Ричард Реган - К востоку от Малакки [ЛП]

— Слышишь, Питер? У нас будет благородное общество в течение десяти дней до Вевака. Распорядись, чтобы прибрались в пассажирском люксе и проветрили его. Да, и неплохо было бы поставить на палубу несколько шезлонгов и теннисный стол.

Хоть это и было необычным для трампового судна, у нас имелись пассажирские каюты на двенадцать человек. Правда, едва ли судно когда-нибудь имело пассажиров, так что трудно было не заметить сарказма в моих словах.

— Подготовить апартаменты не сложно, — нахмурился Лотер, — но мы редко имели удовольствие перевозить пассажиров такого калибра как Эберхардты. У них есть какие-нибудь особые запросы? — обратился он к По.

— Люди, привыкшие жить в джунглях Новой Гвинеи, найдут даже эти скромные условия восточных бродяг вполне приемлемыми.

— Скромные! — фыркнул я. Восточные бродяги — так мы шутили между собой. Это относилось к бездомной натуре трампа, что в равной степени можно было применить как к судну, так и ко мне самому. — Если бы я не знал вас так хорошо, то мог подумать, что вы меня дразните, мистер По. Этот скромный пароход неплохо послужил владельцам за последние несколько лет.

— Простите мне эту маленькую шутку, капитан Роуден. Я слышал, что мистер Эберхардт любит принять вечером стаканчик-другой виски с содовой, но эта фрахтовая ставка покроет любое количество спиртного, которое он пожелает. — По встал и потянулся за шляпой. — А сейчас прошу меня извинить, но я должен вернуться в офис и подготовить необходимые документы. Благодарю за кофе, увижу вас перед отходом. — Он протянул руку. — Не надо меня провожать, я знаю этот скромный пароход почти так же, как и вы.

Его кожаные ботинки протопали по покрытой деревянным настилом шлюпочной палубе и вниз по трапу.

Я был всегда настороже, но не слишком щепетилен. В трамповом бизнесе вы брали то, что дают, и очень часто это было "не спрашивай — не болтай", но что-то в Эберхардте и его грузе плохо пахло. Немецкий колонист в бывшей немецкой колонии с грузом горного оборудования, о котором никто не должен знать, и которое настолько ценно, что понадобилось самолично его сопровождать. Что он ищет? Золота, скажем, полно южнее в районе Лея. Если вести разведку, то это именно то место, куда стоит смотреть.

— Надо будет внимательно присматривать за этим Эберхардтом и его грузом, — решил я. И, Питер, разузнай-ка, что он предпочитает пить. Наверняка ему не захочется пить в одиночку. Не дадим ему страдать среди трезвенников.

Я сказал это в шутку, Но, судя по сузившимся глазам и сжатым губам Лотера, он ее не разделил. Ничего, проглотит! Я давно сделал правилом знать все, что происходит на моем судне. Я знал историю Лотера, знал про его схватки с зеленой тоской и их причиной — он пил чтобы забыться. Я был готов терпеть это так долго, как долго его работа удовлетворяла меня.

— Мы не пассажирское судно, разумеется, — ответил он ровным тоном. — Но пассажирские апартаменты вполне приличны, и я поговорю со старшим стюардом и коком. Не сомневаюсь, что возможность получения некоторого бакшиша подвигнет их к заботливому отношению к Эберхардтам.

Оставшись один, я продолжил размышлять над визитом По. Что-то в его словах о Эберхардте и и горном оборудовании не складывалось. И кончики моих пальцев покалывало. Возможно, это и были проблемы с циркуляцией крови, как говорили мне доктора, но я заметил, что эти покалывания служили четким индикатором того, что мне втирают чушь собачью. Мы, правда, редко возили пассажиров, но когда приходилось, беспокойств от них было больше чем выгоды. Но немецкий колонист, ищущий золото в неисследованной части Новой Гвинеи? Рейс обещал быть весьма интересным.

