Александр Степанов - Порт-Артур. Том 2

– На вечерней перекличке люди налицо оказались все, и за день никаких происшествий не случилось. Прикажете петь молитву?

– Подожди. Сейчас прочту приказ начальника сухопутной обороны генерала Кондратенко. – Борейко зашагал к солдатам. – Дай-ка сюда фонарь.

Заинтересованные Звонарев и Енджеевский последовали за ним. Варя не утерпела и, переложив голову мальчика на колени Лели, тоже подошла.

Прокашлявшись, поручик громким, протодьяконским голосом начал;

ПРИКАЗ № 36

по войскам сухопутной обороны крепости Порт-Артур.

26 сентября 1904 года

Прошу всех господ офицеров разъяснить нижним чинам, что упорная оборона крепости, не щадя своей жизни, вызывается не только долгом присяги, но весьма важным значением Порт-Артура, как необходимого для России порта на Дальнем Востоке. Упорная оборона до последней капли крови, без всякой даже мысли о возможности сдачи в плен, вызывается – сверх того еще тем, что японцы, предпочитая сами смерть пленению, без всякого сомнения произведут в случае успеха общее истребление. Вследствие весьма важного значения Порт-Артура не только государь, но и вся наша великая родина с напряженным вниманием следит за ходом обороны, весь мир заинтересован ею. Приложим же все наши силы и нашу жизнь, чтобы оправдать доверие царя, матушки России и достойно поддержать славу русского оружия на Дальнем Востоке.

Приказ прочесть во всех ротах, батареях, сотнях и командах.

Подлинный подписал начальник сухопутной обороны

Порт-Артура

Генерал-майор Кондратенко

– Все поняли? – спросил Борейко, закончив чтение.

– Так точно, поняли, – оборонять, значит, Порт-Артур, как самую Россию, – хором отозвались солдаты.

– На молитву! Шапки долой! Запевай, Белоногов, – распорядился Борейко.

За столом остались Варя и Звонарев. Девушка оперлась на стол и внимательно смотрела на прапорщика.

– Так зачем вы пошли в минеры? Хотите прослыть героем?

– Еще под Цзинджоу вы установили, что у меня заячья душа и, конечно, не замедлили об этом оповестить всех своих друзей и знакомых.

– Не дразните меня! Будете голодать, тогда обо мне вспомните, – И Варя вышла из-за стола. Звонарев, посмеиваясь, последовал за ней.

Невдалеке стояли, обнявшись, обе учительницы и Шура Назаренко с Васей. Борейко усиленно размахивал руками, дирижируя импровизированным хором.

– Прекрасно! – одобрил Стах, когда хор смолк. – Кто лучше – хор или регент, – сказать трудно.

– А как вы находите, Ольга Семеновна? – спросил поручик.

– Ничего. Но наши ребятишки в школе поют не хуже, – с напускным спокойствием ответила девушка.

– Вашбродь, пехоцкий капитан просют обстрелять цель номер шесть, – неожиданно вырос перед Борейко дежурный телефонист.

– К орудиям! – рявкнул поручик.

Артиллеристы со всех ног бросились к своим пушкам.

– Батарея, залпом! – скомандовал Борейко.

– Первый взвод готов!

– Второй готов!

– Пли!

Четыре огненных смерча осветили на короткое мгновение солдат, прижавшихся к брустверу, стоящих поодаль оглушенных учительниц и испуганно кинувшегося бежать от батареи Васю. Не успели пушки стать на место, как поручик вновь скомандовал, раздался залп, затем еще и еще.

– Пехоцкие благодарят и просют прекратить стрельбу, – доложил телефонист.

– Отбой! Пробанить орудия, а затем продолжим пение.

Солдаты бросились чистить ПУПКИ.

Учительницы стали прощаться.

– Спасибо вам, солдатики, за прекрасные песни, – обратилась к артиллеристам Оля. – Давно мы так хорошо не проводили время, как сегодня.

– Заходите еще к нам, барышня, – за всех ответил Родионов.

– Обязательно придем, до свидания, – проговорила Оля.

Не успел Звонарев проснуться, как в блиндаж вошел, поеживаясь от утренней свежести, инженер-подполковник Сергей Александрович Рашевский.

– Приношу свои извинения, Сергей Владимирович, что побеспокоил вас в столь раннюю пору, – чуть заметно картавя, проговорил он, поглаживая свою густую черную бороду, – пожалуйста, продолжайте лежать. Я заехал к вам на минутку, чтобы условиться о времени и месте встречи с вами.

– В любое время и в любом месте, господин подполковник, – ответил Звонарев.

– Для вас я – Сергей Александрович, с этого начнем. Вы человек штатский, и стеснять вас официальным титулованием не хочу. Роман Исидорович вчера очень обрадовал меня, сообщив о вашем назначении. Хотя мы раньше встречались не очень часто, но о вас у меня сложилось вполне определенное хорошее мнение как о человеке и инженере.

– Весьма благодарен за столь лестную для меня оценку и постараюсь ее по возможности оправдать.

– Я в этом не сомневаюсь. Теперь о деле. В одиннадцать часов дня я попрошу вас быть в штабе Восточного фронта обороны, у Скалистого кряжа. Там мы вместе с генералом Надеиным и комендантами фортов обсудим план минных работ. Засим позвольте отклоняться. Еще раз прошу извинения за причиненное беспокойство. – И Рашевский, чуть согнувшись в двери, вышел из блиндажа.

Вскоре ввалился Борейко, дежуривший ночью на командирском наблюдательном пункте. Он продрог и теперь стремился поскорее согреться.

– Ива-а-а-ан! – крикнул он денщика.

По интонации голоса денщик решил, что поручику требуется водка. Наполнив ею до краев стакан и отрезав большой кусок черного хлеба, он явился на зов поручика.

Борейко потянул носом запах водки и отвернулся.

– Убери и больше никогда не приноси!

Иван оторопело посмотрел на офицера.

– Да как же это, Борис Дмитриевич, можно! – возмутился солдат. – Всю ночь на дворе мерзли и вдруг не желаете выкушать водки. Этак и простудиться недолго!

– Вон, сатана! – вдруг взревел поручик.

Денщик мгновенно исчез. Звонарев громко хохотал, лежа в постели.

– Здорово же тебя прикрутила Олечка! Видать, и впрямь – любовь не картошка, не выбросишь за окошко!

– Нишкни, Сергей! И без тебя на душе муторно, – взмолился Борейко.

– Выпей уж, Боря, в последний разок! Я не Блохин и ничего не скажу твоей мучительнице.

– Так это он ей сообщил? Иван, позови сейчас же

Блохина! Я ему голову с плеч сорву! – грозился поручик.

Вошел Блохин.

– Ты что же… Подводить меня вздумал? Рассказал все обо мне учительнице? – накинулся он на солдата.

– Так я же, Борис Дмитриевич, не знал, что вы к ней приверженность имеете.

– Я те пропишу такую приверженность, что до самой смерти не забудешь! – вскипел офицер.

– И я, уж так и быть, выпью с тобой, Боря. Иван, принеси-ка водки! – вмешался Звонарев.

– Пошел вон, Иван, и если принесешь водку – пришибу на месте! – крикнул Борейко.

– Сходи-ка за ней ты, Блохин!

– Сей секунд, Сергей Владимирович!

– Назад, чертова Блоха! – рявкнул поручик, но солдат уже выскочил из блиндажа.