Валерий Самойлов - Операция «РЫ», и другие приключения капитана дальнего плавания Гурова

– Капраз, я за себя не ручаюсь! – возмущался Гуров очередной бякой, устроенной федеральными начальниками. – Просил же этих. нехороших человеков из

Росприроднадзора вернуть пакет документов на руки, для передачи в Ростехнадзор, а они всё равно послали почтой!

– Ну, и.

– Теперь остается ждать, когда пакет до нас дойдет. Пару недель потеряем, точно.

– Блин, нефгарх и так недоволен затягиванием сроков. Что они там, специально, что ли вредничают?

– А бес их знает? Сначала мы ждали завершение их реорганизации, а теперь, каждый из них заявляет, что это их прерогатива по согласованию документов терминала. Где гарантия, что через месяц не придется вытаскивать эти же документы из Ростехнадзора для передачи в Росприроднадзор?

– Хуже нет работать в эпоху перемен. Наливай! Потому что у меня новости ещё дурнее.

– Что стряслось? – перепугано произнес Гуров, доставая дежурный пузырь с водкой.

– Новый глава администрации района затребовал десять процентов от стоимости инвестиционного проекта.

– Вот тебе на! У него что, после победы на выборах, крыша поехала?

– Не зря я говорил – надо было своего выдвигать.

– Нам же Москва запретила. Так и сказали: «Мы вне политики! Мы создаем экономику!».

– Что теперь говорить, давай, за нас!

Бизнесмены выпили. Закуски как всегда йок. Секретарши в штате пока не было. В офисе числились только они и приходящий бухгалтер. Москва особо не баловала, но зарплату им положили неплохую, на жизнь хватало. Весь расчет делался на будущее.

– А откуда он вычитал про эти десять процентов? – поинтересовался Гуров. – В каком таком руководящем документе?

– Да нет никаких документов, но что-то заплатить придется. Якобы за обременения по земельным участкам вокруг терминала.

– За защитную зону?

– За неё, за экологический риск и так далее. Придумать можно всё, что угодно, на то он и глава. И он, отчасти прав. При прежнем руководителе района, наши налоги шли ему в бюджет. С этого года правила поменялись и все налоги идут в областной и федеральный бюджеты. Наш взрывоопасный объект району не нужен.

– Неужели, – возмутился Гуров, – нельзя договориться с областным головой?

– О чем?

– Чтоб он оттяпывал району некую долю с налога на прибыль.

– Так должно быть! – уверенно ответил Гуров. – Но не будет.

– Почему?

– У областной администрации свои планы. Им и так денег не хватает – всё время просят у правительства.

– Да, не дешевое это дело строить терминалы. Давай, капраз, за всё хорошее!

Этот рабочий день был обречен на досрочное завершение. Мореманы продолжили в «Разгуляе». Решили особо не тратиться. Набрали закусок, разливного пива и долго жаловались друг другу на непредсказуемую жизнь бизнесменов в России. Но так оно и было.

Время шло своим чередом. Затраты по терминалу всё росли и росли, а ни одной сваи вбито ещё не было. Бумаги заполонили весь офис. На специально купленной магнитной доске был прикреплен генплан, который поражал воображение посетителей своим масштабом задуманного. Впервые в регионе планировались к применению резервуары объемом более пятидесяти тысяч кубических метров. И их, на шесть миллионов тонн годовой перевалки, планировалось иметь аж четыре штуки. Но не это было главное. Никогда ещё ранее, ни при немцах, ни при Совдепии, здесь не обслуживали суда водоизмещением более ста тысяч тонн. Подводный трубопровод с нефтью должен был пересечь Калининградский залив и Балтийскую косу и затеряться на морских просторах Балтийского моря. Где-то в территориальных водах должен был появиться огромный рейдовый причала для швартовки танкеров. Питерцы заволновались. И было от чего. В отличие от их Финского залива южная часть Балтики не замерзала зимой и не покрывалась льдом. Но ещё больше заволновались местные жители и неминуемо возникли так называемые общественные слушанья. В местном клубе набилось человек триста, не меньше, заполнив все проходы. Многие жаждали лично высказаться против терминала. Пришлось мореманам напрячь свои мозговые извилины, чтобы грамотно и, главное, бесконфликтно ответить на многочисленные вопросы и склонить толпу на свою сторону.

– Я против терминала и всё! – кричал мужик из первого ряда. – Вы мне всю клиентуру распугаете. Мой чипок обслуживает отдыхающих, а ваш терминал их.

– Сколько у вас останавливается покупателей за день? – в спокойной манере перебил выступающего Одинцов.

– Человек десять.

– То есть триста в месяц? Так?

– Ну, триста вряд ли, но двести пятьдесят точно!

– А кто будет кормить мой персонал в тыщу человек каждый день? Вот вы и будете! Вы будете?

Мужик не верил своим ушам: тыща человек!

– Тыщу не прокормлю, – засомневался мужик. – Что ж делать то?

– Жена есть? – тут же вклинился пан капитан, поднатаревший в предвыборных баталиях.

– Дак. вот она, рядом сидит.

– Дети есть? – не унимался Гуров.

– Дак. и внуки взрослые ужо есть, – гордо выдал на гора мужик.

– И что ваша большая семья не привлечет всех их на нашу совместную работу? А соседи? – чуть ли не строго спросил пан капитан.

– Да тут половина зала соседи! – встряла жена мужика с первого ряда. – Ты, мил человек, научи, как нам всех накормить, а мы не подведем. У нас и молочко свое, сметанка, свининка.

– Мед есть! – отчитался кто-то из дальних рядов.

– Стадо барашков имеется! – выкрикнул мужик из среднего прохода.

– Так тут надо всех присутствующих и устраивать на терминал, – беря полностью инициативу в свои руки, произнес мастер публичных выступлений Гуров. – Хватит, мужики, мотаться на заработки в Калининград! Все будете работать у нас!

– А какая зарплата? – крикнул кто-то, из первых рядов и это был центральный вопрос, волновавший всех присутствующих, которые стремительно переходили из противников в сторонники терминала.

– Средняя зарплата двенадцать тысяч рублей! – как можно громче прокричал в зал Одинцов.

Толпа заволновалась. Многие обходились зарплатой в три – четыре тысячи рублей и существовали только за счет приусадебного хозяйства.

– Списки вакантных мест, – теперь уже выкрикнул Гуров, – мы вывесим в вестибюле клуба. Там будут указаны наши телефоны и адрес, куда можно будет передать резюме.

– Что передать? – не понял кто-то из передних рядов.

– Автобиографию передать, деревня непутевая! – тут же ему и ответили.

– Я, против! – прозвучало как гром среди ясного неба. Все взгляды сконцентрировались на тощем мужичке предпенсионного возраста.

– Я против, потому что на генплане бетонная эстакада с трубопроводами проходит недалеко от моего дома.

– Как недалеко? Уточните! – прохрипел Гуров.

Он не ожидал такой постановки вопроса и в момент охрип.