Коллектив авторов - Морские досуги №1

Я хоть и не первый, но что-то тоже могу! «Вот, говорят, Покровский – он первый! Бери пример с него» … Вообще-то, при всем моем уважении к Александру Михайловичу, следует признать, что и он не первый из тех, кто рельефно обозначил морскую тематику и флотский юмор в литературе. Были же до него Соболев, Станюкович, Колбасьев, Конецкий, Пикуль. Но если даже допустить, что Покровский был первым, кто сделал это так смело, достоверно и неподражаемо, мне то теперь как быть? Не писать, что ли? А если хочется? А вдруг задело за живое? А что, если чувствую силы?

– Нет, нельзя! – восклицают особенно строгие. – Незачем повторяться и нечего воду в ступе толочь.

– Но я же по-своему хочу выразить происходящее. Я меня есть собственный взгляд на вещи. Я работаю с жанром, всячески стремлюсь от юмора переходить к сатире и, наоборот, иду от сатиры к юмору, сознательно чураюсь грубого флотского мата…

И уже срываясь, самоутверждающе кричу: «Да, в конце-то концов, имею я право?!..» А в ответ – тишина. Причем трудно уже понять, что люди имеют при этом в виду: то ли сомневаются, то ли размышляют, то ли просто держат фигу в кармане.

Да, тяжело быть вторым. Еще труднее быть третьим, четвертым, пятым… Но как же, думаю я, творит многотысячный отряд современных российских писателей-прозаиков. Ведь пишут то сейчас о чем или о ком? Да все о героях нашего времени – клевых «ментах», раскрывающих очередные «преступления века». Почему им то можно, а мне нельзя? Ведь если даже я, профессиональный моряк, сочиню сейчас аналогичный детектив, меня вряд ли кто осудит. А может быть даже и поддержат. А писать о нас самих – не велено!

– Ведь ты же пишешь очевидное, пересказываешь флотские байки и смешные истории.

– Именно этим я и занимаюсь. Но ведь вы же это читаете?

– Читаем.

– Интересно?

– Интересно. Но ведь также каждый может.

– Так в чем же дело. Давайте сочинять все…

Действительно, давайте творить все. Разумеется, все те, кто хочет. Кому есть, что сказать другим людям. Кто не лишен чувства юмора. Наконец, кто не может не писать, потому что в этом есть острая душевная потребность.

И вот когда мне в сотый раз надоедливо напоминают о «вторичности» моего творчества, я не без иронии и обиды, но бодро отвечаю: «Я хоть и не первый, но что-то тоже могу!»

На надоедливый бестактный вопрос начальства «Скоро ли Вы уйдете с флота?» – он всегда отвечал двояко:

ИЛИ – Ушел бы, да боюсь, что с тоски помру!

ИЛИ – Ушел бы, если бы не любил с такою силою бардак!..

Оба ответа были настолько исчерпывающими, что больше на этот счет долго-долго никто из начальников уже не интересовался. И даже не знаю: почему?

Очень часто во флотской среде звучит эта поговорка-паразит: «щас». Короткая, емкая, хотя и не совсем понятная. Перевожу: «щас» – это ласково-уменьшительное от слова «сейчас». Впрочем, значения этих двух, казалось бы, одинаковых слов на флоте почти никогда не совпадают. А порой не только не совпадают, но и обозначают прямо противоположное. Вот, к примеру, командует старпом большого противолодочного корабля командиру БЧ-5 в машинное отделение, где тот разбирает с моряками вышедший из строя электропожарный насос:

− Механик, объявлены авральные работы на верхней палубе по уборке снега. Чтобы через 15 минут весь твой личный состав был наверху. Ваш объект, кормовые и носовые трубы, самый неухоженный.

− Шас, – отвечает механик.

Наивный старпом думает, что механическое «щас» – это чуть ли не «есть». Тем более что эти фраза уж очень созвучны. Через час старпом уже встревоженным голосом обращается по внутренней связи в машинное отделение к увлекшемуся работой командиру электромеханической боевой части:

− Механик! Что за ерунда! Я уже битый час торчу на морозе, а у тебя на трубах вошкаются всего три калеки. Выдели еще человек пять.

− Щас! – лаконично парирует бывалый механик.

Через полчаса в машинное отделение прибегает дежурный по кораблю и передает механику приказание разгневанного старпома: «Лично прибыть на внешний объект и возглавить уборку снега в районе труб».

«Щас!» —говорит механик в ответ и тихо себе под нос произносит. – Только шнурки поглажу!

Еще через час уже сам старпом, едва выговаривая слова обмерзшими на морозе губами, возмущенно кричит в трубку внутренней громкоговорящей связи:

− Мех, какого хрена! Я что – один буду твою трубу убирать!?

Но потом, после небольшой паузы, уже умиротворенным голосом говорит:

− Василич, хватит выделываться. Дай мне хотя бы трех нормальных матросов, я сам уберу с ними твою долбанную трубу!

− Так бы и сказал, Геннадьевич, что люди нужны! – невозмутимым голосом отвечает ему из машинного отделения командир БЧ-5. – Сейчас выделим!

Через десять минут возле носовой и кормовой труб трудятся человек двадцать матросов, чуть ли не половина «боевой части пять». Не прошло и трех часов, как механическое «щас» обрело форму уставного «есть». Вот что значит могучий великий русский язык. Попробуй-ка, разберись в нескольких десятках разных значений одного слова или выражения. Тем более, у военных ведь почти всегда на уме далеко не то, что предполагает и даже возомнил себе их решительный начальник.

Чем больше служу, тем больше убеждаюсь, что жизнь на флоте не такая уж и смешная. Наоборот, по большей части даже грустная. А смешною ее делаем мы сами. Подчас сами того не замечая…

Из характеристики на офицера: «Капитан 3 ранга Афанасьев Юрий Иванович, родился 16 марта 1967 года в должности командира минно-торпедной боевой части. С 1990 года русский…». Заметили ошибки? Смешно, правда?! «Кто писал?» – спросите вы? Да какая разница! Матрос переписывал с прототипа… А вот вполне официальный доклад оперативной службы: «Сильный западный ветер дул с востока!..»

Вообще, флотская служба изобилует разного рода оговорками и описками. Докладывает штурман командиру: «Наблюдаю в перископ буй круглого цвета!» Это, конечно, оговорка. В чистом виде. А запись в журнале «клапан выгавнивания закрыт» – это всего лишь описка. Но существуют запрограммированные, намеренные словесные изобретения, затем выданные якобы экспромтом: «С вами хорошо только дерьмо есть вместе – не успеешь ложку взять, а уже все съедено». Или: «Еще Александр Сергеевич Пушкин говорил: ДУШИ прекрасные порывы". Надо правильно расставлять акценты, товарищи офицеры!»

Впрочем, есть и настоящие экспромты. Вот, например: «Начальники как доминошники: дупль к дуплу, дупль к дуплу, раз – и ты козел». Или вот: