Александр Дюма - Все приключения мушкетеров

Миледи догадалась, что лорд Винтер лгал, и страх ее увеличился.

– Братец, – продолжала она, – кажется, милорд Бокингем был на плотине вечером, когда я приехала.

– Да, был. А, я понимаю, эта встреча напугала вас, – продолжал лорд Винтер, – потому что вы приехали из такой страны, где вероятно много говорят о нем, и я знаю, что его вооружение против Франции очень беспокоят вашего друга – кардинала.

– Моего друга кардинала! – вскричала миледи, видев, что лорду Винтеру все было известно.

– А разве он не друг ваш? – отвечал небрежно барон; – извините, я так думал, но мы поговорим после о милорде-герцоге, а теперь не будем изменять сентиментального тона нашего разговора; вы сказали, что вы приехали затем, чтобы видеться со мной?

– Да.

– Хорошо! Я отвечал вам, что жилище ваше устроится по вашему желанию, и что мы будем видеться каждый день.

– Разве я навсегда должна буду остаться здесь? – спросила миледи с ужасом.

– А разве вам здесь худо, сестрица? требуйте всего, что вам угодно, и я поспешу исполнить все желания ваши.

– Но у меня нет ни женщин моих, ни слуг…

– Это все будет у вас; расскажите мне, как устроен был дом ваш при первом муже вашем, и я, хотя и не муж, а только зять ваш, устрою вам его точно также.

– При первом муже моем! – вскричала миледи, смотря на лорда Винтера с испуганным видом.

– Да, при муже вашем, французе; я говорю не о брате моем. Впрочем, если вы забыли его, то он жив еще, и я могу написать к нему; он сообщит мне нужные сведения по этому предмету.

Лоб миледи покрылся холодным потом.

– Вы смеетесь надо мной, – сказала она глухим голосом.

– Вам так кажется? – спросил барон, вставая и отступая назад.

– Или лучше сказать, вы оскорбляете меня, – продолжала она, судорожно сжимая ручки кресел и приподнимаясь на руках.

– Я оскорбляю вас! – сказал лорд Винтер с презрением; – неужели вы думаете, что это возможно?

– Вы, милостивый государь, или пьяны, или с ума сошли, – сказала миледи; – ступайте вон и пошлите ко мне женщину.

– Женщины очень нескромны, сестрица; не могу ли я заменить вам служанку? по крайней мере, тогда все наши тайны останутся в семействе.

– Дерзкий! – вскричала миледи, и, вскочив с кресел, она бросилась к барону, ожидавшему ее, сложа руки, но держась впрочем, одною рукой за эфес шпаги.

– Ого? – сказал он, – я знаю, что вы привыкли убивать людей, но предупреждаю вас, что буду защищаться, даже против вас.

– Вы правы, – сказала миледи, – и мне кажется, вы довольно низки для того, чтобы поднять руку на женщину.

– Может быть; впрочем, я буду иметь оправдание в том, что, кажется, моя рука будет не первая рука мужчины, которая поднимется на вас.

И барон медленно показал на левое плечо миледи, почти прикоснувшись к нему пальцем.

Миледи испустила глухой стон и отскочила в угол комнаты, как пантера, приготовляющаяся к новому нападению.

– Ревите, сколько вам угодно, – вскричал лорд Винтер, – но не пробуйте укусить меня, потому что, предупреждаю вас, вы будете в потере: здесь нет прокуроров, вперед распределяющих наследства; нет странствующих рыцарей, которые напали бы на меня для освобождения прекрасной дамы, моей пленницы, но у меня готовы судьи, которые решат участь женщины, до того бесстыдной, что при живом первом муже она сделалась женой лорда Винтера, моего старшего брата, и предупреждаю вас, что эти судьи пошлют вас к палачу, который сделает оба плеча ваши похожими одно на другое.

Глаза миледи сверкали таким огнем, что хотя лорд Винтер был мужчина и стоял вооруженный перед безоружною женщиной, однако он почувствовал невольный страх; несмотря на то, он продолжал с возрастающим гневом:

– Да, я понимаю, что получив наследство после моего брата, вам приятно было бы получить его и после меня; но знайте вперед, что я взял свои предосторожности на случаи если бы вам вздумалось убить меня, или поручить это кому-нибудь: вы не получите ни одного пенни из моего имущества. Разве вы еще не довольно богаты, имея около миллиона, и вам пора бы остановиться на роковом пути вашем; если бы вы не делали зло из одного только высокого наслаждения делать его? Будьте уверены, что если бы память брата не была для меня священна, вы сгнили бы в какой-нибудь государственной тюрьме или отправились бы в Тибюрн удовлетворять любопытство матросов; я буду молчать, но вы извольте спокойно переносить ваш плен; через 15 или 20 дней я отправляюсь к ла Рошели, в армию; накануне моего отъезда за вами приедет корабль, я буду смотреть за его отправлением, он отвезет вас в наши южные колонии, и будьте уверены, я приставлю к вам товарища, который размозжит вам голову при первой попытке вашей возвратиться в Англию или на континент.

Миледи слушала с вниманием; глаза ее блестели, зрачки расширялись.

– Да, продолжал лорд Винтер, – теперь вы останетесь пока в этом замке: стены его толсты, двери крепки, железные решетки надежны; впрочем, окно из вашей комнаты прямо выходит над морем: матросы мои, преданные мне на жизнь и смерть, стоят на страже около этой комнаты и наблюдают за всеми проходами, ведущими во двор; и если бы вам удалось добраться до двора, то останется еще пройти через три железные решетки. Приказ отдан очень определенно: при первом шаге вашем, движении или слове к побегу, в вас будут стрелять; если вас убьют, то, я надеюсь, английское правосудие будет мне обязано, что я избавил его от хлопот. А, ваше лицо принимает спокойное выражение, ваша уверенность возвращается; вы думаете: 15 дней, 20 дней, о, ум мой изобретателен, в это время мне придет какая-нибудь идея; у меня адская хитрость, я найду какую-нибудь жертву. Через 15 дней, думаете вы, меня здесь не будет! Попробуйте!

Миледи, видя, что мысли ее угаданы, изо всех сил старалась, чтобы в лице не выразилось другого какого-нибудь чувства, кроме грусти и отчаяния.

Лорд Винтер продолжал:

– Вы видели уже офицера, который принимает здесь начальство во время моего отсутствия; следовательно, вы его уже знаете; вы видели, что он умеет в точности исполнять приказания, потому что я знаю вас и уверен, что по дороге из Портсмута сюда вы пробовали заставить его сказать что-нибудь. Как вы думаете? бывает ли мраморная статуя бесстрастнее и молчаливее его? Вы испытали уже на многих силу соблазна, и к несчастью, вам всегда это удавалось; но попробуйте на этом! если вам удастся, то я скажу, что вы сам демон.

Он подошел к двери и отворил ее.

– Позовите г. Фельтона, сказал он; – я сейчас отрекомендую вам его.

Последовало странное молчание, во время которого слышно было приближение медленных, ровных шагов; вскоре вошел знакомый уже нам молодой поручик и остановился на пороге, ожидая приказаний барона.