Фридрих Герштеккер - Луговые разбойники

– Что ж тут удивительного? – заметил Баренс, всерьез принимая рассказ Гарпера. – Да в молодости я бегал не хуже дроф и ловил их на лету, если, конечно, они не поднимались очень высоко.

– Что касается искусства бегать, – сказал Гарпер, – то едва ли кто-нибудь в этом отношении сравнится с моим братом. Мне бы хотелось, чтобы вы узнали, как он охотится на куропаток.

– Надеюсь, он не ловит их на лету? – с усмешкой спросил Баренс.

– Конечно нет, но ему обычно удается после каждого прыжка вырвать перья у них из хвоста.

– А вот и кулис! – воскликнул Робертс, завидев входившую с напитком миссис Баренс. – Какая вы искусница, миссис Бетси! – прибавил он, пробуя кулис. – Право, медвежье сало придает ему мягкость, не уменьшая крепости. Клянусь, я не рискну испортить его прибавкой хотя бы капли воды.

Мужчины стали пробовать напиток, принесенный Бетси, и похваливали его. Разговор на некоторое время прервался.

– Знаете, господа, – сказал Куртис, на минуту отрываясь от стакана, – я хотел бы послушать, что сказали бы миссис Робертс и Роусон, когда увидели бы нашего приятеля Робертса, с такой жадностью поглощающего пунш на медвежьем жиру!

– Роусон может убираться… куда ему угодно, – возразил тот, выпивая третий стакан кулиса и уже начиная чувствовать его действие. – Клянусь, что отныне я не позволю ему вмешиваться в мои дела. Я предоставил ему свою жену и дочь, пусть он делает с ними, что хочет, или, вернее, что они хотят, чтоб он с ними делал.

– Мне кажется, что они это делают уже и без вашего согласия! – возразил Куртис.

– Да, и это мне не особенно нравится. Ханжа Роусон с его вечно постной рожей мне не особенно по душе.

– Однако он, по-видимому, влюблен в вашу дочь и…

– И через месяц их свадьба. Впрочем, мне все равно! – сказал Робертс.

– Послушайте, джентльмены, – сказал неугомонный Баренс, – в былое время я страстно влюбился в одну женщину из Сент-Луиса. Как-то мне пришлось по торговым делам отправиться к рекам Миссури и Йелоустон. Каждые три дня я получал от нее по нежному посланию, которых мне, однако, из-за нехватки времени не удавалось читать. И представьте себе, с какой пылкой страстью были написаны эти письма! Когда я открыл сумку, где они лежали, там оказался лишь пепел, и больше ничего!

– Вот это анекдот! – расхохотались все присутствующие. – Браво, Баренс!

– Перестаньте шуметь, джентльмены! – вмешался любитель охоты, торговец. – Теперь уже поздно, пора бы и на боковую. Ведь завтра придется рано вставать, а я чертовски умаялся за день.

– Да, – сказал Робертс, вставая со стула и подходя к окну. – Звезды уже ярко сияют на небе. По-моему, уже половина одиннадцатого.

– Еще минутку, господа! – воскликнул Гарпер. – Уж если зашла речь о любви, то я расскажу вам об одной истории с моим отцом, который в молодости был большой дока по этой части. Лет восемнадцати он отколол такую штуку: посватался разом за трех сестер, и не зная, как выпутаться из беды, попросту сбежал. И вот однажды в Филадельфии зашел он к одному квакеру, оказавшемуся, к несчастью, братом этих девушек. Квакер [9] Квакеры – христианская община, возникшая в 1647 г. в Англии. Не имеет священников, называет себя «христианским обществом друзей» или «исповедниками света»; признавая главные положения протестантизма, верит в озарение внутренним светом, отвергает литургию (богослужение), таинства, присягу, военную службу; занимается благотворительностью. Община квакеров в настоящее время насчитывает более 200 тыс. членов, главным образом в США, Англии и странах Восточной Африки. сразу узнал отца, но не подал вида, а пригласил обедать. После обеда, сославшись на спешные дела, хозяин ушел, намереваясь захватить полицейского и арестовать гостя. Угадайте теперь, что он нашел дома, когда вернулся с констеблем?

– Да ничего особенного, по-моему, – ответил Баренс. – Вероятно, ваш брат снова сбежал.

– Сбежать-то сбежал, да не один, а с женой квакера!

– Удивляюсь, до чего может завраться человек! – сказал Баренс на ухо Куртису.

– Теперь, господа, можно и на покой. Где у вас спальня, Баренс?

– Спальня? Ну, это довольно затруднительный вопрос! Вот здесь у меня стоят три кровати. На одной спят мои дочери, на другой – я с женой, а на третью, по-моему, должны лечь те, кто постарше, – Робертс и Гарпер. Куртис и Гарфорд расположатся на полу на шкурах. Ассовум тоже, вероятно, последует вашему примеру.

Краснокожий, весь вечер молчавший, очевидно не находя никакого удовольствия в фантастических рассказах Гарпера и Баренса, большими глотками пил виски. Когда все стали собираться спать, он завернулся в одеяло и пошел было к разостланным на полу шкурам, но у камина как-то подозрительно споткнулся и чуть не упал.

– Эге, любезный, – заметил шутливо Гарпер, – никак виски ударило тебе в голову?

– Никогда не следует обременять ни себя, ни своего желудка лишней ношей, – сказал индеец, растягиваясь на своем импровизированном ложе, – но добрый глоток виски никогда не лишний!

С этими поучительными словами краснокожий повернулся на бок и тотчас же захрапел.

– Вам все равно, с какой стороны спать? – спросил Гарпер у Робертса, раздеваясь.

– Нет! – машинально отвечал фермер.

– Так ложитесь под кровать! – рассмеялся Гарпер, укладываясь на постель.

Робертс счел за лучшее последовать примеру своего приятеля, уже храпевшего вовсю, и растянулся рядом с ним. Несколько минут спустя в хижине Баренса раздавался только могучий храп усталых охотников да треск догоравших в камине поленьев.

Ночь прошла совершенно спокойно, за исключением только того, что выведенный из терпения возней пробравшихся в хижину со двора собак Куртис вскочил с постели, ругаясь на чем свет стоит, и выгнал их наружу.

Едва бродившие на дворе фермы Баренса петухи успели возвестить наступление утра, а на небе погасли звезды, как Бетси уже поднялась, стала прибирать хижину и печь маисовые лепешки. Немного погодя она разбудила дочерей и велела им толочь в ступке жареный кофе.

– Я сто раз уже говорила твоему отцу, – сказала она дочери, – чтобы он привез мне из Литл-Джена кофемолку, но он все забывает, думая только о своих охотничьих снастях; вот теперь и возись со ступкой. Небось виски не забыл привезти!

– Перестань ворчать, моя милая! – отозвался с кровати уже проснувшийся Баренс, услыхав женины слова. – Будет сердиться.

– Тебе хорошо толковать! Разве я не права?

– Конечно, не права. Посмотри-ка там, налево вон от того ящика. Это что там за штука?

– Боже мой, да это кофемолка! – всплеснула руками обрадованная миссис Баренс. – Что ж ты раньше-то ничего не сказал, а заставил нас толочь кофе в ступке?