Юлия Андреева - Рыцарь Грааля

Будучи по природе благодарным человеком, Пейре роздал принимавшим участие в чудесной кавалькаде рыцарям и воинам одежду Рассиньяка. С Готфруа же и Филиппом, чье заступничество перед графом Раймоном спасло его от неминуемой смерти, он пытался поделиться и деньгами, но те благородно отказались.

Готфруа, который сделался частым гостем в доме Пейре, рассказал, что вместе с охраной проклятого гасконца в тот день был захвачен бывший управляющий Рассиньяка. Он знал обо всех делах хозяина и под пытками выдал время и место заранее запланированной встречи с Черным Рыцарем, который нет-нет да и наведывался во Францию для того, чтобы сопровождать пленных до невольничьих рынков. В этот раз встреча должна была произойти в начале сентября в Анжу.

Готфруа считал, что это великая удача, узнать о приезде самого Черного Рыцаря, и предлагал Пейре возглавить вылазку. Дело в том, что тулузские рыцари все еще были под впечатлением великолепной кавалькады и захватом разбойника. Поэтому они с большей готовностью встали бы под боевое знамя Видаля, нежели королей Англии и Франции вместе взятых. В этом деле сам Готфруа брал на себя труд собрать отряд и решить вопрос с продовольствием. Таким образом, они вдвоем могли поделить между собой половину вырученных от этой операции денег. Остальная же часть предназначалась рыцарям, сквайрам, оруженосцам и простым воинам, между которыми она и должна была быть поделена в том соотношении, как это обычно делили в отрядах графа.

На совете, организованном по поводу предстоящей вылазки, присутствовали Пейре, его отец, оказавшийся в этот момент в доме и не пожелавшим упускать такой важной для себя информации, управляющий Андре Тильи, оруженосец Хьюго и, наконец, сам Готфруа.

С самого начала идея пленения кого-либо с целью получения выкупа не нравилась честному Пейре, но Готфруа тут же объяснил ему, что в том, чтобы поймать преступника, нет и не может быть никакого бесчестия для рыцаря. Скорее уж, это можно назвать его долгом перед жителями графства и его благородным и щедрым повелителем. Так что Пейре в конце концов пришлось сдаться, согласившись на эту затею.

Далее следовало решить, куда именно вести после пленения Черного Рыцаря и его подручных. И тут мнения опять разделились. Андре и Пейре считали, что вредившего Тулузе разбойника следует немедленно доставить пред светлые очи графа Раймона, который повесит их или колесует по своему усмотрению. За поимку таких наглых и давно промышляющих в Лангедоке бандюг граф без сомнения наградил бы всех участников похода, а Готфруа и Пейре, возможно, даже приблизил бы к своей особе. В то время как отец Пейре Пьер и сам Готфруа считали более выгодным потребовать выкуп с Саладина, подданным которого, по слухам, является Черный Рыцарь. Так как в этом случае куш от продажи мог приятно возрасти, по сравнению с той малостью, которую платил граф. Но при этом вставал вопрос о том, как довести проклятого разбойника до святой земли, потому как преступников всегда сподручнее держать под замком в подвале замка или в башне, в то время как на корабле это может представлять собой массу неприятностей. Вплоть до того, что освободившиеся разбойники могут перерезать охрану и захватить судно со всей его командой.

Опять же – где взять корабль? Строить – дорого и долго, нанимать – хлопотно. К тому же, если хозяин посудины прознает о ценном пленнике, он может потребовать свою долю, а то и попытаться отбить Черного Рыцаря, с тем чтобы получить выкуп самому.

Они спорили бы долго, и скорее всего, так ничего и не решили бы, но на помощь господам пришел верный Хьюго, предложивший неожиданный вариант, договориться о выкупе с самим Черным Рыцарем, как только тот попадет в руки отряда.

– У таких людей всегда есть свои жиды, готовые ссудить их деньгами, друзья и подельники. Скорее всего, для того чтобы раздобыть выкуп, Черному Рыцарю понадобится только чиркнуть кому-нибудь из дружков, вложив в письмо перстень или какую-нибудь другую заметную безделушку.

На том и порешили.

В ожидании похода Пейре вел вполне размеренную жизнь. Он слагал песни, славящие красоту и благородство графини, которые исполнял затем в ее присутствии и охотился с соколами или собаками вместе с графом, с которым в последнее время очень сдружился.

Весной он участвовал в Тулузском турнире трубадуров и легко выиграл его, сожалея лишь о том, что готовящий третий крестовый поход Бертран де Борн не явился на турнир и не присылал о себе никаких вестей. Не было на состязании поэтов и славного принца Рюделя, для которого Пейре приобрел прекрасную гитару со сверкающими на солнце медными струнами и рисунками цветов и птиц. Де Орнольяк же явился на турнир с огромным опозданием, отчего присутствовал на нем лишь в качестве весьма почетного гостя. Так что он только спел несколько песен, а дальше занимался понятными только ему интригами.

Зато «Гнездо певчей пташки» посетил Ларимурр. Околдованный собранием инструментов, музыкант поначалу не мог сказать ни слова, беря в руки то домру, то гитару, наигрывая на них и мурлыкая себе под нос. В этот раз Ларимурр заслужил серебряную корону Тулузского турнира. Это событие оба коронованных трубадура отмечали с неделю, после чего Ларимурр отбыл в Табор, увозя с собой подаренную ему Видалем арфу.

Несколько раз Пейре вместе с другими трубадурами или только в сопровождении верного Хьюго выезжал в окрестные замки. Пел, участвовал в турнирах и влюблялся все в новых и новых дам, расточая им комплементы и одаривая их в качестве подношений любви дарами своего гения.

При этом его страсть к графине Констанции, чья полноватая фигура и светлые волосы снились ему по ночам, не ослабевала, а только разгоралась день ото дня. Тогда, просыпаясь посреди ночи, он снимал со стены белую лютню и сочинял новую песню во славу своей дамы сердца. А то и набрасывался в порыве нахлынувших чувств на деливших с ним ложе рыженьких близняшек, которых, под пологом ночи, он называл Констанциями и был на краткое время счастлив.

Однажды тоскуя по графине, которая не желала подарить влюбленному Пейре даже самой незначительной своей милости – платка или перчатки с руки, Видаль чуть было не впал в грех уныния, не желая никуда ездить. Но на помощь ему пришли Андре Тильи и Пьер, которые почувствовав охлаждение юного Видаля к трубадурской жизни, старались воскресить его пыл. Как-никак Пейре выигрывал почти что все турниры, а выигрыши сопровождались звонкой монетой, подарками и, главное, новыми приглашениями и дружбой местного дворянства. При этом ни Пьер, ни Андре не пытались командовать влюбленным юношей, они лишь рассказывали ему о предстоящих радостях, ожидающих трубадура в новых для него замках, о сказочных красавицах, томящихся там в ожидании любви, о турнирах, из которых Пейре Видаль может выйти победителем, умножив свою и без того огромную славу. Словом, постепенно они уговорили Пейре сменить гнев на милость и скакать в новые земли на поиск своего трубадурского счастья.