Ближе к полуночи я прокладывал путь сквозь бурлящую массу жизни, заполонившую ночной рынок на Буджис-стрит. Люди всех рас и разнообразных цветов кожи переполняли тротуары и выливались на проезжую часть. Китайские торговцы в традиционной одежде с большими корзинами и их жены в ярких, декорированных орнаментом чонсамах [15] Чонсам (ципао) — китайская женская одежда: облегающее платье с разрезами по бокам, коротким рукавом и воротником-стойкой. . Кули в мешковатых синих штанах и грязных спецовках. Индусы в белых накрахмаленных рубашках и дхоти, их жены в цветастых сари, увешанные разноцветными браслетами. Сикх-полицейский в тюрбане, рубашке и шортах цвета хаки, с окованной железом дубинкой, которой он мастерски владел для поддержания порядка. И, как вкрапления, розоволицые европейцы, истекающие потом от жары и влажности, интенсивность которых только слегка спадала после захода солнца.

Многие магазины все еще работали, выставляя напоказ пряности и шелка, одежду и товары для дома, жареных уток и куски свинины, сладости и еще множество восточных снадобий и других изделий, которые не смог идентифицировать. Все это освещалось ярким светом фонарей-молний или гирляндами цветных электрических лампочек. Витрины некоторых магазинов были превращены в кухни на открытом воздухе с большими мангалами, от которых в ночное небо спиралью поднимались дымы и искры. Покрытые потом повара трудились над гигантскими котлами, бросая в них лапшу, кусочки мяса, овощи и опорожняя ковши с соусами. Пар от готовящейся еды смешивался с дымом, и время от времени капли масла, падая на раскаленные бока котлов, возгорались вспышками желтого адского пламени. Я вдыхал соблазнительный аромат экзотической пищи, смешанный с кислым запахом древесно-угольного дыма, едкой вонью сточных канав и благоуханием женских духов. Я был здесь много раз, но до сих пор сохранил в себе частичку того чувства удивления и радостного настроения, с которым я, молодым человеком прямо из Англии, встретил эти места.

Улица была закрыта для транспорта и заполнена столами и стульями, которые были заполнены множеством поглощающих пищу и напитки людей. Среди столов шныряли мальчишки, предлагая различные блюда, пиво "Тайгер" и другие, не так легко идентифицируемые, но более мощные, напитки.

Я сошел на берег с Брайаном Крампом, плотником. Есть такие, которые считают странным, что капитан водит компанию с плотником, но мне было безразлично, что обо мне думают, а у меня с Крампом было много общего. Мы оба родились на берегу устья Темзы. Крамп — на эссекской стороне — был наполовину цыганом и носил золотое кольцо в мочке уха. На его правом бицепсе был вытатуирован черный ворон, на тыльной стороне ладони правой руки — ухмыляющийся череп, и на тыльной стороне ладони левой руки якорь. А я родился со стороны Кента в семье потомственных рыбаков и контрабандистов. Один из моих предков разбойничал вместе с Диком Турпиным [16] Разбойник Ричард (Дик) Турпин (1705-1739) считается легендарной личностью в Англии. Его образ был романтизирован английским писателем Уильямом Эйнсвортом в романе «Роквуд», увидевшим свет в 1834 году. О разбойнике слагали баллады и легенды, его образ присутствовал в театральных спектаклях. О нем даже сняли сериал, где представили зрителям в образе благородного героя с большой дороги, красивым удальцом, мчащимся на лошади в развевающемся черном плаще. Однако литературный и экранный образ, созданный художественными натурами, не имел ничего общего с реальностью. В действительности Дик был отъявленным подлецом и негодяем. Он отличался патологической жадностью и жестокостью. Что же касается внешности, то лицо этого «героя» было основательно подпорчено оспой. , и конец его жизни был предсказуемо ужасным. Мы оба стали сиротами из-за Великой войны и воспитывались в институциях, где, чтобы выжить, научились быть грубыми и жестокими. Но мне повезло больше Крампа. Мой дядя нашел мне место на баке каботажной шхуны, а затем заставил меня учиться на судоводителя.