Александр Волков - След за кормой

– Их много, божественный Гиппий, я могу назвать десятки и сотни заговорщиков. Главные помощники Тиманфа – Феаген, Гелланик и Андротион.

– Феаген, Гелланик и Андротион… Я запечатлею в сердце эти презренные имена! А остальными не хочу отягощать свою память. Занеси их в список, вручи список мне, и награда твоя будет велика! Завтра, едва наступит рассвет, все эти собаки, осмелившиеся посягнуть на мою власть, будут в тюрьме и выйдут из нее только на гибель…

Все клокотало в груди Баллура, когда он слушал этот разговор. Что сделать, как спасти друзей?

Ворваться в соседний покой и пронзить кинжалом грудь тирана? Но скифский обычай, свято хранимый Баллуром на чужбине, требовал уважать жизнь человека, под чьим кровом находишься, чей хлеб ешь… Правда, под этот кров скиф попал против своей воли, но все равно убийство хозяина в глазах Баллура было таким же предательством, как предательство презренного Горгия. Поразить из-за угла человека, который доверил тебе охрану своей безопасности?!. Нет, Баллур поступит по-другому, он сам сполна заплатит доносчику цену предательства.

Едва эти мысли промелькнули в голове скифа, как по другую сторону занавеса прозвучали слова:

– Иди и возвращайся быстрее, я буду ждать тебя!

Баллур едва успел перебежать зал и стать у выхода в спокойной позе стража, как из покоев Гиппия вышел Горгий:

– Скажи, почтенный страж, где здесь найти письменные принадлежности?

Скиф, скрывая ярость, ответил:

– Иди за мной, я отведу тебя к дворцовому писцу, там найдешь все, что тебе нужно.

Баллур повел Горгия через длинный ряд слабо освещенных покоев, где редко попадались придворные тирана или воины-скифы из его личной охраны.

Заведя предателя в пустую уединенную комнату, Баллур воскликнул:

– Вот твоя награда, предатель!

Великан сжал горло доносчика, и Горгий свалился мертвым. Спрятав его труп в нише окна, скиф покинул дворец тайным ходом, известным лишь воинам охраны. Теперь только быстрота могла спасти вождей восстания.

Пройдет немного времени, и Горгия начнут искать. Его труп, без сомнения, найдут, исчезновение Баллура будет замечено. Сопоставив эти факты, тиран поймет, кто и с какой целью задушил Горгия, и не станет ждать утра, чтобы схватить тех, кого успел назвать предатель.

Баллур проскочил сквозь городские ворота в тот момент, когда их уже закрывали, и побежал по каменистой дороге. От Афин до Пирея расстояние невелико, около сорока стадиев. Быстроногий воин одолел его за полчаса и стремительно ворвался в дом Тиманфа.

При слабом свете лампады, заправленной оливковым маслом, Тиманф и его друзья Гелланик, Андротион и Феаген обсуждали план восстания.

– Друзья, измена! – вскричал взволнованный, запыхавшийся Баллур. – Вас предал Горгий!

– Памфил был прав, когда предостерегал нас от этой гадины, – пробормотал потрясенный Тиманф, чернобородый человек среднего роста с красивым строгим лицом. – Но не время для сожалений. Кого назвал предатель?

– Пока только вас, здесь находящихся…

– Но он может назвать и других, – воскликнул молодой широкоплечий и стройный Феаген, рыбак.

– Он больше никого не назовет, – мрачно отозвался скиф, сжав вместе огромные ладони.

– Ты убил его?

Баллур утвердительно кивнул головой.

– Хвала богам! Значит, опасность грозит лишь нам?

– Да! Но опасность страшная, надо бежать немедленно, потому что сюда вот-вот явятся враги!

Начались поспешные сборы. Забирали продовольствие, одежду, деньги, какие имелись в доме… Тиманф дал важное поручение шестнадцатилетнему Периандру:

– Беги, сын мой, к Памфилу, расскажи ему, что случилось. Пусть он предупредит всех друзей. От Памфила сюда не возвращайся, а приходи прямо на берег, где стоит наша лодка…

Эфеб [6], гордый важным поручением, немедленно отправился выполнять его. Остальные, закончив приготовления, также покинули дом. Тиманф вышел последним и оглянулся с грустью на жилище отцов: он знал, что утром здесь не останется камня на камне…

Перед Тиманфом шла печальная Эвротея, ведя за руку маленького Филиппа.

Уверенный в том, что если он сам ускользнет, то месть тирана падет на его семью, Тиманф решил взять жену и детей с собой. Гелла-ник, Андротион и Феаген не были женаты, им нужно было позаботиться только о собственной безопасности.

К маленькой группе беглецов примкнул и Баллур. Своим отважным поступком он отрезал себе возвращение во дворец тирана, и – отныне его судьба была связана с судьбой Тиманфа.

Скрывая оружие под складками одежды, беглецы прошли к причалу.

– Лодка Тиманфа! – воскликнул горячий Феаген. – Вот она, поплывем на Саламин или Эгину… [7]

– Нет, – сказал Тиманф. – Завтра флот тирана обыщет все море, все близлежащие острова… Сейчас наше спасение в горах! Позднее, когда ослабеет бдительность наемников Гиппия, когда вернется из Ольвии Демарат, тогда мы доверим свою жизнь морю, но не теперь…

Согласившись с Тиманфом, решили бежать в горы. Явился Пери-андр: он выполнил приказ отца. Сели в лодку, поплыли вдоль берега и за несколько стадиев от поселка высадились на пустынном берегу. Оставив Афины справа, беглецы пошли через обширную оливковую рощу.

Шли всю ночь. К рассвету Эвротея уже еле брела, опираясь на руку мужа. На все предложения отдохнуть она отвечала отказом: останавливаться, пока не найдено более или менее надежное убежище, было опасно. Только в глухой долине, среди дубравы, опустилась на землю эта сильная духом женщина.

Нуждались в длительном отдыхе и остальные путники. Лишь Тиманф и Баллур целый день так и не сомкнули глаз, чутко прислушиваясь ко всякому шороху.

К вечеру, собравшись тесным кружком, принялись за трапезу. Поели холодной рыбы и плодов, выпили виноградного вина из меха, принесенного молодым Феагеном, и тронулись в путь – искать надежное убежище.

Покинув долину, опять шли целую ночь, стараясь оставить между собой и возможными преследователями как можно большее расстояние. Перед рассветом беглецы оказались у входа в угрюмое каменистое ущелье, каких много было в горах Эллады. По дну ущелья бежал прозрачный ручей. Следуя советам Баллура, пошли по воде, чтобы скрыть следы на случай, если их будут искать с собаками.

После того как было пройдено около трех десятков стадиев, внимание Баллура привлекло зеленое пятно на крутом каменистом склоне ущелья.

Там, за кустами фриганы, оказался вход в пещеру. О лучшем убежище едва ли можно было мечтать.

Выводя людей из ручья, скиф натер подошвы их обуви диким чесноком, предусмотрительно нарванным по дороге.

Теперь даже собаки не отыщут их следов.

Пещера оказалась тесноватой, но все же вместила всех путников. Очистив пол от камней, беглецы, утомленные двумя долгими переходами, крепко заснули – все, кроме неутомимого Баллура. Скиф отправился по воде к тому месту, где они вошли в ручей. Там он обулся и часа три ходил по горам и долинам, путая следы, как заяц, чующий погоню. Потом снял сандалии, натер чесноком подошвы и направился к пещере.