Патрик О'Брайан - Помощник хирурга

— Джентльмены, кто-нибудь из вас знает эту бухту? — спросил он на квартердеке.

Офицеры переглянулись, не выказав, однако, ни проблеска энтузиазма. До того, как прозвучал ответ, они насквозь промокли от брызг. Форт открыл огонь, и первоеядро упало в шести футах от правого борта.

— Рубить канат, — сказал Джек. — Лево руля.

Корабль подался назад и повернул. Наполнился ветром кливер, за ним жёстко закреплённые марсели. Замерев на мгновенье, сквозь налетевший с моря ливень судно пошло вперёд со всё возрастающей скоростью. Джек пустил шлюп вдоль канала, образованного внутренним и внешним рифом и не обращая внимания на всплески от ядер тут и там, убавил парусов.

— Шевелись, шевелись! — крикнул он лотовому. Нельзя налететь на камень или мелкий риф.

Рикошетом ядро сбило кормовой флагшток и продырявило крюйс-марсель.

— Вывесить знамя на подветренные ванты, мистер Хайд, — сказал Джек не оглядываясь и пробормотал: — Ненавижу, когда стреляют с берега.

Но хотя бы этот огонь не был столь точен, как обычно у французских батарей! По крайней мере на какое-то время пелена дождя вовсе скрыла «Ариэль» и артиллеристы палили наугад.

Вперёд, с осторожностью вперёд. Джек начинал вспоминать детали этой бухты. По правому траверзу была скала, где они ловили морских петухов, а на скуле скопление островков, где с отливом можно найти раков — сейчас там видны лишь белые буруны. Он намеревался пройти в брешь во внутреннем рифе, которой пользовались рыбаки: последующий сизигийный прилив*16] будет чрезвычайно стремительным.

Капитан на мгновенье придержал корабль, чтобы ощутить его силу. Голос лотового превратился в вопль: «Ровно три, ровно три!». «Ариэль» ударило подошвой волны, основательный треск сотряс корпус от штевня до штевня. Потом корабль потихоньку пошёл, лотовый закричал: «Ровно пять, ровно пять, больше шести, шесть с половиной». Длинный тёмный фальшкиль мелькнул в пене по левому борту, вздымаясь и поворачиваясь, пока корабль протискивался сквозь прореху к берегу в отдалении. Гриммонд поспешил вниз.— Шевелись! Шевелись! — закричал Джек. — Меряй глубину прямо по курсу!

— Есть, сэр! — ответил лотовый и прежде чем закинуть его в море, раскрутил длинный и тяжёлый лот по ещё большей окружности.

Теперь они оказались недосягаемы для батареи, и вот-вот должны были выйти из-под защиты внешнего рифа. Выступающий мыс на юге был той точкой, которую нужно было обойти, чтобы попасть в убежище, безопасную бухту Дуарнене. Добравшись до него, остальное будет уже не сложно, но конечно же достичь его можно было только пойдя в бейдевинд левого борта и по мере приближения к нужному месту становилось всё очевидней, что место начала поворота должно находиться гораздо дальше, ближе к Тэтчеру. У самой скалы этот манёвр совершить было нельзя. А значит, что пространства для манёвра не осталось даже с большой натяжкой: места едва хватало для смены галса с отданным якорем, весьма рискованным манёвром и при лучшей погоде, сейчас же вовсе придётся рассчитать всё до ярда. При таком ветре и неспокойном море, посреди всех этих скал, малейшая ошибка окажется фатальной. Сам Тэтчер был уже недалеко.

— Внизу всё в порядке, сэр, — сказал вернувшийся из трюма штурман. — Пара футов в форпике, не больше.

Джек кивнул. В обычное время для столь крепкого судна такой уровень был далеко не в порядке вещей, но сейчас это не имело значения.

— Мистер Хайд, — сказал он, — я собираюсь отдать якорь и сменить галс когда мы подойдём к тем высоким чёрным и белым скалам. Пусть отдадут швартов, а матросы с топорами стоят наготове. — Затем, охрипшим от криков голосом, чтобы перекричать непогоду, заорал. — Ариэльцы! Мы собираемся повернуть оверштаг, отдать якорь и сменить галс, когда подойдём к Тэтчеру. Каждый должен выполнять распоряжения командиров без промедления и с божьей помощью мы с наветра обойдём этот мыс и отправимся под защиту бухты Дуарнене. Одна ошибка — и мы разобьёмся о камни. Ничего не делать без приказа, но получив приказ — выполнять без промедления.

Люди кивали, очень хмурые, но вполне уверенные в себе. Джек к собственному удовольствию заметил, что никто не отправился к запасам спирта.

Теперь корабль вышел из-под защиты рифа и ощутил полную силу штормового моря: с текущей скоростью — а паруса убирать было нельзя — до Тэтчера было пять минут ходу, может быть четыре, по всему борту белая от пены вода вздымалась грандиозными, внушающими ужас, громадными фонтанами.

— Что за манёвр задумал капитан? — спросил Ягелло, вцепившись в поручни рядом со Стивеном.

— Он намерен отдать якорь, остановить движение судна повернувшись носом к ветру, перерубить канат и уйти в другом направлении, прямиком в открытое море, и обогнуть тот мыс.

— Скала очень близко.

— Лотовый говорит, что глубина достаточная, слышите?

— Привестись! — закричал Джек, не отрывая глаз от Тэтчера и дрейфующих водорослей. — Поднять стаксели. — И пять секунд спустя: — Отдать якорь.Тут же бушприт повернулся, указывая точно в ревущую бурю, огромные волны пытались снести судно под ветер.

— Поднять грот... тянуть изо всех сил. Руби!

Блеснуло лезвие топора, перерубая трос. Судно почти обогнуло скалу, находясь в критической точке, когда удивительным образом пошло назад, точно к Тэтчеру.

— Лот с кормы! — закричал Джек лотовому, перегнувшись через поручни квартердека, чтобы поймать нужный момент, тот самый, когда величайшая из возможных движущих сил, подчинившись повороту руля, направило бы судно в правильную сторону. Лотовый повернулся, размахнувшись изо всех сил. Лотлинь зацепился за фал флага, отлетел в сторону палубы и сбил Джека с ног.

Упав на колени, на фоне грохота ветра и рёва моря, он услышал голос Хайда, невероятно далёкий голос:

— Все на левый борт! То есть на правый!

Потом «Ариэль» со всей мочи корпусом ударился о Тэтчер, полностью потеряв руль и пробив штевень.

Джек вскочил на ноги — беглый взгляд на потрясённое мертвенно бледное лицо Хайда — и он увидел, что корабль боком движется в сторону моря.

— На гитовы! Грот и бизань на гитовы! Фока-шкоты назад! — закричал он.

Вновь и вновь ударяясь о скалы, старина «Ариэль» встал носом к ветру и прошёл узость внутреннего рифа, управляясь насколько мог позволить один лишь фок. Они ещё были далеко, очень далеко от места, но всем своим умом, который уже прикипел к этому судну, Джек понимал, что после седьмого сокрушительного удара хребет корабля оказался сломан пополам. С

сизигийным приливом, рядом с его высшей точкой, он ещё как-то держался, несясь через буруны, достигающие уже самих поручней.

В более спокойной воде вдали от рифа, корабль ещё был на плаву и управлялся. Но долго это продолжаться не могло.