Нина Запольская - Кровавая вода Африки

– В деревне сегодня ночью кто-то умер, – объяснил дон Родригу.

– Ну, и конечно, во всём виноваты приезжие, – воскликнул доктор с сарказмом в голосе.

– Нет, этого никто не говорит… Пока не говорит, – ответил португалец, он был серьёзен и даже насторожен. – Сейчас будет «опрос покойного».

– Что будет? – переспросил удивлённый мистер Трелони.

– Родственники умершего считают, что он умер не своей смертью, – принялся объяснять португалец. – И, чтобы найти злодея, который навёл порчу на их близкого, они пригласили своего колдуна, очень уважаемого в племени… Здешний колдун – он не из этих мест, а всем известно: чем дальше место рождения колдуна, тем сила его крепче.

– А может несчастный туземец умер от страха? – перебил португальца доктор. – Я на его месте точно бы отдал концы после вчерашнего.

Тут мистер Трелони задёргал доктора за рукав.

– Смотрите, доктор, смотрите, – зашептал он. – Когда вы ещё такое увидите?

Доктор обернулся туда, куда глядели все жители деревни и откуда уже какое-то время доносился мерный звук барабана.

По направлению к деревне медленно брела процессия, впереди которой шёл очень маленький чернокожий человечек, почти полностью погребённый под шкурой крокодила. На его голове, подобно грандиозной остроконечной шапке, возвышалась крокодилья морда, на плечах лежали передние лапы крокодила, а задние лапы, как и всё крокодилье тело и длинный-предлинный хвост волочились за ним по земле, вздымая пыль. Человечек бил в маленький барабан с резким, пронзительным звуком. Следом двое рослых африканцев несли на плечах покойного, который лежал на носилках, сделанных из жердей, веток и травы.

Приблизившись к жителям, колдун перестал бить колотушкой в барабан и стал медленно, нараспев, временами понижая голос почти до шёпота, произносить что-то… «Заклинания», – подумал сквайр, и ему вдруг стало не по себе. Он впился взглядом в лицо колдуна, и в свете наступающего дня хорошо рассмотрел его.

Колдун был очень, очень старый. От старости его чёрная кожа местами приобрела сероватый оттенок, но она не висела на нём. Она словно была натянута на сухонькие ручки и ножки колдуна, который, между тем, производил впечатление физически сильного человека, и вся фигура его излучала ощущение силы и мощи, а взгляд яростных, мутных и каких-то красноватых глаз потрясал… «Очень могущественный колдун», – подумал сквайр и покосился на доктора.

Доктор Легг стоял, исподлобья глядя на происходящее, и весь как-то покривившись всем телом. Он не ухмылялся, как всегда, только потому, что рот его от брезгливости был перекошен на сторону.

– Доктор, перестаньте так кривиться, – зашептал мистер Трелони. – Колдун может вас увидеть.

Доктор сжал губы и, подняв брови, часто-часто заморгал невинными глазами. Мистер Трелони наступил ему на ногу. Доктор придушенно ойкнул, отпрянул и выпрямился.

А колдун, кончив произносить заклинания, вдруг запел пронзительным голосом, и все присутствующие хором подхватили его похоронную песню невозможно печальными голосами. У сквайра на глазах почему-то выступили слёзы, хотя умершего он совсем не знал и даже не видел ни разу. Ноги сами понесли сквайра вместе со всеми за процессией, которая пошла по деревне.

– Вы куда это? – зашипел на него доктор, ухватив за руку.

– Я только посмотреть, – пробормотал сквайр, рассеянно оглядываясь на доктора. – Я только на минуточку.

– А вас не отпущу одного, – сказал доктор решительно. – Пойдём вместе.

– Идите, господа, идите. С вами будет Жуан, – разрешил им дон Родригу. – А я здесь подожду остальных, они скоро придут с охоты.

Доктор и мистер Трелони вместе с Жуаном, который неотступно следовал за ними, пошли догонять процессию. Через некоторое время они почему-то оказались в её первых рядах: то ли туземцы их опасливо пропускали, то ли сквайра неудержимо влекло вперёд, но скоро они уже шли сразу за носилками с покойным.

Носильщики со своей скорбной ношей медленно обходили деревню и вдруг остановились, а потом забились всем телом, как в припадке. Колдун оглянулся на них, перестал петь и подошёл ближе. Общее пение постепенно смолкло, наступила гробовая тишина, в которой слышалось только хриплое дыхание африканцев, бьющихся в конвульсиях с мёртвым телом на плечах.

Сквайр рванул в сторону, пробираясь поближе к происходящему, и постарался просунуться вперёд, чтобы лучше всё видеть.

Доктор Легг и Жуан бросились за ним, а носильщики вдруг стали подпрыгивать и выгибаться в стороны, и потом они пустились бежать вместе с мёртвым телом, которое тряслось и билось у них на плечах, рискуя выпасть из носилок. Они бежали, словно их неудержимо влекло обоих в одном направлении, продолжая совершать огромные прыжки, дёргаться, извиваться и взвизгивать, и на губах у них выступила пена, а тела их стали мокрыми, скользкими и блестящими от пота, вокруг и запахло потом, резко и нестерпимо, а колдун бежал за носильщиками, что-то угрожающе крича, и там, где он бежал, уже никто не смел бежать, все словно боялись наступить или на хвост крокодильей шкуры, или на землю из-под ног колдуна.

Наконец, обежав почти всю деревню, носильщики вдруг разом встали и, опустив с плеч свою страшную ношу, бросили её под ноги какому-то туземцу, а колдун поднял руку и указал на этого человека. Туземец задрожал и медленно, словно ноги его подломились, упал на колени, безвольно уронив руки и свесив голову на грудь. Из толпы выскочили люди, схватили туземца и, яростно вопя, поволокли куда-то. Колдун последовал за ними, а за колдуном на почтительном расстоянии двинулась и вся возбуждённо орущая толпа.

Что было дальше, сквайр уже не видел, потому что к ним подошёл капитан, и доктор Легг закричал ему трясущимися губами:

– Капитан, пойдёмте отсюда!

Вечером у костра, конечно, стали говорить о колдунах, о похоронах и сегодняшнем происшествии. Жуан знал о колдунах почти всё, и дон Родригу стал неспешно, посматривая на своих слушателей умными глазами и изредка улыбаясь, переводить его слова:

– Чтобы превратиться в хищника, колдун набрасывает на себя шкуру зверя, в которого он хочет обратиться. Это может быть крокодил, леопард или гиена… Такой оборотень тёмными безлунными ночами крадёт жизненную силу у своих жертв. Затем, когда приговорённый им человек умирает, колдун после похорон выкапывает труп из земли, оживляет его, делая «зомби», – ожившим мертвецом, – и тут уже во второй раз убивает и поедает его тело. Иногда же колдун превращает «зомби» в своего безропотного слугу и приказывает ему идти туда, куда он пожелает, и совершить какое-нибудь страшное преступление… А распознать оборотней и колдунов можно по красным глазам, сероватой или светлой коже и пронзительному, просто таки, огненному взгляду, которым они и поражают внутренности обречённых на смерть людей…