Артур Дойль - Трагедия с «Короско»; Капитан Шарки; Морские рассказы; Родни Стоун; Рассказы о боксе

— Что это? — спросил я.

— Злой дух нашей мастерской, — ответил Североль, снова ставший вчерашним болтуном. — Вот демон, посещавший наш остров, — большой габонский питон!

Я вспомнил, что слыхал на побережье рассказы о чудовищных змеях — боа, живших в глубине страны; о голоде, периодически просыпавшемся в них и о силе их смертоносных объятий. За неделю перед тем наводнение принесло дуплистое дерево и его страшного обитателя. И ствол остался в маленькой бухте. Мастерская была ближе всего к жилищу змеи, и когда в питоне просыпался голод, он уносил сторожей. Конечно, он вернулся и в последнюю ночь, когда Северолю показалось, будто что-то двигалось за окном.

Это чудовище и раздавило несчастного спавшего Уокера.

— Почему питон его не унес? — спросил я.

— Может быть, его испугала гроза… Но вот и ваш завтрак, Мельдрем! Чем скорее мы позавтракаем и вернемся на остров, тем будет лучше, не то эти негры подумают, будто мы испугались.

Мы придвинули наши кресла к камину, закурили сигареты, и наш друг англо-японец начал свой рассказ.

— Отсюда не близкий путь до Желтого моря, и весьма возможно, что никто из вас не слыхал о ялботе «Матильда» и о том, что случилось на его борту с Генри Джелландом и Вилли Мак-Ивоем.

Середина шестидесятых годов была эпохой сильных волнений в Японии. Дело происходило вскоре после бомбардировки Симоносаки, перед началом революции. Среди туземцев была партия тори и партия либералов, и обе эти партии спорили о том, надо ли перерезать всех иностранцев, или нет.

Люди, живущие на краю вулкана и каждую минуту ожидающие взрыва, становятся отчаянно смелыми. Но эта отчаянная смелость бывает только на первых порах. Постепенно человек становится осторожнее, старается избегать опасности. Никогда не кажется жизнь более прекрасной, чем в это время, когда тень смерти начинает падать на нее. Время тогда слишком драгоценно, чтобы тратить его понапрасну, и человек спешит насладиться каждой минутой существования. Так мы думали тогда в Иокогаме.

Одним из главнейших членов европейской колонии был в те времена Рандольф Мур, крупный экспортный промышленник. Его конторы находились в Иокогаме, но жил он, по большей части, в Лем о, в собственном доме. Уезжая, он оставлял все дела в руках своего главного клерка, Джелланда, которого он знал как человека очень энергичного и решительного. Но энергия и решительность иногда бывают качествами отрицательными и даже не совсем удобными, например, в тех случаях, когда они обращаются против вас самих. Карточная игра — вот что было несчастьем Джелланда. Он был небольшого роста, с темными глазами и черными курчавыми волосами. Каждый вечер можно было видеть его неизменно, на одном и том же месте, по левую руку от крупье за игорным столом у Метисона. Долгое время он выигрывал и жил роскошнее, чем его хозяин. Потом счастье изменилось, он начал проигрывать, и через какую-нибудь неделю он и его партнер были без гроша в кармане.

Его партнером был клерк, служивший в одной конторе с ним, высокий юноша англичанин, с желтыми волосами, которого звали Мак-Ивой. Сначала он был довольно хороший мальчик, но в руках Джелланда он оказался мягче воска и скоро превратился в бледную копию самого Джелланда. Они были всюду вместе, но путь указывал Джелланд, а Мак-Ивой следовал за ним. Я и еще кое-кто из моих друзей старались образумить юношу и доказать ему, что этот путь не приведет его к добру. Он легко поддавался нашим увещеваниям и готов был, по-видимому, исправиться, но как только появлялся на сцену Джелланд, Мак-Ивой снова был в его власти. Может быть, тут действовал животный магнетизм или иная подобная сила, но как бы там ни было, а маленький Джелланд мог делать что ему угодно с большим Мак-Ивоем. Даже после того как они проиграли все деньги, они продолжали каждый вечер занимать места за игорным столом и жадными взорами следили, как выигравший загребал кучки золота.

Наконец, однажды вечером, они уже не могли более воздерживаться от игры. Для Джелланда стало невыносимо видеть, как другие выигрывают по шестнадцать раз кряду, а он не может ничего поставить. Он пошептался с Мак-Ивоем и потом сказал что-то банкомету.

— Конечно, мистер Джелланд, — отвечал банкомет, — ваш чек все равно что деньги.

Джелланд написал чек и поставил его на черное. Вышел червонный король, и банкомет придвинул к себе чек. Джелланд стал красен от гнева, а Мак-Ивой побледнел. Другой, более крупный чек был написан и брошен на стол. Вышла девятка бубен. Мак-Ивой закрыл лицо руками от отчаяния.

— Клянусь богом, я не хочу быть битым! — проворчал Джелланд и бросил на стол чек, еще крупнее двух первых.

Вышла двойка червей. Через несколько секунд оба друга шли по улице, и прохладный ночной ветер освежал их разгоряченные лица.

— Вы, конечно, догадываетесь, что нам следует теперь сделать, — начал Джелланд, закуривая сигару, — мы переведем на свой текущий счет часть денежных сумм, имеющихся в конторе. Опасаться нам нечего, старый Мур не будет проверять книги до Пасхи. Если мы выиграем, то легко возместим взятую сумму до проверки конторских книг.

— Но если не выиграем? — с трепетом спросил Мак-Ивой.

— Ну, полно, товарищ, не надо быть таким трусливым. Если будем крепко держаться друг за друга, мы добьемся успеха. Завтра вечером вы будете писать чеки, и посмотрим, не будете ли вы счастливее меня.

Мак-Ивой не был счастливее Джелланда, и когда на следующий вечер друзья встали из-за карточного стола, ими было проиграно более 5000 фунтов из денег хозяина. Но Джелланд по-прежнему не терял надежды и присутствия духа.

— У нас осталось еще впереди целых девять недель до ревизии книг, — сказал он. — Мы успеем отыграться.

В этот вечер Мак-Ивой вернулся к себе на квартиру, терзаемый стыдом и раскаянием. В присутствии Джелланда он чувствовал себя смелее. Но, оставшись один, он вдруг понял весь ужас своего положения, перед ним воскрес образ его старой матери, жившей в Англии и так гордившейся тем, что ее мальчик получил хорошее место, — и безумное отчаяние овладело им. Он метался на постели, мучимый бессонницей и раскаянием, как вдруг пришел Джелланд. Он держал в руке клочок бумаги.

— Очень жаль, что я вас побеспокоил, Вилли, — сказал он. — Вот что: наша игра кончена. Этот клочок бумаги ожидал меня дома. Мур пишет, что он приедет в понедельник утром для проверки книг.

— В понедельник! — пролепетал Мак-Ивой. — Сегодня пятница!

— Нет, суббота, сын мой, и три часа ночи. У нас немного осталось времени.

— Мы погибли! — вскричал Мак-Ивой.

— Конечно, погибли, если вы будете так громко кричать, — сказал Джелланд резко. — А теперь, Вилли, действуйте согласно моим указаниям.