Иван Майский - Близко-далеко

Потапов невольно взглянул в темное окно, точно сопоставляя сегодняшние дни Хартума с временами седой древности. Потом он стал переводить дальше.

– «В VI веке нашей эры в Нубию проникло христианство, и в последующие века здесь возникло даже христианское государство Донгола. Когда арабы в VII–IX веках завоевали Египет, они стали проникать и в Нубию, принеся сюда ислам, арабский язык и арабскую культуру. Шли века. Сейчас больше половины суданцев говорят по-арабски, но есть еще многочисленные племена, которые сохранили свой старинный родной язык. В начале XIX века Египет, находившийся тогда под властью Турции, захватил Судан и стал выкачивать из него прежде всего рабов. И в каких размерах! В хартумской библиотеке я наткнулся на материалы, свидетельствующие о том, что, например, в 30-х годах прошлого века из Судана ежегодно вывозилось до двухсот тысяч рабов! Главным рынком, где продавались и покупались люди, являлся Хартум. Позднее в Судан стали проникать европейцы-колонизаторы, особенно англичане – все эти Беккеры, Гордоны, Лептоны. Когда в 1882 году Англия оккупировала Египет, усилился ее нажим и на Судан… будто бы в целях прекращения работорговли! Мне становится смешно и неловко, когда я вспоминаю об этом лицемерии…»

Потапов опять оторвался от книжки и, несколько недоуменно глядя на нее, произнес:

– Интересно знать, кто же авор этих строк? Похоже, что весьма свободомыслящий человек. А имя Рихард Мюллер мне ничего не говорит.

– Очень вероятно, – заметил Степан, – что Рихард Мюллер не настоящее имя автора. Просто, как левому эмигранту из гитлеровской Германии, ему безопаснее было выступать под псевдонимом. Но это неважно… Переводи дальше!

– «Однако на первых порах, – продолжал Потапов, – англичанам не повезло. В 1881 году в Судане появился некий Мухаммед-Ахмет. Он был сыном плотника, получил религиозное образование и отличался выдающимся ораторским талантом. Во время религиозного мусульманского праздника рамадан в 1881 году он был провозглашен „Махди“ – посланником аллаха на земле – и стал во главе мощного национально-освободительного движения суданцев, развивавшегося под религиозным флагом. Программа Махди сводилась к четырем основным пунктам: объединение для борьбы с англичанами и египтянами; освобождение Судана от иностранного господства; восстановление чистоты ислама; отмена обременительных налогов.

Призыв Махди получил громадный отклик. Огонь восстания побежал по стране, как пожар по лесу. Вскоре под знамена Махди собралась многочисленная народная армия. 5 января 1885 года махдисты захватили Омдурман, самый крупный город в Судане. 23 января 1885 года пал оплот английского владычества – Хартум. Он был разрушен, а его защитники, во главе с английским генералом Гордоном, перебиты. Потеря Омдурмана и Хартума заставила английских колонизаторов на время уйти из Судана. Возникло мусульманское государство махдистов, которое просуществовало тринадцать лет.

В той же хартумской библиотеке я нашел кое-какие (правда, весьма скудные) материалы о дальнейшей судьбе этого государства. Судя по всему, дело обстояло так: когда была одержана победа и, казалось, внешняя опасность исчезла, внутри махдистского лагеря вскрылись острые противоречия между знатью и массами. Вдобавок в 1885 году умер сам „Махди“, Мухаммед-Ахмет, пользовавшийся огромным авторитетом и умевший временно примирять противоречивые интересы своих последователей. Затем, не без влияния Англии, разгорелась длительная война между Суданом и Эфиопией. Все это ослабило махдистское государство. В 1896 году британское правительство сочло обстановку достаточно созревшей для контрнаступления, и „сердар“ Китченер [12]начал операции против Судана. Они развивались довольно медленно, так как по мере своего продвижения Китченер тянул за собой железнодорожную линию. Однако 2 сентября 1898 года, то есть примерно через два года после начала военных действий, Китченер захватил махдистскую столицу Омдурман и нанес решительное поражение противнику. Вскоре после того махдистское государство окончательно рухнуло, и 19 января 1899 года между Англией и Египтом было подписано „соглашение о совместном управлении Суданом“, которое фактически превращало Судан в колонию британской короны…»

Потапов замолчал и несколько минут молча пробегал текст. Потом он сказал:

– А вот и заключение главы… Слушайте! «Простите, дорогой друг, – переводил Потапов, – что я прочитал вам скучную лекцию о прошлом Судана. Меня сильно заинтересовала его история. Но теперь я больше не буду злоупотреблять вашим терпением. Доскажу кратко. Вот уже сорок лет, как Судан находится под властью Англии. Каков же итог? Судите сами. Что получила Англия? В основном – хлопок для своей текстильной промышленности. За эти сорок лет производство хлопка в Судане увеличилось в тринадцать раз. Что получил Судан? А вот что: сейчас в Судане число грамотных жителей не достигает одного процента; в школах обучается не больше одного процента детей школьного возраста; на триста тысяч человек приходится одна больница. Красноречиво, не правда ли?

Что отсюда вытекает? Вчера я был в Омдурмане, который расположен в нескольких километрах от Хартума, по ту сторону Белого Нила. Один друг познакомил меня со стариком арабом, который в молодости участвовал в махдистском движении. Колоритная фигура! Большая белая борода, тюрбан на голове, длинный халат и кожаные туфли с загнутыми носками… Мой друг сумел привести его в хорошее настроение, и старик много рассказывал о Махди, к которому относится с благоговением, пел старинные махдистские песни. Потом замолчал и задумался, точно соизмерял прошлое с настоящим. „Скоро аллах снова пошлет Махди на землю, и мы снова станем свободны… Уже навсегда!“ – сказал он убежденно и торжественно.

Когда я возвращался в Хартум, у меня было такое чувство, точно я слышал голос миллионов суданцев. Конечно, новый „Махди“, если он придет, будет одет в иной костюм, чем Мухаммед-Ахмет, и апеллировать он станет не к корану, а к принципу самоопределения наций. Но роль его будет та же, а успех превзойдет успех его предшественника…» [13]

Потапов закрыл книжку и задумчиво сказал: – Неудивительно, что продавец сунул нам эту книжку из-под полы… Местным властям она, видимо, пришлась против шерсти.

На следующий день полет продолжался. В Хартуме трасса самолета вернулась к долине Нила – на этот раз Белого Нила. Снова под самолетом тянулась ярко-зеленая полоса, но здесь она все решительнее оттесняла пески пустыни, и они отступали перед зелеными равнинами и густыми лесами.

Внизу лежали гигантские экваториальные болота – Бахр эль-Газель. Они тоже питают своими водами Нил. Болота сменились тропическими лесами без конца и края. Потом местность постепенно стала повышаться. На горизонте замаячили горы…