Карл Май - Том 12 и 13. Сатана и Искариот (роман в трёх частях)

— Мы живем с ними в мире, чего не скажешь про улед аюн — да уничтожит их всех Аллах!

— Это племя — и наши враги. Мы прибыли от Крюгер-бея, который сначала победил улед аяр, а потом заключил с ними союз.

— Машалла! Он победил своих врагов, а потом помиловал их? Сердце его полно доброты и благосклонности даже к врагам! Если вы прибыли от него, то, видимо, тоже находитесь под его защитой?

— Он причисляет нас к своим лучшим друзьям.

— Если это так, то не разрывай нам сердце, проехав мимо нас. Поешь нашей пищи, попей нашей воды! Мы так рады вам, словно сам господин ратей появился здесь!

— Как зовут вашего шейха?

— Вал ид эн-Нари, шейх — это я.

— Значит, это ты шейх храброго и гостеприимного народа мейджери? Тогда нам придется уступить твоему приглашению. Правда, мы тоже очень спешим, но все-таки сможем посвятить тебе столько времени, сколько потребуется на то, чтобы залить наши бурдюки свежей водой.

— А еще вы должны отведать мяса газели, которую мы вчера убили. Прошу вас проследовать за нами в бейт эс-сияра [164]!

Шейх повернул свою лошадь, мы присоединились к нему, а его люди последовали за нами. Все молчали. Согласно местным обычаям, мы должны были ждать, пока к нам снова обратятся. Правда, я потихоньку переводил Виннету все, о чем мы только что беседовали с предводителем бедуинов. Тот испытующе посмотрел на араба, а потом спросил меня:

— Моему брату нравится этот человек?

— Хм! Но, по меньшей мере, он меня не отталкивает. А почему ты об этом спросил?

— Густая борода прикрывает все его лицо, но для Виннету любая борода только вуаль, сквозь которую можно все различить.

— И что же ты под ней увидел?

— Радость, оттого что мы поехали с ним.

— Но это же естественно! Он нас пригласил и теперь радуется, что мы выполняем его желание.

— Но это злая радость! У Виннету нет доверия к этому человеку!

— А я полагаю, что причин для беспокойства нет. Мейджери — мирно настроенные люди, по меньшей мере — теперь.

— Мой брат не должен быть таким доверчивым; а Виннету будет осторожен!

Я и в самом деле не испытывал никакого недоверия, но в то же время и своей обычной осторожности не изменял.

Мы достигли вершинки и, перевалив через гребень, стали спускаться. За высоткой почва круто уходила вниз, образуя долину, ширина которой в том месте, где мы находились, составляла добрых четверть часа конной езды. Это был вади Будавас, который, как я слышал, достигает длины многих часов езды, или многих миль.

На этом берегу было одно местечко, где склон не казался таким крутым; там мы и спустились. Внизу сразу стало видно, что в дождливое время по дну вади бежит река; но сейчас осталось только поросшее зеленью дно долины, где сохранялось множество влажных мест, там стоило только углубиться в землю на несколько футов [165], как можно было набрать питьевой воды.

Мы немного проехали по долине вниз, повернули и только тогда увидели своеобразный африканский пастушеский лагерь. Вади здесь был гораздо шире, чем раньше. Дно долины было покрыто травой, которую можно назвать почти сочной. Повсюду паслись лошади, овцы, козы, коровы и верблюды, тысячи животных. При них было так мало пастухов, что казалось просто удивительным, как столь ничтожное количество людей может наводить порядок среди такой огромной массы животных. Виднелось и несколько палаток, принадлежавших, пожалуй, владельцам самых больших стад. Бедуины победнее вынуждены были ночевать под открытым небом, но таков их обычный образ жизни.

Пастухи, мимо которых мы проезжали, вставали, исполненные почтения, с земли и приветствовали нас глубокими поклонами. Казалось, такое поведение успокаивающе подействовало на Виннету, потому что выражение его лица постепенно смягчалось.

Наконец мы подъехали к скале, в которой виднелась узкая трещина; к ней-то шейх и направил свою лошадь. За несколько шагов до расщелины он остановился, спешился и сказал:

— Добро пожаловать в наш вади! Вот это и есть дом посещений, в котором располагаются все наши гости. Там прохладно. Входите вместе со мной и насладитесь едой, которую нам сейчас подадут!

Его спутники тоже оставили седла, мы от них не отстали, но приглашению шейха сразу не последовали, а сначала осмотрелись. Прямо над тем местом, где мы остановились, лежала, равномерно работая челюстями, дюжина верховых верблюдов, да таких благородных, каких я еще не видывал в этих краях. Недалеко от нас, прямо на скале, были сложены седла и все к ним относящееся. Еще подальше и повыше по склону паслись три лошади очень дорогой породы; они были заперты в одном загоне, образованном воткнутыми в землю копьями. Уже одно то, что этих животных отделили от остальных, позволяло сделать вывод об их исключительной ценности; знатока же их вид привел бы в подлинный восторг. Недалеко от лошадей лежали седла, сбруя и чепраки. Шейх заметил, с каким восхищением я разглядываю этих лошадей, и сказал:

— Их родословная восходит к любимой кобыле Пророка. Эти лошади стоят больше, чем все стада нашего племени.

Итак, мы должны были войти в скальную трещину; она-то и была «домом посещений», о котором говорил шейх. Своеобразный дом! Скала была высотой, наверное, локтей в пятьдесят, расселина достигала половины этой высоты, но была такой узкой, что на уровне земли в ней могли уместиться рядом только два человека, да и то лишь в том случае, если они прижмутся друг к другу. Возле нее, а точнее в десяти-двенадцати шагах, из земли сочилась вода, накапливаясь в небольшой лужице, из которой можно было пить, пожалуй, и человеку.

Шейх, должно быть, заметил, что трещина кажется нам не столь уж привлекательной, как бы он того ни желал, а поэтому объявил:

— Здесь у нас действительно находится дом посещений, о котором я говорил. Если пройти по расселине чуть дальше, она станет такой широкой, что образуется мурабба [166], в которой может уместиться больше десятка человек. Следуйте за мной!

— Позволь нам сначала позаботиться о своих животных! — попросил я.

— Ты полагаешь, что мы так скверно знакомы с законами гостеприимства, что позволим вам самим выполнить эту работу? Мои люди напоят ваших верблюдов и наполнят ваши бурдюки.

Дальше тянуть было невозможно, если только мы не хотели обидеть хозяина. А поскольку он пошел впереди, то у нас не было причины отказаться от его приглашения. Если пещера и таила какую-то опасность для нас, то ведь шейх находился вместе с нами, и ему пришлось бы разделить нашу участь в случае чего.

— Внутрь? — спросил Виннету, когда увидел, что шейх исчез в узком отверстии. — Мой брат хочет пойти за ним?

— Да, он же идет вместе с нами.

— А если он все-таки нас обманывает?

— Мы возьмем с собой оружие.