Василий Веденеев - Двести тысяч золотом

Сидевшая на табуретке китаянка пронзительно завизжала и заткнула уши пальцами — наверное, чтобы не оглохнуть от собственного крика. Индус вскочил и, оживленно жестикулируя, стал громкими возгласами подбадривать дерущихся. Один из китайцев схватил со стола бутылку и вдребезги разбил ее о голову индуса. Обливаясь кровью, тот рухнул, и в тот же миг негр дал шустрому китайцу ногой в печень. Началась свалка.

Спрыгнув со стола, Руднев подобрал револьвер гангстера и увидел, что Лобанов уже успел расправиться с четырьмя противниками. Пятый, отбиваясь от разъяренного Юрия, выхватил опасную бритву и, размахивая ею, закричал что-то нечленораздельное, страшно выпучив глаза. Игравшие за другими столами бильярдисты сбились в тесную кучку, стараясь держаться подальше от побоища.

Сделав обманное движение, капитан сильно ткнул гангстера в живот тонким концом кия и, когда тот согнулся, поймал его руку с бритвой и вывернул кисть. Ухватив другой рукой китайца за штаны, Лобанов швырнул его в окно. Зазвенели стекла, рама сломалась, бандит вылетел на улицу.

— Полиция! Полиция! — заорал во все горло хозяин заведения.

Грохнул выстрел. Стоя на коленях и сжав револьвер обеими руками, один из гангстеров с разбитым, окровавленным лицом пытался поймать на мушку Юрия. Но руки дрожали, и он промахнулся, пуля вошла в стену.

— За мной!

Капитан одним прыжком перемахнул через подоконник разбитого окна и очутился на тротуаре, где уже собирались зеваки, с любопытством заглядывавшие в зал «Наньтао» — что происходит, почему крики и шум?

Руднев не раздумывая последовал за приятелем. За его спиной, в баре, грохнул второй выстрел, и толпа зевак начала быстро таять. Поблизости раздались трели полицейских свистков, призывавшие подмогу, — ни горожане, ни полиция не желали рисковать зря.

Только пробежав несколько кварталов, друзья перешли на шаг. И тут Саша заметил, что он все еще сжимает в руке кий. Нервно рассмеявшись, он поставил его к стене дома и вытер лицо носовым платком.

— Неприятная история.

— По-моему, кое-кто из бандитов был тогда у магазина. — Остановившись, капитан угостил приятеля сигаретой.

— Мне удалось подобрать револьвер, — не удержавшись, похвастался Руднев.

— Я тоже не промах, — многозначительно похлопал по тяжело отвисшему карману Лобанов. — Пригодится. Похоже, в этом городе приличному человеку без оружия не обойтись. Дома полюбуемся на трофеи. Но Ольге ни слова!

— Слишком быстро исчез наш китаец. Ты не находишь? — прикурив, спросил Саша. — И встреча с бандитами именно в «Наньтао», в день и час свидания с Юэ, настораживает. В другой раз может и не повезти. Дважды мы вышли победителями, а местные гангстеры не прощают подобного чужакам.

— Предлагаешь не ходить в «Нефритовую беседку»? — покосился на него Юрий. — Не знаю, не знаю. Стоит все хорошенько обдумать на досуге. Судя по-сегодняшнему, Юэ тертый малый, но, помогая нам, не оказывает ли он услугу еще кому-то? Ты это хотел сказать? Восток всегда останется Востоком.

— Угадал, — согласился Руднев. — Однако не хочется терять шанс узнать хоть что-нибудь о старике Воке.

— В любом случае: кто предупрежден, тот не побежден. — Лобанов взял приятеля под руку и прибавил шагу, торопясь поскорее вернуться домой. — Мы сегодня получили урок и предупреждение. Подумаем, посоветуемся, а тогда и решим: пойти на новую встречу или нет.

Низко кланяясь, Бо Гу медленно вошел в большую светлую комнату и остановился, не доходя трех шагов до развалившегося в широком кресле толстяка, державшего на коленях откормленного пушистого кота. Пухлые пальцы Луча гладили длинную шелковистую шерсть, нежно почесывали, слегка щипали, массировали, и кот сладко мурлыкал, пригревшись у живота хозяина. Обмахиваясь веером, Луч уставился маленькими припухшими глазками на почтительно склонившегося перед ним владельца ресторана.

— Где Фын?

— Бежал, — не смея поднять глаз, чуть слышно ответил Бо Гу.

— Бежал, — презрительно скривил губы толстяк. — Зачем ты держишь у себя в харчевне никчемных людей, неспособных справиться даже с таким простым делом? Или мы ошиблись в своем доверии?

— Нет, нет, что вы, — поспешил оправдаться ресторатор, — его непременно найдут, обязательно найдут, если не сегодня, то завтра. Я вам обещаю!

— Он давно должен быть у нас в руках, а не шататься по городу, — раздраженно сбросив кота с колен, сказал толстяк. Настроение у него испортилось — ему придется оправдываться перед Великим Драконом.

Мало приятного чувствовать себя виноватым в чужих грехах и жутко потеть от страха, не зная, что тебя ждет, когда закончится разговор: милостивое прощение в обмен на еще большее усердие или притаившийся за портьерой верный телохранитель Великого Дракона, готовый набросить на твою шею шелковую удавку.

— Что русские? — отпихнув ногой собравшегося поиграть кота, сердито буркнул Луч.

— Они идут по тому же следу, — снова поклонился Бо Гу. — Им тоже нужен старый Вок. Юэ отлично сыграл свою роль и назначил русским новую встречу в «Нефритовой беседке». Мы их не упустим.

— Да-да, — издевательски усмехнувшись, кивнул толстяк. — Твой человек, значит, подал условный знак, пришли парни и началось побоище? Позор! Люди «Тайбо», перед которыми должен трепетать весь город, искалечены двумя белыми! По Шанхаю ползут слухи о драке в «Наньтао», наши враги торжествуют, а ты здесь пытаешься убедить меня, что все в порядке?!

Побледневший Бо Гу рухнул на колени и покорно склонил голову, приняв смиренную позу, а толстяк, тряся щеками от гнева, выбрался из кресла и начал расхаживать по просторной, лишенной мебели комнате. Его ноги тяжело шаркали по лакированному полу, время от времени он потирал больную поясницу и, словно камни, бросал в хозяина ресторана слова укора. Слушая, тот вздрагивал всем телом и склонял голову все ниже и ниже, пока не уперся лбом в пол.

— «Тайбо» не может терпеть поражения!

Подойдя к замершему хозяину ресторана, Луч пнул его и свалил на бок. Бо Гу тут же поймал ногу толстяка и почтительно поцеловал мягкую туфлю на войлочной подошве.

— Фына взять! — стоя над распластавшимся перед ним подчиненным, приказал Луч. — Найди его где хочешь, пытай, режь на куски, но узнай все.

— Так и будет, — охрипшим голосом произнес Бо Гу и с облегчением перевел дух: гроза, кажется, миновала. Надолго ли?..

— Дома русских не трогать: ни к чему настораживать полицию. — Поймав кота, толстяк взял его на руки и прижался щекой к мягкой шерсти. — Я знаю, что ты скажешь, знаю, как будешь оправдываться: один из них почти великан и сильнейший боец, да и другого не зря держали в охранниках банка и телохранителях. Ну и что? На любого сильного бойца найдется еще более сильный! Или хитрый! Заманите их в западню, из которой не вырваться!