Галина Долгая - Шепот Черных песков

Волосы жрицы растрепались, и она, убирая их, вскрикнула, вспомнив, что оставила заколку на постели.

– Шеру…

Первой мыслью было послать за ней служанку, но не до заколок было. Прошло уже много времени, а труба не играла. Скоро все поймут, что ритуал окончен, и придут за царем, а он…

– Шеру, послушай меня. Царь… он умер.

Служанка выронила рубаху и замерла, уставившись на госпожу огромными, почти, как у самой жрицы, глазами.

– Шеру! – Камиум закричала. – Шеру, ты должна мне помочь! Я не хочу снова оказаться в могиле, хоть и рядом с царем, Шеру…

Камиум разрыдалась и упала перед своей служанкой на колени. От этого та пришла в себя. Она вдруг с ужасом поняла, что на этот раз ее госпоже не избежать участи спутницы царя в загробной жизни, а то и ужасной казни…

– Поторопитесь, госпожа, вот одежда.

Под видом простых служанок девушки беспрепятственно добрались до западных ворот дворца. Обнявшись на прощание, они расстались: Камиум выскользнула за пределы дворцовых стен, а Шеру, решив воспользоваться случаем, задумала отомстить Силлуму. Она пробралась в дальнее помещение дворца, где жрец, одурманенный изрядной порцией хаомы, охаживал наложницу. Та стонала, но не от удовольствия, а от боли. Кричать она не могла, жрец зажал бы ей рот, как он не раз делал, и тогда было бы еще хуже.

Шеру опрокинула светильник. Горящее масло, шипя и потрескивая, растеклось по циновке. Та мгновенно воспламенилась. Огонь набросился на деревянные перекрытия потолка, лизнул постель из соломенных матрацев и перекинулся к людям. Наложница закричала, задергалась, пытаясь выбраться из-под одуревшего жреца. Он ударил ее, но язычок пламени лизнул его пятки, и тогда Силлум вскочил. Дым заполнил комнату. Кашляя и прикрываясь рукой от жара, жрец, то вставая, то падая, изо всех сил стараясь удержаться на ногах, поспешил к выходу. Наложница забилась в угол, моля о помощи, но он, не обращая внимания на ее крики, пытался спастись сам. Когда руки жреца уже коснулись косяка входа, на его голову опустилась тяжелая каменная статуэтка козла. Белый свет померк в глазах жреца, и он упал на порог. Наложница тоже затихла. Огонь трещал, слизывая все, что еще могло стать его пищей. В коридорах дворца послышалось оживление. Пожар заметили, и вот-вот здесь будет полно народа. Шеру спихнула жреца подальше к жару и поспешила убраться.

Камиум бежала к реке. Ночь давно вступила в свои права, и звездное небо безучастно смотрело на жрицу. За ее спиной, в городе, жители которого все еще боготворили царицу любви, горели костры, были слышны песни и смех. Камиум убегала от своей роскошной жизни в неизвестность, пугающую ее не меньше страшного будущего, которое все еще могло стать явью.

– Цураам, Цураам, – как заклинание шептала жрица имя наставницы, только в ней видя свое спасение.

Камиум добежала до старого раскидистого дерева тала, под которым она любила отдыхать в жаркие дни. Шеру сказала, что в прибрежных зарослях напротив этого дерева спрятана лодка. Не останавливаясь, жрица ринулась в камыши, раздвигая их и щупая руками впереди себя. Вот она наткнулась на что-то твердое. Есть! Камиум узнала нос лодки и толкнула ее к открытой воде. Лодка легко скользнула.

В это время яркое пламя вспыхнуло за спиной. Его отблески осветили воду. Камиум оглянулась. Огонь полыхал в углу дворца, в той части, где неподалеку находилось Священное ложе Иштар. Камиум ахнула. Рыдания сжали ее горло, и слабость разлилась по телу. Жрица упала в воду. Образ мертвого царя встал перед ее взором. Как наяву, Камиум видела его выпученные глаза, слышала его последний крик.

– Что я наделала?.. Я отправила моего господина в царство Эрешкигаль, – колотя воду маленькими кулачками, Камиум рыдала в голос.

Вдруг рядом послышалось фырканье коня. Жрица не успела спрятаться, как на фоне пожара перед ней во весь рост встал мужчина. Конь заржал и выбежал вперед. Камиум вскрикнула.

– Кто здесь? – голос показался знакомым. – Выходи!

– Я служанка жрицы, господин, не пугай меня, – еле совладав с собой, нарочито жалостливым голосом ответила Камиум.

– Служанка жрицы?.. Уж не той ли, что ублажает царя?.. – в голосе мужчины чувствовалась горечь. – Что ты тут делаешь?

Камиум тихонько попятилась, подталкивая лодку. В мужчине она чувствовала опасность. Убежать от него она не сможет, остается только уплыть. Вряд ли он бросится за ней в воду в темноте.

– Нет, моя госпожа служит жене его сына.

– А-а… – мужчина взял коня за повод. – А что там происходит? Не иначе пожар…

– Пожар?.. Нет, это костры горят. Почему ты не со всеми? Почему не празднуешь? – вкрадчиво вопрошала Камиум, все дальше отдаляясь от берега.

Ее ноги уже полностью погрузились в воду, лодку вот-вот подхватит течение. Не дожидаясь ответа, жрица развернулась и подалась вперед. Она легла на воду и ухватилась рукой за край лодки.

– Ты куда?..

Камиум не ответила. Она гребла одной рукой к середине протоки, моля Эа о милости. У берега раздался плеск воды и через миг сильные руки ухватили жрицу за рубашку, подтянули к себе, перехватив у талии.

– Пусти, – она все еще держалась за лодку, но вода попала в нос и жрица захлебнулась.

Отфыркиваясь, как конь, она извивалась змеей, все еще пытаясь высвободиться из крепких объятий. Но мужчина вытащил ее на берег.

– Что удумала, овца, – сжав ее и не отпуская, спаситель пытался успокоить, – не знаю, что у тебя там случилось, но на корм рыбам тебе еще рановато, иначе меня здесь не было бы.

Камиум затихла. Она узнала того, кто держал ее. Всемилостивый бог Эа услышал ее молитвы, или покровительница женщин Иштар смилостивилась, но на этом пустынном берегу в ночной час оказался именно он – тот, о ком Камиум вспоминала с волнением, кто завладел ее сердцем, кто сделал для нее удивительное и пророческое по своей сути украшение.

– Я убила царя своими ласками, и не топилась я вовсе, а пыталась удрать. Сейчас, когда ты меня здесь держишь, там, – она мотнула головой, – меня ищут и, возможно, благодаря тебе найдут. И казнят, или отправят с царем в царство Эрешкигаль.

Кудим опешил. Он держал в объятиях золотого архара!

– Это ты?!

– Я, ювелир.

Кудим опустил руки. Камиум отползла от него и, встав на коленки, уставилась в глаза.

– Ты туго соображаешь. Мне надо бежать. Да и тебе тоже, если не хочешь попасть в сообщники, – жрица хитрила и пугала, не зная, как поведет себя ювелир.

Пожар во дворце начал угасать. «Потушили, – отметила Камиум, – но что это было?..»

В глазах жрицы сияли отблески огня. Кудим обернулся на дворец.

– Пожар устроила ты?

– Нет. Но я догадываюсь, кто.

Камиум решительно встала.

– Так что ты решил? – голосом той, еще любимой наложницы царя, вопрошала она того, кто мог стать ее спасителем.