Олег Пустовой - Экипаж – одна семья. Часть четвёртая

По территории пункта базирования моряки перемещались строем колонной по два, только низкорослый Веня Гудман шагал в одиночестве замыкающим, то и дело, отставая от строя. Последним в строю кораблей находился и БДК «Александр Торцев». Шагая к нему, моряки проходили мимо открытых ртов носовых створок с выдвинутыми на берег языками аппарелей всех кораблей соединения находящихся в базе. Открыто рассматривая каждый корабль, салажата пытались разобраться в их различии, то и дело, задавая Гринёву возникающие вопросы. На что главный корабельный старшина отвечал однозначно: «Отставить разговорчики», – хотя на некоторые вопросы отвечал короткими незначительными фразами.

Первыми в строю кораблей находились СДК – средние десантные корабли. Они смотрели на моряков открытыми носовыми створками, и через раздутые щёки створок морякам открывался вид на короткий танковый трюм с низким подволоком, освещённым тусклым светом гирляндой корабельных светильников. После нескольких СДК, выстроились в одну ровную линию тупоносые ТДК – танкодесантные корабли польской постройки. Это были корабли нового типа, имеющие комфортабельные жилые помещения оборудованные кондиционерами. Они отличались оригинальным красивым силуэтом с ровными линиями прямолинейных надстроек, пологой чертой длинного шкафута, тупой, плавно вытянутой вперёд, носовой частью и обрубленной транцевой кормой. В носовой и кормовой части спардека, красивыми полусферами башен, гордо красовались автоматические артиллерийские установки со спаренными подвижными по вертикали стволами. Артустановки были зачехлённые серыми брезентовыми чехлами и находились в прямой горизонтальной наводке. За этими широко трубными и прямолинейными красавцами, возвышались своими бортами похожие на морские лесовозы – большие десантные корабли. Они были названы патриотическими и героическими именами. В базе стояли все четыре корабля-побратима БДК «Александр Торцев», а именно: «Томский Комсомолец», «Сергей Лазо», «Николай Вилков» и «50 лет шефства ВЛКСМ». Изначально эти суда планировались, как морские лесовозы, но мудрые конструкторы изменили некоторые инженерные узлы и сотворили на их базе новый тип кораблей. Гражданские лесовозы корабли напоминали только своим силуэтом, но экипированные вооружением и выкрашенные в военно-морской шаровый цвет, они имели устрашающий грозный вид. Высокие надстройки БДК резко возвышались над всеми кораблями соединения и видны были без всякой увеличительной оптики, даже из самых отдалённых точек бухты Новик. Сквозь трапециевидные отверстия раскрытых носовых створок этих высоких остроносых кораблей, виднелся вместительный танковый трюм с опущенной межпалубной сходней, по которой танки и колёсная техника могли легко перемещаться из танкового трюма на шкафут. С левого борта главной палубы возвышался своей оригинальной конструкцией небольшой одно стрелочный кран с низко сидящей башней управления. Горизонтально опущенная стрела была изготовлена из крепких металлических уголков с рёбрами жёсткости по всей её прямоугольной длине. К концу стрела сужалась, и в крайней её точке крепился вращающийся ролик для движения грузового троса. Рядом с краном сразу под надстройкой посреди шкафута была установленная небольшая спаренная артиллерийская установка, чем-то напоминающая «сорокапятку» времён ВОВ, прозванная в кругу матросов «мухобойкой». В носовой части корабля, прямо на баке, размещалась устрашающая врагов новинка – установка «Град». Её сородичи массово прославились в военном инциденте на острове Даманском дальневосточной реки Уссури.

Проходя мимо кораблей с ровными трафаретами бортовых номеров и присвоенными именами на блеклых парусиновых лентах, натянутых вдоль леерных ограждений трапов-сходней, Игорю не терпелось увидеть свой будущий БДК «Александр Торцев». И вот, наконец-то он! Тяжёлый язык рампы носовой аппарели неподвижным грузом примял мелкий утрамбованный песок береговой черты залива, куда был спущен трёхметровый трап-сходня. На краю рампы, покрашенной в тёмно-коричневый цвет, находился вахтенный у трапа матрос, с неподдельным интересом наблюдавший за поднимающимися по трапу салажатами, что ступив на изготовленный из пеньки мат, тут же отдавали честь корабельному флагу и, вытирая ноги, проходили вглубь танкового трюма. Пройдя метров десять вперёд, Гринёв указал морякам на открытую дверь справа по борту. Пройдя по одному в эту дверь, они стали подниматься на главную палубу по крутому железному трапу, состоящему из нескольких отдельных маршей с прямыми площадками между секций. Поднявшись на бак, все прошли мимо установки «Град» на шкафут и, следуя дальше по главной палубе, попали в узкий коридор надстройки. Гринёв провёл молодёжь в самый конец коридора и, поднявшись по наклонному трапу на вторую палубу, увлёк всех за собой в столовую команды. Следуя законам флотского гостеприимства, новых членов экипажа, для начала решили накормить сытным корабельным ужином. В отличие от берегового меню школы мичманов, на корабле ужин состоял из первого блюда, закуски, второго блюда, компота и хлеба, которого хватило бы по нормам школы мичманов на целый взвод. В этот день военморов на корабле кормили густыми щами на квашеной капусте, гречневой кашей с мясом, закуской из кильки в томатном соусе и компотом, сваренным на основе сухофруктов, кишмиша и копчёного чернослива. Самое интересное оказалось в том, что не страдающим на аппетит салажатам, даже добавку предложили. Однако желающих на такую щедрость не оказалось. Всем хватило пищи отпущенной по флотской норме.

После сытного ужина, молодое пополнение развели по кубрикам боевых частей и служб корабля. К своему большому удивлению, Мельниченко узнал, что его взял к себе на замену главкор Гринёв и теперь ему придётся осваивать специальность артиллерийского электрика по обслуживанию установки «Град». Братья грузины попали в службу команды: Тенгиз – корабельным пекарем, а Коте – коком. Саша Зайцев попал в радиометристы штурманские; Юра Воронин и Владик Абакумов остались в боевой части «пять» изучать премудрости механизмов вспомогательных дизелей. Но самое тёплое местечко досталось Вене Гудману, его зачислили в штат строевым матросом и решили готовить из него писаря простого делопроизводства. Таким образом, попав в боевые части и подразделения корабельных служб, ребята вплотную столкнулись с будущим своим заведованием, и теперь для них наступила строгая корабельная жизнь со своими нравами, нормами и корабельным уставом.