Кристофер Ларсен - Муссон Дервиш

Его босс тем временем впал в истерику, говоря по телефону. В конце концов сам самодержец, капитан порта, разрешил проблему кассира и я передал ему шестьдесят семь долларов купюрами по доллару. С подозрением он проверил каждую из них и винить его в этом не станешь. Банкноты на Кехааре покрылись плесенью и выглядели не самым лучшим образом.

С узкой бумажной полоской квитанции мы направились в офисы с кондиционированным воздухом, на встречу с капитаном порта. Жестом через стеклянную дверь он пригласил нас войти. Атмосфера в офисе, как при дворе короля убийцы. Хозяин внешне приветливый, но напряжён, холодный и жёсткий. Он несомненно был рад, что проучил меня, но его надменность не позволяла демонстрировать это открыто. Я же был рад, что снова на свободе.

Шива и Ратнаяки с недоверием смотрели, как мы обменивались шутками и цитатами на философские темы, пока он подписывал мои бумаги.

Мои спутники заметно притомились, а я наоборот, воспрял духом. До сих пор я мёртвым грузом тащился позади, в то время как парни делали всю работу, теперь же, по мере приближения к концу, сам начал проявлять инициативу. Я осознавал, что нахожусь в неком другом мире, похожем на оживший кошмар Кафки, что-то вроде отрывка из его романа «Замок». Я чувствовал это совершенно ясно: каждую деталь, звуки, запахи. В памяти навсегда отпечатывались каждая сцена, каждый смешной персонаж, мелкий чиновник, вся абсурдность индийской бюрократии.

Выйдя из прохладного офиса в послеобеденный зной, мы попали в оживлённое движение, дело шло к концу рабочего дня, народ спешил домой. К счастью отдел безопасности находился недалеко от офиса капитана порта. Размахивая стопкой бумажек от босса, я всё глубже и глубже забирался в лабиринт коридоров, красная печать капитана порта открывала все двери. Самая последняя дверь была без вывески и за ней, погружённый в мягкое кожаное кресло, сидел ещё один совершенно невероятный персонаж: Кайзер Вильгельм, только смуглокожий. Старый военный c большими нелепыми седыми бакенбардами, шестидюймовыми, загнутыми кверху усами и золотыми звёздами на плечах. Меня он даже не удостоил взглядом, посмотрел бумаги, поставил печать и, не сказав ни единого слова, указал на дверь.

Пробираясь через очередное помещение заполненное клерками я подмигнул страшному типу смотрящему на меня из зеркала. Последний этап завершён, печать получена.

Слишком хлопотна процедура оформления в порту Коломбо. Мы вернулись на военную базу, забрать лодку. Капитан порта определил мне то же самое место у причала, что и в прошлый раз, у главного водостока. Шива и Ратнаяки получили у старшего офицера разрешение сопроводить меня в плавании через гавань. Мы оттолкнулись от стенки и потихоньку заскользили с лёгким бризом к своему причалу.

Муссонные ливни начались тремя днями позже.

Французский мореплаватель одиночка Бернард Муатесье начал свою книгу «Бродяги Южных морей» (в английском переводе почему то названной «Плавание к рифам») с крушения на Чагос и полной потери лодки «Мария Тереза». Он перешёл через Индийский океан без секстанта, только по счислению, и налетел на риф Диего Гарсиа на Чагос. Тогда я впервые услышал об этом месте, где можно потерять лодку.

Вокруг Чагос лежит много затонувших судов и, не смотря на спутниковую навигацию, постоянно добавляются новые. Когда обходишь последний остров, на входе в лагуну атолла Соломон лежит перевёрнутое шриланкийское рыболовецкое судно, толстый деревянный брус, восьмидесяти футов длинны, торчит в сторону моря. Ещё одно судно лежит на глубине пяти саженей недалеко от пирса на острове Боддам. Около шестидесяти футов, его стальные баки лежат рядом. Когда я был там, Питер поднял с него большой якорь Фишермен.

Когда португальцы обосновались на Гоа в конце пятнадцатого века, Чагос стали их постоянной проблемой на пути из Кейптауна в Индию. Необитаемые коралловые острова, видные менее чем за десять миль, представляют опасность для мореплавания. В 1555 году капитан Франциско Номбра посадил свой галеон «Концепция» на риф Перрос Баньос. На корабельной шлюпке он добрался до Бомбея, оставив на островах триста человек команды. К тому времени, когда за ними пришло судно, двести человек умерло. Якоря, пушки и кое какое серебро с галеона до сих пор лежат на Перрос Баньос. Не думаю, что кто-то всерьёз пытался разыскать их, хотя они и упоминаются в «Библии охотника за сокровищами».

Не смейтесь, охота за сокровищами это не романтическое занятие из приключенческих фильмов, это довольно приземлённый и жестокий бизнес, в котором нет недозволенных приёмов. Лично я знаю двух искателей сокровищ, один из них до сих пор за решёткой.

Филипп испытывал тягу к поиску сокровищ всю свою жизнь и это дорого ему стоило. Здесь, на Чагос я встретил шкипера француза, который знал его ещё в молодые годы на островах Вест-Индии. Похоже его застали за подъёмом сокровищ с затонувшего судна, он отсидел срок и лишился лодки.

Я с Филиппом познакомился на Мадагаскаре, он был одним из чартерной мафии в Носи Бэ, где он работал на своём блестящем катамаране «Тобаго», общительный француз в возрасте слегка за шестьдесят. Последний раз мы встречались на острове Анкареа, я обмолвился, что собираюсь идти в Индию. - Я тоже. - сказал он. Он собирался пойти на Гоа, попробовать заняться там чартером. Это то, что он сказал, он пошёл в Индию, но не на Гоа, вместо этого взял несколько местных дайверов, остановился в Галле, получить индийские визы и отправился на поиски затонувших сокровищ в южной Индии. Он вляпался по крупному. По причине гражданской войны на Шри Ланка и из за помощи оказываемой сепаратистам индийскими тамилами, Маннарскиий залив, между Индией и Цейлоном, был объявлен закрытым, даже паромы отменили. Филиппа задержали индийские военные моряки, его приговорили к десяти годам тюрьмы, лодку конфисковали. Мой приятель, беззубый Тони, видел её пришвартованной у причала в Кочине. Только представьте себе: попасть в индийскую тюрьму в возрасте шестидесяти четырёх лет прямиком из рая на Мадагаскаре!

Поиски «Концепции» на Чагос не должны создать проблем с властями. Конечно, не стоит рассчитывать на сундуки полные золота, но несколько найденных пушек смогут покрыть расходы, у некоторых это получалось. Хулиганы Индийского океана, семейство яхтсменов, о котором я упоминал на Коморах, нашли сокровища галеона в Мозамбикском проливе и сумели поднять их: пушки, монеты, реальные вещи. Двое сыновей после этого купили себе лодки. Вокруг этого дела ходит много слухов, без сомнения, порожденных в основном завистью. Тем не мене, слухи имеют неприятную тенденцию, указывать в правильном направлении, поэтому чем меньше говоришь, тем лучше, а у старика после этого хватило наглости указать на визитной карточке «спасение подводных ценностей» в качестве профессии.