Павел Горьковский - Черный парус, адские берега

– Нет, она не проститутка! Просто дородная дама. – Джерри развел руки у бедер, демонстрируя стати Мисси. – Полная, не юная. Вы понимаете? – собеседник кивнул, и Джерри продолжал, для доходчивости изображая жестами разные приметы пропавшей толстухи, вроде круглых рукавчиков на платье или чепца. – Черная, темная, как негры! В белом переднике, на голове чепчик с кружевами. Вы понимаете, что такое кружева?

– Да. Понимать. Курва – что не понять? В черном. Такая есть, да. Все. Идем…

Небритый нахлобучил видавшую виды треуголку, поманил Джерри за собой и, прихрамывая, побрел к белоснежному забору с высокими воротами – входу на невольничий рынок.

Торговля рабами составляла основу благополучия многих портовых городов. Негры продавались здесь оптом и в розницу – целыми вереницами, скованные по рукам и ногам, они сидели в тени глинобитного забора. Наиболее достойные экземпляры, большей частью детишки и молоденькие девушки, стояли и сидели на специальных подставках, а на шее у них весели рукописные таблички, на разных языках перечислявшие их достоинства. Спутник Джерри уверенно двинулся к навесу из циновок, под которым расположились работорговцы. В дневные часы торговля шла вяло, и они коротали время за игрой в кости, хохотали и оживленно болтали. Небритый переговорил по-португальски с потным толстяком в турецкой феске, повернулся к Джерри:

– Сто реалов хочут за даму. Серебряных португальских реалов. Все.

Сколько это в гинеях? Или в ливрах? Джерри задумался – какие-то деньги у него в кошельке задержались после игры. Но торопиться не стоило.

– Очень дорого. Пусть ее сперва покажет – может, это вообще не Мисси!

– Мисси, Мисси! Она! – подхватился с места потный, принялся вопить, размахивая руками, а его собеседник потрясенно прищелкивал языком и перевел:

– Дам здесь мало – сам смотри. Твоя сильно кричит, ругается. Он хотел язык отрезать. – Джерри фыркнул, представив, как натерпелся работорговец, позарившийся на свободу голосистой и скандальной Мисси, запросто пускавшей в ход кулаки. – Только нехорошо. Если умереть – что? Он кормил, он поил, как себя. Вода грел ей умываться. Опиум купи, ее напоил, чтобы спала – тоже убыток. Торговаться не будет, устал. Все.

– Ладно, сговорились. Только пересчитаю свое золотишко на ваши реалы, – Джерри вытащил из кармана и высоко подбросил гинею, с таким расчетом, что кругляшка золота шлепнулась как раз между игроками в кости – они мигом оживились, принялись наперебой уговаривать новичка испытать счастье. На свою беду потный работорговец был человеком азартным, и после нескольких туров игры Джерри получил законные права на человеческую единицу женского пола, причем без всякого ущерба для кошелька. Засунул сомнительную купчую с печатью в карман и строго наказал к вечеру доставить приобретение на борт бригантины «Святая Анна», и, жизнерадостно насвистывая, отправился глазеть на местные диковинки. Он предвкушал, какой приятный сюрприз приготовит для сеньориты Флоры.

Он даже предположить не мог, какие сюрпризы ждут его самого. Фелука работорговца, пришвартовалась к борту, гребцы-негры под руководством хромого знакомца Джерри подняли на палубу что-то вроде огромного парусинового свертка и без всяких церемоний вытряхнули из него… стройную белолицую женщину, погруженную в тревожный опийный сон!

Джерри вздрогнул и ухватил за рукав хромого пройдоху:

– Ты все перепутал! Это не моя! Я купил совсем другую!

– Она, она – миссис. Черное, как негр, – возмутился хромой, и указал на платье дамы, шитое из черного с фиолетовым отливом шелка. – Чепчик тоже есть. Сейчас. – Он наклонился, вытащил из сбившейся парусины и положил рядом с дамой затейливую, хотя и изрядно измятую шляпку, убранную лентами и кружевами. – Курва. Твоя выигрыш, сэр. Мы – люди чести. Товар обратно не берем, денег не возвращаем. Все! – Проигнорировав протесты незадачливого покупателя, он спрыгнул в фелуку и скомандовал неграм отчалить под крик и улюлюканье матросов:

– Смотрите-ка, наш мастер Джеремая парень – не промах!

– Какую подружку себе оторвал! Сколько отдал за нее, братишка?

– Говорят, сто реалов. Считай, даром ему досталась! Белые леди идут по три сотни.

– Запросто выиграть дамочку в кости у здешних кровососов – дурням всегда везет!

– Платье из дорогих, значит, он сможет запросить хороший выкуп у ее семейки!

Кажется, на палубу вывалила уже вся команда, от такого позорища щеки у Джерри горели сильнее, чем закатное солнце. Женщина – не юная, но еще вполне молодая и очень привлекательная – слабо застонала, повернула голову, ветерок подхватил ее растрепавшиеся локоны, в солнечных лучах они сверкали, как чистое золото. Дама неуверенно попыталась приподняться, открыла глаза – огромные и синие, как весеннее небо. Даже суровый мистер Уилл залюбовался незнакомкой:

– Она прекрасна, как богиня Аврора! Приятель, сознайтесь, как вам удалось раздобыть такое сокровище?

Пока Джерри лихорадочно соображал, что ответить, произошло неизбежное – на палубу выбралась невольная виновница случившегося – сеньорита Флора. Девушка увидала даму и сразу же нахмурилась самым воинственным образом, заверещала на своем вульгарном английском:

– Кто ее сюда притащил?

– С вашего позволения, сеньорита, дама собственность мистера Джеремаи! – галантно ответил португальский лоцман и прищелкнул каблуками.

– ЧТО? С какого позволения? Зачем он приволок эту сюда? – Угольные очи сеньориты метнули молнии, достойные штормовой тучи.

Но настоящая буря была впереди и заняла не больше времени, чем грозовой раскат. Сеньорита поджала губы, сбросила туфли, выдернула из ножен лоцмана, опешившего от такой неожиданности, шпагу и сделал выпад в сторону Джерри:

– Ты все, все испортил! Ты разнес в щепки всю мою жизнь!

Ему повезло не погибнуть в тот же миг, он успел отпрыгнуть в сторону, пока сеньорита подбирала тяжелый подол – какой-то доброхот подал ему шпагу, и клинки со звоном ударились друг о друга. Зрители расступились, оставляя достаточно места для самого необычного поединка, на который им приходилось делать ставки – пари на бой «леди против джентльмена» стали заключать практически сразу.

Конечно, Джерри сознавал, что кругом виноват, но шанса оправдаться ему не оставили. Он фехтовал очень прилично и поначалу, как и подобает джентльмену, предоставил сопернице некоторую фору. Но противник оказался быстрым и ловким, как разъяренная кошка. Клинок разорвал его рубаху, оцарапал предплечье, выпад за выпадом его уверенно теснили к шканцам. Когда лица соперников оказались совсем рядом, разделенные лишь скрещенными клинками, девушка прищурила глаза и прошипела: