Валерий Цуркан - Навигатор

— Да ты, Юрчик, много видел. Но в спарринге меня не одолеешь. Давай спарринг? — сказал Юре крепкий и высокий Степан.

— Иди ты со своим спаррингом, вон, к мачте докопайся. Каратист, блин.

— Ссышь, да? Правильно, бояться надо, у меня дан.

У берегов стояли две баржи, которые подтягивают цепи к середине пролива. Три таможенных корвета сновали между кораблями, офицеры в ускоренном режиме осматривали трюмы суден.

«Медуза» подошла вовремя, кораблей уже оставалось не много. Пока таможенники разделывались с пятью судёнышками, Роман стоял на палубе и разглядывал турецкий берег.

Справа о крохотный полуостров бились волны, а на суше стояла небольшая крепость. А чуть поодаль, на другом берегу заливчика, возвышалась белая башня знаменитого Румелийского маяка, Румелифенери. Сколько веков простоял, и никакие потрясения нипочём. Никто точно не знает, когда он построен. Говорят, что строили французы, но, скорее всего, они лишь обновили древний маяк византийцев. А на другой стороне Босфора, если приглядеться, можно увидеть его брата, Анатолийский маяк, Анатолифинери.

Пока Роман увлечённо разглядывал маяки, на борт взошли таможенники. Говорили они на английском. Рыбаки языком владели довольно сносно, а навигатор и вовсе замечательно благодаря учёным из лаборатории, в которой из него сделали амфибию. От США уже ничего не осталось, да и Англия давно уже не владычица морей, а английский считается международным языком.

Когда из каюты на палубу вышел Бора и заговорил на турецком, таможенники очень обрадовались и затрещали по-своему. Похоже, что они беседовали, забыв о работе, настолько увлечённо тараторили, эмоционально жестикулируя руками.

Несколько офицеров-таможенников стали обходить шхуну, вяло поинтересовались, зачем на корабле две пушки, но придираться не стали, — оружие в открытом море — необходимая защита от пиратов. Но когда увидели расположенный за кормой бассейн с Яшкой, то провалились в долгий ступор. Но всё-таки дельфины — не запрещённый груз. Однако, отпустив шхуну, ещё долго смотрели ей вслед с палубы своего корвета и, вероятно, крутили пальцами у висков.

Игорь, подходя к группе товарищей, затянул анекдот.

— Про дайверов, новый анекдот. Не слышали? Проходит дайвер медкомиссию. А врач говорит, мол, плоскостопие предпоследней степени. «А что такое "плоскостопие предпоследней стадии"?»— спрашивает дайвер. «Ну, у вас ласты есть?»— «Да». — «Так вот, ласты — это последняя стадия!»

Дайверы грянули хохотом.

— Хохмач ты, Игореша! — сказал Серый.

— А спорим, что я уже слышал этот анекдот? — спросил Антон.

— А давай лучше спарринг? — предложил Степан и поиграл мускулами.

Арсений в этих краях бывал в молодости, ходил в Средиземное море и фарватер знал хорошо, да и карты сохранил. Когда Бора предложил нанять лоцмана, способного провести через Босфор и Дарданеллы, капитан лишь рассмеялся в ответ.

В проливе скорость упала до трёх узлов — Арсений велел убрать кливера и стаксели с марселем, оставив два гафельных паруса. Генератор уже подключили, так что никаких трудностей маневры не доставляли. С такой скоростью пилили до Стамбула восемь часов.

При подходе к городу стали видны ориентиры — три дирижабля, заякоренные над зданием телеграфа. Роман таких раньше никогда не видел и не знал, что это такое, пока не турок не рассказал, что это антенны. В Севастополе для этой цели использовался лишь один воздушный шарик размером не больше метра.

Пока шли в проливе, навигатор дал Яшке ведро рыбы и тот с удовольствием с ней расправился. В порт Стамбула заходить не стали, поставили шхуну на якорь на внешнем рейде.

Златану для чего-то понадобилось побывать в городе, с ним Бора отпустил Романа. Навигатор удивился этакой щедрости — неужто инспектор настолько доверяет обоим? Но сообразил, что турок понадеялся на свой суггестор — он ещё не знал, что прибор неисправимо испорчен и полагал, что всё под контролем.

Спустили шлюпку, на вёсла сели два дайвера — Игорь и Антон, и два рыбака — Данила и Степан. Игорь всю дорогу травил анекдоты, а Антон придирался ко всем и предлагал пари на разные темы. Остальные молчали. Златан угрюмо глядел на порт.

На берегу они разошлись в разные стороны. Один по своим делам, а другой поглазеть на удивительный город. Шлюпка отчалила и снова пошла к судну, что стояло в двух кабельтовых от берега. Гребцам велели вернуться к семи вечера.

Навигатор продефилировал по улочкам, понимая, что всего города за столь короткое время не осмотреть.

Гулять здесь можно часами. Улицы извивались, как змейки, и Роман постоянно натыкался на перекрёстки без прямых углов. Город стоял на холмах, и домики были насажены на серпантины, которые петляли по склонам, и время от времени под ногами начинали мелькать разноцветные крыши. Улицы то сходились, то расходились, то открывали синее небо, то закрывали его, смыкаясь стенами домов над головой. Красивый город, он частично сохранил древний облик, старинные постройки удачно сочетались с новостроем.

Заблудиться здесь нельзя — почти все проходы вели к морю, которое можно было всегда увидеть, стоило оглянуться.

Впереди Роман увидел огромное здание, перед которым улицы словно расступились в разные стороны, образовав перед входом небольшую площадь. А высоко в небе парили три дирижабля. Здание телеграфа, отсюда можно слать телеграммы или даже звонить куда-нибудь за тысячи километров, туда, где есть такие же дирижабли-антенны, или на худой конец воздушные шары, как в Севасе.

Он обошёл здание, осмотрел толстые тросы, на которых были заякорены дирижабли. Робко поднялся по широкой лестнице. Никто его не остановил. Шагнул в фойе, где к нему повернулся услужливый человек и стал спрашивать на английском, угодно ли молодому человеку позвонить или телеграфировать. Роман ответил, что хочется посмотреть на это великолепие. Человек улыбнулся и оставил его в покое. Навигатор стал прогуливаться по огромному залу, украшенному различными картинами с изображением памятников Стамбула.

Проходя мимо ряда кабинок, в которых установлены радиотелефонные аппараты, вдруг заметил, что за стеклянной дверью будки стоял Златан. Так вот что за дело у него в городе! С кем говорил серб?

— Ждите нас за Гибралтаром. Да! Сообщу дополнительно! Всё! До связи!

Бородач положил трубку, и навигатор поспешил удалиться.

Час от часу не легче. С кем беседовал помощник Борова? Кто будет ждать их за Гибралтарским проливом? Знает ли об этом инспектор, или это инициатива Златана? Может быть, это бунт? Не серб ли раздербанил мозгодробилку инспектора?

Роман медленно брёл по улочкам, спускаясь к морю. Зачем сербу ломать суггестор? Кто будет поджидать шхуну при выходе из Гибралтара? Если бородач стремился избавиться от Боры, можно ли записать в союзники? Но, конечно, подобных союзников иметь опасно… от таких только и жди, что удара в спину. Н всё же…