Сергей Смоленюк - Время Удачных 20.14

И правда, что говорят в народе: Герои обычно не хвастаются. Такой вот и он. Павел Васильевич Усик. Обыкновенный лейтенант Великой войны. Очки только толстые были – возраст. Но сам крепкий, высокий, правда с животиком. А руки: так вообще, как у Рембо – сильные. Поздороваешься и думаешь: Вот каким надо быть, богатырем – силачом!

Наш дядя Паша был добрым. Кому анекдот расскажет, ребенку конфетку предложит. Сам же, любил в шахматы играть: с кем – то, или просто с собой. А еще: что – то умное по учебнику или журналу рассматривал. Расставлял фигуры и сидел, мыслил: обыгрывал в заочную гроссмейстеров. Вот тогда он и меня этой разумной игре научил. Отсюда не удивительно, что деревянные фигурки поначалу, даже сниться стали…

Сейчас нашего ветерана нет, давно ушел. Думаю, что в рай. Ведь всегда говорил, что там любимая жена дожидается. Его детки разъехались, по большой нашей стране; вот Пал Василич и жил один. И любил пофилософствовать – поразмышлять на досуге. А нам, по многочисленным просьбам и глядя в глаза рассказывал: как он, совсем семнадцатилетним мальчишкой попал на фронт. Крепкий же был – сибиряк. А на вид: все восемнадцать – двадцать лет. Вот и прибавил в документе необходимое. Родители также на фронте, а бабушке не до него – детей орава. Так и пошел Пашка: из Сибири, из Томска – родичам, да и всей стране помогать.

– Вот какие тогда люди были, не то что мы! Думаем только за себя. Чтобы самому выжить…

Воевал сперва у нашей столицы, Москвы.

– Сначала, – рассказывал Пал Василич: Мы этому Хитлеру хвост на рога под Москвой накрутили. А потом оторвали и погнали им зверя до самого логова – до Берлинской норы. Сколько людей положили, чтобы свободными жить на нашей земле, – и глубоко вздохнув, ветеран погружался в тяжелые воспоминания; даже внешне становился печальным.

– Главное, запоминай малыш, – он всех детей малышами звал.

– Родина одна, она всегда одна и та же! Правители приходят и уходят. И хорошие бывают и не очень, ведь все люди разные. Но страна и народ российский остаются. Дружный, сплоченный, единый народ. Ведь по-другому нельзя нам, сожрут. Поэтому, будь всегда готовым! И если надо бежать – то беги, а если дать сдачи – бей! Всегда думай и действуй, а не жди первым помощи. Рассчитывай только на себя. Ведь когда начнешь действовать по ситуации, сам увидишь: как помощь поспевает. Так всегда было. Наше дело правое – Мы победили. А потребуется, легко повторим! Вот и не сдавайтесь никогда, Россияне.

Как бы замечательно было с ним встретиться – еще раз поговорить. Ведь для нас – мальчишек, авторитет Ветерана – Победителя с грудью в орденах и медалях, был непререкаем. В общем, что могло быть лучше для меня – ребенка, у которого родители постоянно работали; а дедушки и бабушки рано ушли. Думаю: подорвали они здоровье, на боевых и трудовых вахтах…

Впервые это правило: “Надо бежать – беги, а бить – бей, и вообще: сам действуй по обстановке!” – мне пригодилось лет в семь-восемь. В тот год, когда родителей пригласили на свадьбу. Далеко от Якутии и Крыма, аж за Южный Урал. Вот мы всей семьей – вчетвером и поехали летом на поезде. Это запомнил хорошо, отложилось: Стояла жара. Было душно и безветренно. Еще: что красиво летом в деревне, – подтверждаю. Что воздух чистейший – тоже. И хотя запах навоза присутствовал, он никого там не напрягал. Так вот, пока взрослые то да се; я – семилетний хлопец, еще и нарядно – торжественно одетый, пошел на улицу – погулять. До магазина и назад, на часик.

Магазин у них, если честно – был скромный. По теперешним меркам. Но зато, в нем было все: хозяйственные товары и продукты питания. Три в одном: “Универсам” одним словом. И продавщицы, кстати, все были одеты в белые халаты.

– Вспоминаете? Как раньше во всех магазинах, в продуктовых отделах имелись чистые халаты и колпаки. А сейчас черт те что: то курят эти женщины на входе, то еще что – то похожее из себя пытаются изобразить. Вот посмотришь на них с улицы и покупать – заходить туда не захочешь.

Верно?! В общем: возвращался я неспешно и по обочине. А так как машин, да и вообще никого не было; преспокойно рассуждал:

– Никого – точно тихий час после обеда. Или, может просто в жару не ходят? У нас – то, в Якутии такой погоде радуются: ведь скоротечна и редка. Но за Уралом видимо, были другие природные ценности.

Так вот, идя вдоль все той же центральной дороги, с аккуратностью обходил коровьи лепешки на асфальте. Рассматривая, перешагивал ямки от гусениц проехавшего тут ранее железного коня – дребезжащего трактора. Как вдруг, теперь неожиданно послышался скрип колеса, вернее нескольких колес. Я обернулся и оказалось: это лошаденка с телегой, а в ней мужик сидел, бородатый здоровяк.

– А кто для семилетнего парня не здоровяк? – Спросите Вы. Правда?

Да. Но подумал я тогда совсем о другом:

– Что это за телега, как в кино старинном? Давно везде на машинах или тракторах ездят. И второе: Почему человек в ней: такой колоритно-нарядный?

Все верно, этот был точно – большой персонаж: с приличным пузом, черно – длинноволосый и в темно – красной рубашке с закатанными на разную длину рукавами. А накинутая поверх чернёная кожаная жилетка, издали маскировала этот кровавый цвет. На ногах же заметил, переливаясь, блестели черные сапожища до колен. Я еще подумал: Жара, а он в сапогах? Ну и рассмеялся по-детски, не специально конечно. Ведь если честно: подобных рубах – красочных, тогда отродясь не видел. Да что рубах, и мужиков таких странных тоже. Вот.

– Здорово! – выкрикнул он, производя выставку своих всех – из желтого металла передних зубов; как только поравнялся бортом телеги.

Я ответил вежливо, но не останавливаясь:

– Здрасти.

– Куда путь держишь? – оглядываясь и привставая на одно колено, – поинтересовался золоторотый.

– Домой. Куда еще?! – на ходу пожимаю детскими плечами.

– Садись, подвезу, – радушно предложил небедный возничий, указывая на свободное место возле себя.

– Не, – отвечаю, – спасибо. Тут рядом.

Но самому почему-то(!), какой – то запах почудился: резкий и неприятный. И тут же, будто в ответ на него, словно рождалось мое предчувствие. Оно появилось и стало крепнуть. Но возничий не замечал, и взяв правее, покатился очень близко. И словно сговорившись с ним, его лошадь – большая и черная фыркнула.

– Не бойся, – говорит мужик. – Не местный значит?

Вот тут-то(!), одновременно бросая дрожжи – он, своей неожиданно длинной рукою попытался схватить человечка. Не знаю, как лучше сказать Вам: но словно прозрел я. И уже отчетливо видел опасность, в которую превращалось рожденное предчувствие. А еще раньше – за долю секунду до этого внезапного движения чужих рук, я интуитивно увернулся и как побегу по дороге. С ускорением – он за мной.