Лилия Подгайская - По зову судьбы

Вернувшись на юг, Ричард принял решение о повторной коронации. Она была торжественно проведена 17 апреля в Винчестерском соборе. На торжестве присутствовали все видные бароны и прелаты страны. Королева-мать сияла от счастья и гордости за любимого сына. Корону на голову короля водрузил новый архиепископ Кентерберийский Хьюберт Уолтер. В качестве носителей королевских мечей выступили дядя Ричарда, сводный брат его отца граф Хамелин Плантагенет, шотландский король Вильгельм Лев и граф Ранульф Честер, второй супруг вдовы Жоффруа Плантагенета Констанции Бретонской и отчим принца Артура. Подданные поняли, что король имеет намерение сделать своим наследником племянника.

Прибывшие с севера дворяне последовали за королём в Винчестер. Такое зрелище, как повторная коронация, пропустить было нельзя. Кроме того, они намеревались поступить, наконец, на службу к королю. Прибыл с ними и сэр Хэмфри Стэнтон. Вновь повстречав Дебору, захватившую несколько лет назад его сердце в сладкий плен, и опять свободную теперь после несостоявшегося брака с другим мужчиной, он был полон решимости не потерять её вновь. Как ни странно, за прошедшие годы леди Дебора стала ещё краше. Красота её обрела завершённость и стала изысканной и утончённой. От такой жены не откажется и высокородный лорд. Но ему, рыцарю Стэнтону, она уже была обещана. И он надеялся, что граф Хьюберт не откажет ему, когда он повторно попросит её руки. Тем более что сама леди стала к нему гораздо благосклоннее.

Нада же не могла думать ни о чём другом, кроме того, что она ещё раз увидит мужчину, с одного взгляда покорившего её сердце, сразу и на всю жизнь. Ей казалось, что она и жила до сих пор только ради того, чтобы увидеть его. Всю жизнь шла навстречу его взгляду. И никогда другой мужчина не привлечёт уже её взор. Сердце девушки было отдано королю-рыцарю. И пусть он не рассмотрел её в огромной людской толпе, пусть никогда не вспомнит о ней, их взгляды сплелись на мгновенье, и в этот короткий миг она бросила ему не только свой букет, но и своё сердце.

Огромная толпа собралась вдоль дороги, по которой следовал королевский кортеж. И снова северяне пробились в первый ряд, чтобы лучше рассмотреть великолепное зрелище. Но Нада не видела ничего. Она ждала. И вот он снова приближается к ней. И снова ей кажется, будто в сиянии золотых лучей он едет навстречу только ей одной, и никого нет вокруг, только он и она. Её глаза, прикованные к красивому лицу монарха, светились бирюзовым светом ярче драгоценных камней, каких было множество на сопровождавших короля придворных. И он увидел её. Ответил на её взгляд. Только сегодня он не улыбался. Глаза его смотрели строго и даже требовательно, как будто вопрошали, что означает эта повторная встреча взглядов. Её глаза ответили – всё! А Ричард слегка замедлил ход коня и не отрывал от неё своих синих глаз, пока проезжал мимо. Когда короля не стало видно, Нада обессилено опёрлась на руку стоящего рядом Кристофера Эллиота. Силы покинули её, и показалось, что солнце зашло за тучи и никогда больше уже не согреет её своими лучами.

Сэр Кристофер бережно поддержал девушку и вывел её из толпы. Брэду он успел шепнуть, что ей стало дурно в таком скоплении народа. На самом деле он видел всё и понял, что у него на глазах произошло что-то очень важное, и это навсегда лишило его надежды соединить свою судьбу с этой потрясающей девушкой, лучше которой он ещё не встречал в своей жизни. У неё теперь своя дорога, и она как-то связана с королём. Хотя, что может быть общего между всевластным монархом страны и дочерью небогатого барона с севера?

Нада же совсем потеряла силы и буквально не могла идти, а уж о том, чтобы ехать верхом, не могло быть и речи. Пришлось Кристоферу посадить её в седло перед собой и медленно продвигаться к дому, который они сумели снять здесь, в Винчестере, ведя в поводу её лошадь. И это были самые счастливые минуты его жизни. Нада прислонилась к его груди, голова её опиралась на его плечо, и он мог легонько касаться губами её густых шелковых волос и вдыхать их аромат. Ему хотелось, чтобы эта дорога длилась вечно. Но всё хорошее, как замечено, всегда почему-то кончается слишком быстро – подошёл к концу и их путь. Кристофер бережно снял девушку с коня и на руках отнёс её в комнату, которую она делила с леди Деборой. Встревоженной хозяйке сказал, что леди стало дурно в толпе. Вдвоём они уложили Наду на постель, прикрыли её тёплой меховой полостью и оставили в покое. Кристоферу безумно хотелось побыть рядом с ней, оберегая её отдых, но он понимал, что это недопустимо. Возле девушки осталась молоденькая служанка, отправленная наверх хозяйкой.

А Наде казалось, что она плавает где-то под небесами, лёгкая и бестелесная. И ищет синий взгляд, как будто от этого зависит её жизнь. Ищет и не может найти. Она застонала, и девушка-служанка кинулась к ней, дала выпить воды и попыталась согреть холодные как лёд руки. А Нада вновь впала в какое-то сумеречное состояние между сном и явью.

Остальные северяне вернулись часа через три. Все были крайне возбуждены увиденным, и горячо обсуждали события. Молодые люди намеревались завтра же получить ответ на свои ходатайства и готовиться в поход. Никто не сомневался, что воинственный король-рыцарь немедленно кинется восстанавливать справедливость и отвоёвывать у загребущего Филиппа Французского свои исконные земли, унаследованные от отца. То, что принц Джон умудрился потерять в его отсутствие, нужно было возвращать под власть английской короны. И молодые люди были преисполнены решимости проявить себя в предстоящих сражениях. Брэд Лорэл мечтал о рыцарских шпорах, и все трое грезили о славе.

Леди Дебора была очень взволнована состоянием своей кузины. Она сразу же поднялась в их общую комнату и застала Наду бледной и обессиленной. Девушка-служанка сообщила ей, что молодая леди стонала во сне и руки у неё холодны как лёд, несмотря на тёплую меховую полость и огонь в очаге. Леди Дебора склонилась над кузиной.

– Нада, ты слышишь меня, дорогая? – тихо позвала она. – Что с тобой? Может быть надо пригласить лекаря?

Девушка открыла глаза и слабо покачала головой. Тут открылась дверь и вошла хозяйка. В руках у неё была миска исходящего паром душистого бульона, который она принесла для Нады. Вместе с Деборой, они напоили девушку этим горячим эликсиром жизни, поставившим на ноги не одного больного. Потом растёрли ей руки и ноги и положили под меховую полость нагретые кирпичи, обернутые чистой тканью. И только теперь лицо девушки слегка порозовело, руки утратили ледяную безжизненность, и она погрузилась в глубокий здоровый сон.

– Вот теперь хорошо, – заметила хозяйка, – утром она будет в порядке.