Карл Май - Сатана и Искариот. Части вторая (окончание) и третья

— То, что они оба высокие и худые, я успел заметить.

— Похожи… Я, кажется, видел этих людей недалеко отсюда, сегодня, после концерта.

— Давайте порассуждаем. Если те двое, которых видели вы, и те двое, что узнали меня на концерте, — одни и те же люди, а именно ближайшие родственники Джонатана, то что они сделают в первую очередь?

— Наверное, постараются предупредить его о вашем появлении в городе или даже попытаются вас убить.

— Логично. А вы не заметили: у тех, кого встретили вы, было в руках какое-нибудь оружие?

— Да, у них были ружья.

— Так. А на концерте они были без оружия. Времени прошло немного. Следовательно, ружья они раздобыли где-то поблизости от вашего отеля.

— Ради Бога, не выходите отсюда! — воскликнула Марта.

— Не могу, — ответил я. — Во-первых, меня ждут Виннету и Эмери. Во-вторых, события могут развернуться так, что мне необходимо будет вмешаться в них. Я ухожу!

— Нет! — закричала Марта. — На улице вас поджидают убийцы. Слышите — убийцы! — И она схватила меня за руку.

— Не пытайтесь остановить меня, — сказал я, отстраняя ее руку. — Я должен идти, поскольку…

Раздался выстрел. И вслед за ним крик: «Там! В кустах!» Я узнал голос Эмери. Почти в буквальном смысле слова скатившись по лестнице, я выскочил на улицу. И сразу увидел Эмери и Виннету.

— Друзья! — воскликнул я. — С вами все в порядке?

— Им надо поучиться целиться, — ответил Эмери.

— Они скрылись?

— Еще бы! В кустах у них были спрятаны лошади. А мы не взяли с собой ружей. Как ты думаешь, Чарли, они могут еще вернуться?

— Вряд ли. Они же видели Виннету, а он для них страшнее самой смерти. Но все же, друзья, вы совершили ошибку: вышли из дому безоружными. Я тоже виноват, не смог просчитать возможные варианты развития событий, да и ружей при мне тоже не было — ну не брать же их с собой, в самом деле, идя на концерт. Ладно, не будем об этом, все время от времени делают ошибки. Эмери, скажи лучше, что ты хотел сообщить мне, когда пошел меня разыскивать?

— Джонатан Мелтон и Юдит остановились в отеле Пленера, но вчера утром поменяли лошадей и сразу же уехали. Пленер порекомендовал им кучера. И еще я узнал, что сегодня утром к нему обратились двое мужчин, которых очень интересовало, не останавливались ли у него мужчина и женщина, приехавшие в экипаже.

— И оба были в больших сомбреро?

— Да.

— Теперь я совершенно уверен, что это отец и дядя Джонатана. Странно вот что: почему они не бросились сразу же за ним вдогонку?

— Возможно, просто потому, что они и их лошади очень устали.

— Но они, в общем-то, не слабаки какие-то, к тому же могли поменять лошадей, уж деньги-то у них наверняка есть. Надо учитывать, что они довольно хитры. Я, честно говоря, когда собирался уходить отсюда, думал, что они прячутся в кустах, и собирался идти лугом. Они же разгадали мои намерения, залегли в траве, а в кустах спрятали лошадей. Нет, было бы очень опасно считать их глупцами. Думаю, сейчас они на пути туда же, куда уехал Джонатан, и о том, по какой дороге ехать, они договорились заранее.

— Джонатан обычно придерживается другой тактики, — возразил мне Эмери. — Он привык петлять в пути и вряд ли на этот раз изменит своим привычкам.

Тут вмешался Виннету:

— Замок белого господина, куда они направляются, находится между Литл-Колорадо и Сьерра-Бланкой. Туда можно добраться только по одной дороге.

— Я тоже думаю, что вряд ли старшие Мелтоны рискнут двигаться по непроходимым местам, они поедут по этой дороге, — сказал я. — Ну а мы — следом за ними. Выступаем на рассвете.

— Возьмите меня с собой! — воскликнул Франц Фогель.

— Как? — улыбнулся я. — Вы что, хотите дать концерт в Сьерра-Бланке? (Здесь я должен заметить, что Сьерра-Бланка слывет очень диким местом.)

— Непременно! Причем специально в честь Джонатана Мелтона. Я сыграю мелодию, которая станет последней в его подлой жизни.

— Дорогой друг, я вас хорошо понимаю. Но, когда говорят пушки, музы молчат, и, право же, это мудро подмечено. Мы повоюем с Мелтоном, а вы отправляйтесь лучше, как планировали, с концертами в Санта-Фе. Мы вас там обязательно разыщем и вручим вам ваши миллионы.

