Дмитрий Агалаков - Принцесса крови

— Вот как? — поднял брови король. — Прочитать мысли… Опасный дар.

— Тому, у кого за душой грехов немного, разве что десяток-другой, а то и третий убитых англичан да бургундцев, ее дар не страшен, — сказал Новелонпон.

Карл рассмеялся:

— Остроумно. Добрые рыцари служат у моего Бодрикура. Меня интересует вот что, господа. Она и впрямь ясновидящая, как говорит о ней молва? Или это только разговоры? Было ли в дороге что-то особенное? Какое-то предсказание, данное ею, которое потом сбылось?

Рыцари ответили утвердительно. Король оживился — в чем же это предсказание? Пуланжи и Новелонпон поведали ему, что Жанна обещала: если они не будут давать клятв и богохульничать, то минуют все препятствия. Во Фьербуа, пока Жанна спала, мужчины были откровенны друг с другом. Оказывается, каждый втайне старался сдерживать себя, исполняя ее волю. Даже шотландский лучник Ричард, матерый вояка.

— И что же? — спросил король. — Каков итог?

— Ее пророчество сбылось, — немного удивленный непониманием короля, заключил де Пуланжи. — Господь и впрямь услышал нас и помог живыми и здоровыми явиться к вам, государь. Да еще уложить столько врагов в том ночном бою! И хоть мы порядком подустали, точно облако донесло нас.

— Вы с этим согласны, рыцарь? — спросил король у Новелонпона. Он решил поддеть этого провинциала. — Вы словно ехали отдельно от Жанны и так и не потрудились узнать ее, — усмехнулся Карл. — Все больше молчите…

Бертран де Пуланжи взглянул на товарища и потупил глаза. О, эти всезнайки-короли! Невидящие дальше своего носа…

— Не совсем так, государь, — сказал Жан де Новелонпон. — Я знаю Деву Жанну с детства, дружен с воспитавшими ее Жаком д’Арком и Изабеллой де Вутон, достойно заменившими ей отца и мать. И часто бываю у них в доме. Я учил Жанну драться на мечах, держать копье и лук, я помог переговорить ей с Робером де Бодрикуром, а позже, волей, данной мне моим званием, посвятил Жанну в рыцари вместе с сиром де Пуланжи.

— Вот как, — пробормотал король. — Похвально, похвально. — Он избегал смотреть в глаза Новелонпону. — Что ж, господа, я доволен нашей беседой. — Последние слова его прозвучали громко, холодно и официально. Он наконец поднял глаза на обоих рыцарей. В его твердом взгляде и улыбке теперь не было ничего, кроме льда. — Приглашаю вас сегодня вечером на торжественный прием по случаю прибытия Дамы Жанны. Вы свободны.

Жанна лежала на кровати, свернувшись калачиком, уткнувшись лицом в покрывало. Она была одета в тот же парадный костюм — черные облегающие штаны, сапожки, жакет с пышными рукавами. Серебряная цепь змейкой соскользнула с ее шеи и теперь лежала у самых губ. Больно упирались в бедро рельефные ножны кинжала. Но она не замечала этого. Жанна ждала шагов — за ней должны были прийти. Она закрыла глаза. Возбуждение обернулось усталостью, от которой нельзя было отмахнуться. Оцепенение сковало ее члены. Жанна не могла и не хотела двигаться. Из обступившей темноты, не сразу, к ней пробивался яркий лучик. Вот он ослепил ее, разрезал, как разрезает клинок — материю, этот мрак, и яркое поле открылось ей. Зеленое, весеннее, пряное. Музыка шла с самого неба — высокая и торжественная. Белое пятнышко, разрастаясь, неслось по полю. Всадник! Всадница… Она летела прямо на нее. Девушка на белом коне — в сверкающих доспехах, ослепительно белых, с открытой головой. Держа в руке копье, девушка неслась по этому полю, ветер не успевал за ней, и аккорды музыки сопровождали каждый удар копыт ее лошади о землю. Казалось, вот-вот, она вознесется и уже поплывет по небу…

— Дама Жанна! — ее легонько трясли за плечо. — Дама Жанна!

