Андрей Цепляев - Источник (Долг)

— Все готово?

— Да, ваша светлость. Братья и испанцы на своих местах, — отчитался Сильвио. Он тоже был облачен в золотистый доспех, только попроще и дешевле. — Аркебузы заряжены. Ведра наполнены святой водой. Осталось только прочитать молитву и…

— Молиться будете после первого залпа, — объяснил генерал-капитан. — Молитесь громко, чтоб даже в Риме услышали. Я уж не говорю о небесах, где всегда слышат в последнюю очередь.

— Ваша милость, я все же не пойму, кто на нас нападет. Вы запретили касаться их, приказали читать молитвы. Это индейцы или демоны?

— Все возможно.

— Люди напуганы.

— Я бы на твоем месте не распускался. — Синискалько указал рыцарю на ослабленный ремень, болтавшийся у пояса. — Мы на войне, а враг хитер. Успокой братьев и морякам скажи, чтоб не дрейфили. Если потребуется, напои ромом.

Сильвио затянул ремень как можно туже и, придерживая шпагу, поспешно удалился в кормовую галерею. Через некоторое время оттуда прибежал капитан Пантоха.

— Это неслыханно! — возмущался старый моряк, потрясая кулаками. — Мало того, что вы без суда казнили члена моей команды, уничтожили судовой журнал и заперли меня в каюте, так еще сломали румпель. Вы знаете, сколько времени уйдет на починку?

— Опять ты, старый репей, — сквозь зубы процедил кабальеро. — Что ты мелишь? Начерта мне твое хозяйство. Для меня и моих братьев этот корабль святое место. Без него мы останемся здесь на… — тут итальянец наконец опомнился и, схватив Пантоху за плечи, хорошенько встряхнул. — Какой румпель? Тот, что отвечает за маневренность?

— Это варварство! Вы не Юлий Цезарь, чтобы уничтожать за собой корабли.

Синискалько оттолкнул Пантоху и побежал на корму. Схватив с бочки горящий масляный светильник, магистр стал спускаться по лестнице в трюм. В чреве каравеллы было тепло и сухо. По пути Синискалько попадались бочонки с водой и большие бочки солонины. Перешагнув через мешки с сухарями, он вошел в кормовое отделение и дотронулся до торчащего из прямоугольного отверстия обломка деревянного бруса.

— Я же вам говорил, — запыхавшись, произнес подоспевший следом Пантоха. — Перебито напополам, а перо плавает за бортом. Это какие рыбьи мозги нужно иметь, чтобы сотворить такое? Как мы теперь вернемся домой?

За спиной раздались шаги. Пантоха и Синискалько оглянулись.

— Ваша светлость? — осведомился Сильвио.

Он и еще три рыцаря пришли к ним из противоположной части трюма. В руке каждый держал светильник.

— Мы слышали треск и подумали… — начал было Сильвио.

— Правильно подумали. Кто-то из ваших сломал руль! — перебил Пантоха, уткнув кулаки в бока.

— Совсем из ума выжил? — набросился на капитана итальянец. — Головой подумай, старик! Для того чтобы сломать руль, сила нужна нечеловеческая.

Воцарилось молчание. Один из рыцарей схватился за шпагу. Двое других переглянулись.

— Что все это значит? — произнес итальянец, проведя большим пальцем по лезвию короткого абордажного меча.

— Это значит, что они здесь, — ответил Синискалько, поспешно направляясь к лестнице. — У вас есть приказ. Готовьте мортиру и ждите сигнала. Действуйте!

— Будет исполнено, — дрожащим голосом отчеканил Сильвио.

Итальянцы вернулись на исходные позиции, оставив Пантоху одного в темноте. Скоро наверху зазвучали голоса, раздался топот ног. Команда готовилась к нападению. Старый капитан долго стоял неподвижно, пока не услышал под ногами глухое постукивание. Складывалось впечатление, что кто-то ползает прямо под килем. Звук множился, постепенно превращаясь в барабанную дробь. Внезапно сбоку сверкнул огонек, похожий на вспышку молнии. Капитан повернулся и в страхе попятился назад. Сквозь обшивку корабля просочился голубой туман. Пантоха едва не лишился рассудка, когда мимо проплыла призрачная фигура девушки-индианки. Фантом исчез так же быстро, как появился.

Перекрестившись, старый капитан второпях спрятался за груду бочек и затаился.

Они напали внезапно. Синискалько поднялся на корму, с тупым отчаянием наблюдая, как неведомая сила затягивает обе лодки и все каноэ под воду. Оставшиеся в лагере люди оказались отрезанными от корабля. В тот же миг на берег из воды стали выходить мускулистые фигуры. Синискалько успел насчитать больше десяти. С виду обыкновенные индейцы, только безоружные и очень быстрые. В свете костров и факелов они бросались на конкистадоров. Раздался предсмертный крик дозорного, сброшенного с башни на деревянные колья. Людей охватила паника.

— Не отступать! Стоять насмерть! — выкрикнул Синискалько, заметив, что из реки на корабль взбираются десятки темных силуэтов.

— Держаться ближе к центру палубы! — раздавал приказы капитан Бернардо, суетившийся внизу. — Дальше от бортов. Еще дальше! Не разбегаться.

Итальянцы и испанцы, вооруженные шпагами, баграми и арбалетами, с обеих сторон пятились к грузовому люку в центре палубы. Моряки на носу оставили свои позиции и побежали к товарищам. Как и ожидал Синискалько, враги перемахнули через фальшборты практически одновременно, но сделали это двумя волнами. Первая, оказавшись на палубах, поскользнулась на разлитом вдоль бортов оливковом масле. Вторая приземлилась на них и устояла.

— Огонь! — скомандовал Синискалько, ударив каблуком по палубе.

Из проема кормовой галереи под навес выбежали пять аркебузиров. Каждый встал в стойку и прицелился. Грянул залп, и пять пуль вонзились в плоть демонам. Ударом шпаги Синискалько перерубил линь, привязанный к перилам. Сверху на палубу посыпались десятки ведер и бочонков, наполненных святой водой. Многие нападавшие были обрызганы с ног до головы. Смуглая кожа запенилась и зашипела, словно пиво. Выстрел аркебуз был сигналом ко второму этапу обороны. Подняв спрятанные на палубе ведра, конкистадоры окатили корчившихся от боли врагов, после чего бросились в лобовую атаку, громко читая литанию святому Виталию. Многие из нечестивцев сильно обгорели и дымились, словно куча сырых листьев. Те же, кому достался целый ушат, и вовсе лежали без движения, прожженные до самых костей. Остальные, заткнув уши, пятились к фальшбортам.

— Тесните их! Не дайте им уйти! Убейте как можно больше! — закричал Синискалько, воодушевленный успехом.

Но враги не собирались уходить. Взбешенные гибелью собратьев, преодолев агонию и страх перед молитвой, они набросились на ряды итальянцев подобно стае голодных волков. Тут их ждал новый сюрприз. Касаясь освященной брони, в которую были облачены рыцари, нечестивцы испытывали неописуемые мучения. Обжигая ладони, теряя пальцы, они хватали итальянцев и в ярости ломали их пополам. Швыряли в реку живых и мертвых, выворачивали конечности и вдавливали в палубу, отправляя в поминальник все новых и новых защитников каравеллы. Итальянцы отвечали ударами шпаг и алебард, отрубая обугленные руки. Моряки били чудовищ веслами и кололи баграми. Слышались щелчки арбалетов и выстрелы аркебуз, хруст костей и шарканье ног. Палуба превратилась в бурлящий котел.