Александр Быков - Стылый ветер

Цебеш спешил, и уже ничто не могло его остановить.

Кардинал Джеронимо Ари, сжав кулаки, шагал через центральную площадь Зальцбурга. Торопливо семенили следом прелаты, неся в руках чадящие факелы.

Заполошно метался и грозно рычал на подчиненных капитан архиепископских гвардейцев, и те, схватив алебарды наперевес, спешили кого-то ловить, что-то оцеплять... Все двигались, суетились, пытаясь разогнать или хотя бы скрыть поселившийся в душе страх.

Альбрехт Валленштейн стоял у входа в архиепископские апартаменты, окруженный своими железнобокими рейтарами. Оставшийся в неведении относительно произошедшего в храме, уверенный, что церемония была затеяна ради него, и не понимающий, что же могло сорваться и так всех переполошить, генерал прятал раздражение под маской презрительного безразличия, то и дело вполголоса бросая лейтенанту своей немногочисленной гвардии едкие замечания по поводу организаторских талантов кардинала Джеронимо, зальцбургского архиепископа и всей католической церкви в целом.

Хохот рейтаров, оценивших по достоинству очередную шутку Валленштейна, заставил Великого Инквизитора нервно вздрогнуть. Его глаза сверкнули в факельном свете красным огнем. Виновные — вот кто был ему нужен. Виновные в том, что оказались порваны меха и расстроен механизм органа, что пропал из охраняемой комнаты предназначенный для жертвы младенец, что внезапный сквозняк нарушил атмосферу предстоящего ритуала...

— Ваше превосходительство, я приношу свои извинения, но в силу ряда причин обряд... отложен, — выдавил из себя Джеронимо, остановившись перед генералом. — Виновные понесут за это наказание. А вам придется немного подождать... Располагайтесь в отведенных вам апартаментах. Я распоряжусь, чтобы вы ни в чем не испытывали нужды. Мы не отказываемся от проведения ритуала, и как только все будет готово... Отец Лоренцо сообщит вам, когда...

Торопливо поклонившись, кардинал двинулся дальше. Сорвавшаяся вслед с уст генерала колкость повисла в воздухе, не достигнув цели. Великий Инквизитор даже плечом не повел. Он знал, что готов высказать ему старый солдат. Он и сам готов был выместить свое раздражение на ком угодно. Но Валленштейн все еще был ему нужен.

«Злоумышление и колдовство, иного объяснения я найти не могу. Глупо предполагать, что Сатана попытается помешать нам сделать то, что мы собрались. А значит, в Зальцбурге, в этом оплоте истинного христианства, действует сильный колдун-чернокнижник, а может быть, и не один... Напрасно я бросил на поимку Старика и Марии большую часть полиции Христа и лучшего своего комиссара. Они бы сейчас пригодились мне здесь. Стефан Карадич, при всем его старании и удачливости, так и не успел найти и доставить сюда Черную Мадонну, наверняка приготовленную Цебешем для вселения Сатаны. Именно с Марией, с Избранной, а не с этим высокомерным генералом надо бы проводить обряд вселения... Но теперь я уже не допущу ошибок. Завтра с утра отдам приказ прочесать все постоялые дворы, провести обыски у всех подозрительных лиц в Зальцбурге. Арестовать и допросить всех приехавших в город в последнюю неделю — это не так уж и сложно. Даже если чернокнижник не будет пойман, эти меры насторожат его и заставят затаиться. А полнолуние будет и в следующую ночь...»

— Кто в соборе отвечает за работу органа?

— Маэстро Себастьян, — выскочил откуда-то сбоку капитан архиепископской гвардии. — Он уже арестован по подозрению в саботаже. Привести?

— Да. — Кардинал вошел в отведенные ему покои и устало рухнул в мягкое кресло.

— Рад служить, ваше высокопреосвященство, — торопливо поклонился органист. Его привели два суровых усача в кирасах.

Джеронимо лишь поморщился и даже не кивнул в ответ.

— Почему вовремя не заиграл орган?

— Внезапная поломка... Простите великодушно. Были повреждены меха, и потом — кто-то разладил механизм... А ведь я предупреждал капитана, что в соборе шляется слишком много солдат и прочей дряни. Они же не понимают, с ЧЕМ соприкасаются, а все норовят руками потрогать...

— Этим займутся другие люди, и, будь уверен, они разберутся, кто и в чем виноват... Как быстро сможешь починить?

— Ну, главное — меха. Их заменить бы. Старые зашивать — того напора не будет, а значит, и звука. А настроить его я вам могу идеально, дня за четыре. Только прикажите убрать солдат и прочих посторонних, чтобы никто не трогал инструмента руками...

— Вот что, Себастьян... У тебя, я слышал, есть жена, двое детей... — Глаза кардинала хищно сузились.

— Да, — упавшим голосом подтвердил органист.

— Так вот, — удовлетворенно улыбнулся Джеронимо, — ты настроишь орган к завтрашнему вечеру. Меха починят или купят новые — назови сумму, средства дам из своей казны. Но чтобы завтра вечером орган работал... Слышишь меня?!

— Это невозможно... Я не успею, — выдавил из себя побледневший Себастьян. — Это не в человеческих силах. Там слишком многое...

— Молчать! Если к вечеру орган не будет звучать идеально, я прикажу подвергнуть тебя и всю твою семью пыткам. И буду пытать вас, пока каждый не сознается в ереси и колдовстве... Капитан!

— Слушаю, ваша милость!

— Взять под арест семью этого музыканта. До моего личного указания держать под домашним арестом... А когда ты, Себастьян, выполнишь все, что я прошу, семья будет отпущена. И ты тоже. Все твои оплошности и обвинения, выдвинутые против тебя сегодня, позабудутся... Отпустите его! Пусть работает. Капитан, прикажите своим офицерам помогать ему в поисках новых мехов и вообще оказывать содействие в работе. Пусть лучше охраняют храм и уберут лишних людей от органа. И еще, что он там попросит...

«Неужели я все-таки успею? — думал Хорват. — Матиш действительно напал на их след. Куда они едут? В Венецию? Там сильны сейчас антипапские настроения... Или оттуда к туркам? Непонятно, что задумал Цебеш. И совсем уж непонятно, что задумал его преосвященство, кардинал Джеронимо. Почему он, бросив все дела, умчался в Зальцбург? Зачем собирает там какой-то странный конклав? И почему к полнолунию я должен доставить ему в Зальцбург пойманную Марию?..

О безумная луна! Я всего лишь послушная рука церкви — Тела Христова, и не мне решать, ЧТО и ПОЧЕМУ делают церковные иерархи. Но зачем тогда, Боже, ты дал мне способность мыслить и сопоставлять? Зачем мне в руки попались письма этого Старика, доносы на него и отчеты ведших прежде это темное дело. Ведь именно Цебеш предсказал, судя по этим отчетам, Пришествие. И свершиться оно должно в этом году, в Альпах, при полной луне... Боже правый, Боже святый, помилуй мя! Если Цебеш хотел призвать в этот мир Сатану и с помощью своей черной магии выбрал место и время, если Мария необходима ему именно для свершения этого ритуала, то зачем Джеронимо Ари собирает преданных себе церковных иерархов в полнолуние, в предгорьях Альп? И почему он приказал мне доставить Марию живой?»