Она открыла глаза, рывком села на постели.

— Что?! — Жанна опомнилась, когда поняла, что цепко держит руку Дьёлуара. — Что случилось?

— Ого, а сила-то у вас есть, и немалая! — рассмеялся оруженосец Рене Анжуйского. — Недаром вы так ловко держите копье! — Жан де Дьёлуар тоже был при полном параде. — Вставайте, Дама Жанна. Пришел монсеньер Луи де Бурбон. Король ждет вас. Вставайте…

— Да, конечно… — Жанна поднялась с кровати. — Скажи ему, я готова.

Жюльен, карауливший ее в дверях, набросил на плечи Жанны подбитый мехом плащ, и она вышла из дома госпожи де Куньи. Во дворе уже был готов эскорт — десять рыцарей и оруженосцев, при мечах, держали в руках яркие факела. Огонь весело пожирал темноту. Были тут и ее друзья — Пуланжи и Новелонпон. Отряд возглавлял высокий статный вельможа с благородной внешностью, одетый богато и ярко. Он походил на роскошного фазана.

— Разреши представить тебе, Жанна, Луи де Бурбона, графа Вандомского, — выступил вперед Бертран де Пуланжи. — Он проводит тебя к королю.

Жанна поклонилась, вельможа ответил не менее значимым поклоном. Они обменялись любезностями, и процессия двинулась в сторону форта св. Георгия.

Через десять минуту они минули сторожевую башню, прошли по мосту над широким рвом, наполненным черной сверкающей водой, и через вторую башню вошли в замок.

Ворота, коридоры, лестницы. Ярко горели факела на стенах. Затем Жанна услышала отдаленный гул — обрывки голосов, смех. Светлое пятно открытых настежь дверей приближалось к ней. А затем сразу ослепил ее яркий свет от языков пламени множества факелов, и сотни лиц мужчин и женщин оказались совсем близко. Она точно попала в водоворот. Все, разом умолкнув, смотрели только на нее.

— Мессир, покажите мне его, — слабым голосом прошептала Жанна. — У меня темно в глазах…

Но крепкая рука роскошного «фазана» ухватила ее правую ладонь, сильно сжала.

— Его величество в глубине залы, недалеко от камина, — негромко проговорил де Бурбон, — он в красном, расшитом золотом кафтане. С ним два вельможи — по правую и по левую руку.

— Только прошу вас, не обманывайте меня, мессир, — пролепетала она, пытаясь привыкнуть к яркому свету. — Не обманывайте…

Она узнала его по глазам — маленьким, детским, несчастным. И сразу простила ему недоверие. На виду у затаившего дыхание двора Луи де Бурбон подвел ее к королю и сказал:

— Ваше величество, позвольте мне представить вам Даму Жанну.

Жанна выполнила грациозный реверанс, а следом, поддавшись порыву, встала перед ним на колено, прижалась щекой к его руке.

— Здравствуйте, милый дофин! Да пошлет Вам Бог счастливую и долгую жизнь!

— Встаньте же, душенька, встаньте, — бормотал опешивший Карл Валуа.

Но гостья продолжала:

— Благородный дофин! Я пришла к вам по велению Царя Небесного, Иисуса Христа, чтобы снять осаду с Орлеана и короновать вас в Реймсе!

Только дрова, трещавшие в растопленном камине, могли позволить себе нарушить тишину, когда она договорила.

Затем Карл Валуа поднял с колена свою пылкую гостью и они вместе отошли к проему дальнего окна. Они говорили долго, и двор все это время терпеливо ждал, только волны шепота то и дело накатывали и вновь уходили куда-то. А потом все увидели, как лицо их короля озарила счастливая улыбка. Он порывисто отвернулся от залы и устремил взгляд в окно. Прошло несколько минут, прежде чем Карл Валуа, умиротворенный, вновь показал лицо двору и, взяв Жанну за руку, повел ее к Иоланде Арагонской и Марии.