Роберт Сервис - Аргонавты 98-го года. Скиталец

— Сколько ему лет?

— Лет двадцать. Ни в чем не уступит Эриксону. Я готов держать пари, что любую кассу он откроет в течение получаса.

— Что ж, пошлем его. Велите ему немедленно отправиться по вызову.

Стивенс вышел из кабинета директора и направился в свой цех, где подошел к юноше атлетического телосложения, работавшему у станка.

— Оставьте эту работу, Джерри Дилэйн. Вам нужно сейчас поехать в Леопольдевилл, открыть сейф в национальном банке. Мне кажется, что там просто перепутали комбинации цифр. Если же нужно будет взломать сейф, сообщите нам по телеграфу, и мы вышлем инструменты.

Молодой Дилэйн тотчас же переоделся и отправился на вокзал. По прибытии к месту назначения, он явился к кассиру банка. Тот недоверчиво посмотрел на юношу.

— Мы просили прислать специалиста.

— В чем же дело?

— Никак не можем открыть сейф.

В сопровождении служащих банка Джерри подошел к сейфу. Все взоры были направлены на него. Юноша почувствовал желание показать свое искусство и с глубоким вниманием приступил к изучению механизма затвора. Осторожно поворачивая кнопку сейфа то в одну сторону, то в другую, Джерри через несколько минут торжествующе посмотрел на всех присутствовавших. Затем он повернул рукоятку, и стальная дверь сейфа плавно открылась.

Блестяще выполненное поручение поспособствовало Джерри улучшить материальное положение, так как он вскоре занял место Эриксона, который из-за пьянства совсем забросил работу. Но этот успех мало радовал пылкого Джерри. Работе на фабрике приходилось уделять много времени, что лишало юношу возможности участвовать в спортивных состязаниях.

Однажды Джерри получил приглашение руководить игрой в бейсбол в течение целого сезона. Будучи ярым спортсменом, Джерри задумался над этим приглашением и, несмотря на предостережения Тома, вскоре ответил на него согласием, так как эта служба, кроме материальной выгоды, удовлетворяла его честолюбие. И действительно, первое же появление Джерри на спортивной площадке вызвало бурю оваций многочисленной публики, а герой состязаний стал получать вознаграждения, которые значительно превышали его заработки на фабрике.

— Тебя зовут в контору, Джерри, — сказал один из участников состязаний, — кажется, тебе хотят увеличить жалованье.

Джерри в это время проводил утреннюю тренировку. Он засмеялся и весело отправился в контору. Его встретили руководители спортивного клуба; председатель, казначей и секретарь.

— Закройте дверь, Дилэйн!

Джерри выполнил приказание. Затем председатель Мак-Квэйд, грубый толстяк, взял юношу за руку и указал на угол комнаты, где стояла несгораемая касса со взломанной дверью.

— Итак, — резко произнес Мак-Квэйд, — что вы знаете по поводу этой истории?

Все трое с угрюмыми лицами впились глазами в юношу.

Джерри, раскрасневшийся после спортивных занятий, удивленно посмотрел на них и ничего не ответил.

— Лучше сознавайтесь, — огрызнулся Мак-Квэйд.

Это замечание произвело на юношу впечатление

громового удара. Он побледнел и тяжело перевел дыхание.

— Я ничего не понимаю, — произнес он.

— К чему прикидываться дурачком? Вы ведь сами хвастали, что нет такого сейфа, которого вы не могли бы открыть в течение получаса.

— О хвастовстве говорить не приходится: если бы я хотел открыть вашу кассу, я сделал бы это искуснее. Какое еще у вас имеется подозрение против меня?

— А вот какое: мы обыскали все гардеробные ящики и как раз в вашем нашли часть кредитных билетов, которые были вами украдены. Мы в этом уверены, так как деньги имели условные пометки.

Гнев овладел юношей.

— Это подлог! — возмутился он.

— Вероятно, — усмехнулся Геллатли, худощавый секретарь. — Кого вы подозреваете в этой гнусности? Есть ли у вас враги?

— Насколько мне известно, у меня нет врагов, которых я мог бы заподозрить в такой подлости.

— Будьте откровенны, Дилэйн, — сказал Мак-Квэйд. — Никто не знает о случившемся. Мы не хотели бы затевать скандал. Верните деньги, и мы будем считать инцидент исчерпанным.

— Но ведь я же не брал их. Клянусь вам, что я этого не сделал.

Джерри, вне себя от гнева, вдруг почувствовал в себе прилив ярости и злобно обрушился на председателя.

— Вы паршивая свинья! Если вы еще раз осмелитесь обвинить меня в краже, я задушу вас…

Мак-Квэйд отошел за стол.

— Я так и знал, — обратился он к остальным. — Конечно, он похитил эти тринадцать тысяч долларов. А за такую сумму стоит и в тюрьму попасть! Что ж, дадим делу законный ход. Скитер, позвони в полицию.

Спенсер Симмс, по кличке Скитер, подошел к телефону, но остановился в нерешительности и, грустно и вопросительно взглянув на Джерри, сделал протестующий жест.

— Не нужно торопиться, — сказал он. — Улики тут случайны. Джерри Дилэйн считается честнейшим человеком. Что же касается того, что в его ящике найдены злополучные деньги, то они могли бы очутиться и у меня и у любого из нас.

— Вы слишком снисходительны, — резко отозвался казначей, который сильно недолюбливал Симмса. — Дилэйн, вы заявили, что могли бы открыть эту кассу искуснее. Скажите, что вы разумеете под этим?

— Я мог бы открыть ее посредством комбинации затвора.

— О, это интересно! А как вы научились этому?

— Честно. Я три года работал на фабрике сейфов «Орион».

— Вот как! Да ведь это и есть касса «Орион», — насмешливо заметил Геллатли.

— Знакомы ли вы с конструкцией этой кассы? — деликатно спросил Симмс.

— Да.

— А если бы касса была заперта на определенное время, могли бы вы также открыть ее?

— Нет. Пришлось бы взломать ее так, как это и сделано в данном случае.

— Вот в том-то и дело. Касса была заперта на определенное время, — злобно произнес Геллатли.

Симмс печально пожал плечами. Он собрался было что-то сказать председателю, но тот заскрежетал зубами и сам позвонил по телефону.

— Я не верю в вашу виновность, Дилэйн, — сказал Симмс, подойдя к Джерри. — Улики против вас, но ваша непричастность будет доказана. Не унывайте! Я постараюсь помочь вам.

Но, увы! Все его попытки спасти юношу потерпели неудачу. Обвинение было так ловко построено, что. Джерри никак не мог оправдаться, и суд приговорил его к трехлетнему тюремному заключению.

Попав в тюрьму наивным и доверчивым юношей, Джерри Дилэйн вышел оттуда зрелым, озлобленным мужчиной. В последующие годы его озлобленность еще более усилилась. Ничто его не радовало, нигде он не мог найти себе места.

Внешне он также сильно изменился. Яркий румянец сошел с лица, уступив место резкой бледности, на фоне которой сильно выделялся глубокий, задумчивый взгляд его глаз. В нем светилось постоянное вызывающее пренебрежение, как будто в доказательство того, что он не искал и не нуждался в сочувствии окружающих. Слова редко слетали с его почти всегда сомкнутых уст.