Лизелотта Вельскопф-Генрих - Ночь над прерией

— С какой стати ошибка?

— Ну ты же знаешь этих парней.

Стоунхорн наморщил лоб:

— Ты кому-нибудь об этом сказал?

— Нет. Но я хотел надоумить их насчет убитого Лесли Джонсона. Это мне не удалось. Они верят в безупречность подтвержденных запросами документов, как в своего бога, и считают себя непогрешимыми. Возможно, какая-нибудь высшая служебная инстанция подкуплена и в сговоре.

— Может быть. Или Джефф работает на полицию так же хорошо, как и на банду.

— Тогда есть только два пути: застрелить негодяя, что бы я тебе не советовал, если уж только неизбежность заставит, или спровоцировать его на новое, доказуемое преступление.

— Ты думаешь против меня? Трудно. Он кажется специалистом в своем ремесле и больше на глупости не пойдет. Кому принадлежит «кади»?

— Лори Бергену.

— Такая мелкая рыбешка моему другу ни к чему. Может быть, для него это только способ незамеченным возвратиться в Штаты. Какой маршрут наметил Берген?

— Через Холмы, где он попутно хочет осмотреть пещеру-лабиринт и национальный памятник, через Бэд Ленд в Сан-Франциско.

— Несомненно, кратчайший путь. А Джером и Каролина?

— Вместе с отцом.

— Хм-м.

— Стоунхорн, я люблю тебя как своего единственного сына, но я знаю, что тебе этот подлый господин стал поперек горла. Я доставлю лошадь, Квини с детьми и Унчиду на твое ранчо. А ты добейся приглашения Джерома и Каролины принять участие в поездке через Холмы и Бэд Ленд.

— Ф-фу…

— Согласен?

— Ладно. Но это, надо надеяться, в последний раз, я влезаю в болото между полицией и гангстерами. Гангстеров, с которыми они никогда не справятся, я научился ненавидеть. Полицию белых людей я никогда не научусь любить.

— Речь идет о тебе. Джо, и о нескольких невиновных.

— Да, Окуте, он должен сам себя разоблачить. Если я и на этот раз останусь в живых, я наконец буду целиком принадлежать своему племени. Там есть люди, которые мне нужны и которым я нужен. Я сказал.

Джо сообщил Квини только, что получил приглашение Бергенов и что они, кажется, от души рады предоставить ему возможность лучше познакомиться со страной.

Колонна из двух автомобилей и прицепа для перевозки скота в потоке уезжающих оставила город. Джо остался один. С Джеромом и Каролиной он еще не связался. Он отложил это на последний момент.

После большого воскресного праздника, завершившего родео, ночью погода резко ухудшилась. Температура неожиданно упала от почти ста градусов по Фаренгейту ниже нуля. Вершины высоких гор, служивших городу прерии, кулисами, покрылись снегом. Вот-вот мог налететь вихрь. Отели среди июля стали отапливать. Все, кроме местных жителей, бежали, не дожидаясь, пока по штормовому предупреждению перекроют дороги, и проезжая часть снова была переполнена караванами автомобилей. Междугородные автобусы совершали специальные рейсы, а телефоны авиакомпаний и аэропорта трезвонили беспрерывно. Реактивные самолеты поднимались в бледно-голубую высь без единого свободного места.

Джо прогуливался вблизи отеля «Джорджия». Он видел, как из большого многоэтажного здания гаража рядом с отелем выехал «Кадиллак»и остановился перед дверью, как служащими было вынесено немалое число кожаных чемоданов и под контролем шофера уложено в багажник. Крышка захлопнулась. В автомобиле были еще повешены на плечиках в пластиковых чехлах кое-какие платья и пальто. Приготовлены пледы. Кондиционер работал. Лори Берген и оба его великовозрастных отпрыска вышли из отеля. Доктор Берген сел рядом с шофером, Джером и Каролина направились к задним сиденьям.

Джо расстался со своим укрытием, подошел сзади вплотную к автомобилю, и стал смотреть через стекло.

Каролина первая увидела его и сказала:

— О, вот это мило!

— Не подвезете ли вы меня немного… без багажа?

— Садитесь быстрее! Очень приятно! В самом деле!

Лори Берген осмотрелся и благосклонно улыбнулся: он никогда не возражал против безобидных выходок своих деток. Шофер бросил быстрый взгляд назад. Выражение его лица было неопределенным.

Автомобиль поехал. У водителя была набита рука, он хорошо оценивал обстановку, и шестиметровый великан уверенно лавировал на переполненном шоссе. Благодаря развилкам, на которых он часть автомобилей оставлял позади, благодаря различию скорости и вообще манере езды скоро вереницы автомобилей разрядились, и уже через полчаса следования по загородной дороге «Кадиллак» получил свободу движения. Водитель взял по желанию Лори Бергена прогулочный темп — шестьдесят пять миль в час — и наклонил рулевое колесо так, чтобы ему, «человеку среднего роста», занять самое удобное положение. Автоматическое переключение передач облегчало его заботы. Ветер дул сильно, но двухтонный автомобиль он поколебать не мог, он был во власти других сил.

Каролина без умолку болтала, но никто не обращал на нее внимания. Она рассказывала о своих маленьких переживаниях на родео и на танцах, но постепенно и она под влиянием однообразной обстановки и равномерной скорости погрузилась в полудремоту.

Джером был — занят футбольным журналом. Джо прикрыл веки и, казалось, почти спал. Он, словно во сне, улыбнулся сам себе, когда увидел, как водитель направил на него зеркало заднего вида.

— Что вы делаете с зеркалом, Пауль? — заметил Лори Берген. — Вы его неправильно установили.

— Не хотите ли вы сесть за руль, мистер Берген?

Это были первые слова, которые Джо услышал из уст своего врага, они были произнесены невыразительным, чуть высокомерным тоном среднего специалиста.

— Дад, наша прогулка невыносима! — снова встрепенулась Каролина. — Предоставь же наконец Паулю ехать, как он хочет.

Отец Берген не высказал подобного желания, и Пауль воспринял молчание как несогласие.

Но Каролина не унималась, она принялась тормошить брата:

— Джером, ну скажи же ты наконец!

— Что, моя дорогая? — оторвался от журнала Джером.

— Что мы приобрели brand new 65«кади», чтобы «кади» ездил.

— Мы это и делаем, моя дорогая.

— Мы едем на «Кадиллаке» как на старом «Студебеккере».

— С чего ты это взяла?

— Собираемся мы сегодня доехать до Холмов или нет?

— Но это же должен знать Пауль. — Джером перевернул страницу и принялся за новую статью.

— Пауль, ну давайте же вы, по меньшей мере, хоть сотню! На этом шоссе нету днем никаких ограничений.

Шофер бросил боковой взгляд на мистера Бергена.

— Разве у нас на спидометре не сто десять? — удивленно осведомился мистер Берген.

Шофер молча повысил скорость. Что он при этом думал о семействе Берген, выразить невозможно.

Ветер дул сильнее. Трава на бескрайних пастбищах клонилась волнами, кружились облака пыли, скот покинул высоко расположенные, продуваемые ветром луга и сгрудился в долинах. Поперек дороги лежал сломанный тополь. Ветер, должно быть, несколько часов назад пронесся здесь с особенно сильными порывами.