— Но это же несправедливо: вы будете рисковать жизнью, чтобы добыть деньги для меня, а я в это время — играть на скрипочке. И потом, я могу вам пригодиться.

— Вы умеете ездить верхом?

— Умею, хотя, разумеется, не так хорошо, как вы.

— А стрелять?

— Я не могу назвать себя снайпером, но с трех шагов попадаю в цель.

Что ж, подумал я, по крайней мере Франц не трус, и это уже немало, но ничего не сказал, только кивнул, мол, к сведению принял.

Марта тоже стала просить нас взять Франца. Только на этот раз она обращалась уже не ко мне, а к Эмери. Женская интуиция ее не подвела: такой джентльмен, как Эмери, конечно, не мог устоять перед дамой и тут же стал ее союзником.

— У тебя есть какие-то серьезные основания для того, чтобы отказать Францу в его просьбе? — спросил он.

— Нет, но поговори об этом с Виннету, ты же знаешь, такие вещи я без него не решаю.

— Готов ли мой юный брат скакать без отдыха несколько дней в седле? — спросил Франца Виннету.

— Да, — ответил тот.

— В таком случае он может пойти и купить себе лошадь, седло, подпругу и ружье с патронами.

Франц был счастлив. И не переставая улыбаться, обратился ко мне:

— Лавка, где есть все, что перечислил вождь, еще работает. Вы поможете мне?

— С удовольствием, — ответил я.

— А Юдит будет в замке? — спросила вдруг Марта.

— Очевидно.

— Тогда купите, пожалуйста, и для меня лошадь.

— Господи, что вы такое выдумали? — начал сердиться я. — Юдит едет туда в экипаже, а не в седле. Для женщины несколько дней пути верхом — тяжелейшее испытание. Я категорически против.

Марта вновь умоляюще посмотрела на своего покровителя, но Эмери дипломатично промолчал, дав ей понять, что решающее слово тут скажет Виннету. Он, как и я, знал, что Виннету, с его манерой быть абсолютно непреклонным, когда речь шла о чем-то бесполезном, сумеет ответить девушке, не обидев ее.

Так оно и вышло. Атака Марты на нас разбилась о невозмутимость вождя апачей.

Лавка, о которой говорил Франц, оказалась все-таки закрытий, и мы с ним просто пошли по домам хозяев, которые могли продать нам все необходимое. За то, что мы беспокоили их так поздно, пришлось платить отдельно. Особенно долго искали мы лошадь. С десяток их пересмотрели, пока не нашли действительно стоящую. Франц заплатил за нее не торгуясь.

На рассвете мы выехали. Пока Франц постепенно осваивался с ролью наездника, мы вынуждены были ехать очень медленно.

К вечеру второго дня пути мы достигли Акомы, где Мелтоны наверняка останавливались.

Под пуэбло обычно понимают старые городки [93] Пуэбло (исп.) — автор ошибается в передаче смысла этого слова. Помимо основного значения («народ»), оно передает еще два понятия: «поселение, населенный пункт» и «деревня, деревушка». Индейские поселения представляли собой именно деревушки (а не городки!) взгроможденных друг на дружку сакральных и жилых помещений. Поселения типа «пуэбло» стали возникать в первые века н. э., но автор, говоря об индейских поселениях Северо-Запада, имеет в виду прежде всего период «великих пуэбло» (1050–1300), когда строились многоэтажные террасообразные комплексы. В пределах Нью-Мексико большинство пуэбло относится к археологической культуре Анастази. Во второй половине XIII в. поселения были оставлены — видимо, под натиском кочевых племен. С XV в. потомки строителей пуэбло сконцентрировались близ Рио-Гранде, на пустынных плато нынешних штатов Нью-Мексико и Аризона. Автором в романе представлена неверная точка зрения, классифицирующая строителей пуэбло как «потомков ацтеков», носителей одной из крупнейших цивилизаций доколумбовой Америки. Современные исследователи, и прежде всего Дж. Вайян, крупнейший знаток истории ацтеков, относят культуру пуэбло к так называемым «средним культурам», послужившим базой для высокоразвитых цивилизаций Центральной Америки, в том числе — ацтекской. , основанные первыми оседлыми индейскими поселенцами из племен хопи, зуни, керес, тано в этих местах. Слово «пуэбло» — испанское, означает оно «народ», так, скопом, окрестили испанцы индейцев юго-запада Северной Америки, а заодно и их поселки. В Нью-Мексико их около двадцати, и самые значительные из них — Таос, Лагуна, Ислета и Акома. Эти городки издали похожи на крепости или укрепленные замки феодалов. При ближайшем рассмотрении архитектура их кажется еще более своеобразной, а все дело в том, что строились они так, чтобы дома защищали друг друга. Они стоят как бы на террасах, одни над другими.