Александр Пунченок - Пассажир дальнего плавания

Как только катер подняли на борт, пароход снялся с якоря и взял курс на пролив. Часы показывали за полночь.

Расставшись с профессором, Яшка не находил себе места. Бродил по палубе и всё вспоминал…

Говорят и пишут, будто собака — друг человека. Что верно, то верно. И яшкино горе развеяли собаки.

Драка — любимое занятие северных ездовых лаек. На «Большевике» они дрались круглые сутки, если не спали, конечно. Люди давно уже привыкли к собачьим распрям и перестали обращать на них внимание.

Яшка шел на корму и услышал истошный собачий визг. Казалось, что резали сразу всех собак и делали это не торопясь. Яшка поспешил к месту происшествия.

Собаки дрались на корме у четвертого трюма. Сначала ничего нельзя было разобрать. Яшка увидел какой-то разношерстный клубок из собачьих тел. Никакие его угрозы не помогали, да их и не было слышно, — так визжали лайки. Тогда он заметил на палубе кусок доски. Подходящий! Поднял его и принялся разгонять собак.

К слабым ударам они относились без должного уважения и только огрызались. Ах, так?! Яшка поплевал на руки и взялся за драчунов всерьез.

От увесистых ударов разбежалось несколько собак, должно быть, менее драчливых, но самый клубок стал кружиться и визжать еще яростней, потому что те, отогнанные, только мешали настоящей драке.

Палуба вокруг поля боя была вся в крови. Экое безобразие! Яшка рассердился и начал орудовать доской так, что лучше бы забияки и не начинали сражения.

Он старался не покалечить собак, и на долю каждой приходилось всего-навсего два-три удара. Но наказанная немедленно забывала о драке и даже без визга, только слабо скуля, отползала на брюхе далеко в сторону, потом поднималась и улепетывала во весь дух.

Так удалось Яшке разогнать всех собак, кроме двух. Эти уже получили по двойной порции и, видимо, без всякой пользы. Они сцепились до того свирепо, что только по двум хвостам можно было определить, сколько в клубке собак. Большая черная с коричневыми подпалинами дралась с маленькой белой, рыжехвостой. Яшка разглядел: маленькая крепко вцепилась в горло большой, а большая уперлась в нее лапами и судорожно старалась освободиться от своего яростного врага. Напрасно. Белая собачонка держала черную за горло мертвой хваткой. Яшка два раза ударил ее доской, — и опять без толку. Что же было делать?

Черная собака уже не могла визжать. Она глухо хрипела, и кровь текла у нее из разинутой пасти. Близился страшный исход собачьего поединка.

К счастью, мальчик заметил на трюме какой-то чехол. Яшка накинул его на животных, а сам навалился сверху. И это помогло.

Маленькая собака завизжала и, выскочив из-под брезента, без оглядки кинулась бежать.

Яшка встал и отбросил брезент в сторону. Спасенный им пес, поджав хвост, лежал на боку с открытыми глазами и дышал тяжело, хрипло.

— Вставай! — крикнул Яшка.

Собака вздрогнула и с трудом поднялась на передние лапы. Из горла у нее струйкой текла кровь.

Яшке стало жалко ее. Он протянул руку, чтобы погладить, но собака вдруг ощетинилась и угрожающе зарычала.

— Что?! — рассердился Яшка. Он схватил доску и пригрозил псу.

Лайка распласталась перед ним и жалобно заскулила.

— То-то, — посоветовал Яшка.

Он присел над собакой и стал гладить ее. Теперь она смотрела на него так преданно, с такой благодарностью, будто понимала, что этот решительный, хотя и небольшой, человек спас ее от неминуемой смерти. И всякий раз, когда яшкина рука приближалась к ее морде, лайка норовила лизнуть руку мальчика.

— Ишь, как она тебя, — приговаривал Яшка, — ну, погоди, рыжий хвост, я тебе покажу. Вставай-ка, идем!

Он обнял собаку, помогая ей подняться, но она опять повалилась на бок и застонала, совсем как человек.

— Не можешь? Доктора, стало быть, позвать. Вот напасть-то! Нельзя же оставить тебя одну, вдруг собаки накинутся!

Яшка нерешительно огляделся: «А что, если накрыть собаку тем же брезентовым чехлом? Правильно! Пока другие собаки доберутся до нее…»

Он набросил на раненого пса брезент и побежал за доктором.

Постучал в каюту. Никакого ответа. Постучал громче. Тишина. Яшка вошел.

Доктор, слегка отдуваясь, безмятежно спал.

— А? Что такое? — вскочил он, когда Яшка подергал за одеяло. — В чем дело?

— Поранили там, — объяснил Яшка, — горло и еще чего-нибудь.

— Где?

— На палубе. Скорей надо бы.

Доктор, как был в нижнем белье, так и выскочил следом за Яшкой; схватил только сумку с красным крестом. Увидев же на месте происшествия кровь и что-то накрытое брезентом, он на миг остановился. «Кажется, медицина опоздала», — можно было прочесть на его лице.

Но, преодолев минутную нерешительность, доктор отбросил в сторону брезент, и то, что представилось ему, рассердило его крайне.

— Тьфу ты! — плюнул он с досадой. — Кто тебя послал? Зачем разбудили из-за таких пустяков?

— Никто, сам, — ответил Яшка. — Она ж тяжело раненная.

Мальчик сказал это с горечью и взглянул с таким упреком, что доктор смутился.

— Понятное дело, — пробормотал он, — но почему не предупредил, что это собака, а не человек? Чего я только не передумал! Видишь, в одном белье выскочил?

— А чего вам будет?

— Как чего? Простудиться можно.

— Какой же вы тогда морской доктор, если простуживаетесь?

— Чудак ты.

Он присел над собакой и стал ее ощупывать. Пес было зарычал, но Яшка пригрозил ему кулаком, тоже присел и осторожно держал собачью морду, пока доктор осматривал раны.

— Перелом задней ноги и глубокое ранение с повреждением дыхательных путей, — сказал врач поднимаясь. — Надо пристрелить.

— Почему пристрелить? — испугался Яшка. — А лекарства?

— Лекарства тут ни при чем. Собака, если даже она и выздоровеет, всё равно работать не сможет. Это уже не ездовая собака.

— А сторожить?

— Что же ей в Арктике сторожить? Тебя разве, чтобы белые медведи не украли.

Яшке не понравился такой несерьезный разговор. Он решил защищать собаку от расстрела, как защищал только что от собак. Он докажет доктору, что это неправильно.

Что-то теплое прикоснулось к яшкиной руке. Раз и еще раз… Собака лизала его руку. От этого Яшка чуть не заревел и даже злость на доктора прошла.

— Ну, и не надо, — буркнул он обиженно, — сам лечить буду.

Доктор не ушел. Он расстегнул сумку и ворчал:

— Откуда ты взялся такой? Будит человека среди сна ради какой-то собаки. Наконец, я не собачий доктор. Придумал тоже. Погоди, где мы ее положим?

— Известно, в лазарете, — предложил Яшка.

— А ты в своем уме?

— Ну, в каюту ко мне.

— До утра, пожалуй, можно, — согласился доктор, — а потом подыщем другое место. Но смотри, чтобы капитан не узнал про каюту.