Говард Пайл - Пираты южных морей

— Слава богу! — вскричала леди в порыве чувств и сцепила усеянные кольцами руки. — Наконец-то я свободна от негодяев, которые преследовали меня и угрожали моей жизни! Вы хотели увидеть мое лицо — теперь я могу его вам показать! До сих пор я вынуждена была скрываться, чтобы коварные враги не узнали и не убили меня.

И с этими словами хозяйка дома отбросила вуаль и явила взору нашего героя лицо необычайной красоты. Глаза ее под изящно изогнутыми и тонко очерченными бровями сверкали, словно драгоценные камни. Чело же ее напоминало блестящую слоновую кость, а губы — лепестки роз. Копна волос, по мягкости не уступавших тончайшему шелку, была стянута в узел.

— Я — дочь несчастного капитана Кейтта, — объявила она, — который хоть и был слабовольным человеком и пиратом, но, да будет вам известно, отнюдь не таким страшным и кровожадным, как его изображают. Он, несомненно, остался бы честным купцом, если бы его не сбил с пути истинного мерзавец Хант, тот самый, который едва не убил вас. Отец мой вернулся на этот остров перед самой смертью и объявил меня единственной наследницей огромного состояния, которое он сколотил — возможно, не самым честным путем — в водах Индийского океана. Но самым главным сокровищем из всех завещанных мне богатств был драгоценный камень: тот, что вы сегодня, рискуя жизнью, защищали с мужеством и преданностью, для восхваления которых мне не подобрать слов. Сей бесценный камень известен как Кишмурский рубин. Я покажу его вам.

Юная красавица взяла шарик из слоновой кости и одним движением своей изящной ручки повернула крышку, прилаженную столь безупречно и хитроумно, что обнаружить ее случайно было практически невозможно. Внутри, завернутый в тончайший шелк, находился предмет, который она и представила изумленному взору нашего героя. То был рубин величиной с яйцо чибиса, сверкавший таким совершенным красным блеском, что даже ничего не понимавший в драгоценностях Джонатан был поражен. Да уж, не трудно было догадаться о баснословной стоимости сего самоцвета, что лежал на доверчиво протянутой к нему розовой девичьей ладони. Юноша и сам не знал, сколь долго, словно зачарованный, созерцал поразительную драгоценность, пока его не оторвали от этого занятия обращенные к нему слова леди:

— Три негодяя, которые встретили сегодня свою заслуженную жестокую смерть, случайно прознали, что я владею этим камнем. С тех пор жизнь моя висела на волоске, и враги эти — самые жестокие, коварные и безжалостные, какими только может наделить судьба, — наблюдали за каждым моим шагом. Вы спасли меня от смертельной опасности, проявив мужество и решимость, коим я просто не в состоянии воздать благодарность в должной мере. Вы заслужили мое глубочайшее восхищение и уважение. И я предпочла бы, — вскричала девушка в необычайном волнении, — вверить свою жизнь и свое счастье вам, лучшему и достойнейшему из всех мужчин, которых когда-либо знала! Боюсь, что не в моих силах возблагодарить вас, мой отважный спаситель, таким образом, дабы воздать вам должное за все те опасности, которым вы из-за меня подверглись. Однако, — здесь последовала небольшая пауза: девушка явно подыскивала слова, чтобы лучше выразить свою мысль, — если вы желаете принять сию драгоценность и все принадлежащее мне состояние вместе с рукой несчастной Эвелин Кейтт, то можете распоряжаться не только богатством, но и моим сердцем так, как сочтете нужным!

Наш герой был так поражен тем, сколь неожиданный оборот приняло дело, что на какое-то время даже лишился дара речи.

— Моя дорогая мисс Кейтт, — произнес он наконец, — ваше предложение для меня большая честь, и я не хотел бы показаться неучтивым, но… Постарайтесь понять и меня. Я слышал о вашем покойном отце и прямо заявляю, что принять этот чудесный камень и огромное состояние, о котором вы мне сейчас рассказали, у меня нет ни малейшего желания, ибо и то, и другое нажито путем грабежей и убийств. Более того, сей бесценный рубин сегодня трижды, так сказать, обагрил мои руки кровью, так что ценность его столь мала для меня, что я не дал бы за него и гроша. И ничто в мире не убедит меня не только принять его, но даже снова прикоснуться к этому злосчастному самоцвету. А что же касается второй части вашего столь заманчивого предложения, я могу лишь сообщить вам, что сие абсолютно для меня неприемлемо. Ибо я обручен с Мартой Доббс, прекрасной девушкой из Кенсингтона, что в Пенсильвании, и через четыре месяца состоится наша свадьба.

Закончив сию речь, Джонатан поклонился со всей галантностью, на которую только было способно его неуклюжее тело, и покинул чаровницу. Услышав решительный отказ, бедная девушка смущенно отвела взгляд и залилась румянцем, даже не попытавшись его удержать.

Так закончилось первое необычайное приключение нашего героя, которому также было суждено стать и последним. Ибо с тех пор он вполне довольствовался радостями тихой и спокойной жизни.

Нам осталось добавить совсем немного: когда в июне следующего года добропорядочный квакер и законопослушный гражданин Джонатан Рагг женился на Марте Доббс, некий загадочный друг преподнес невесте жемчужное ожерелье такой баснословной стоимости, что, продав его, наш герой смог стать равноправным партнером своего бывшего хозяина, достопочтенного Джеремаи Дулиттла, а со временем и вовсе сделался одним из самых богатых и уважаемых коммерсантов в Филадельфии.

Испанские моря — устоявшийся в русскоязычной литературе перевод английского термина «the Spanish Main», буквально означающего «Испанский материк» и подразумевающего захваченную испанскими конкистадорами территорию Южной Америки и прилегающие к ней моря. — Здесь и далее примеч. пер.

Брандер — судно, нагруженное взрывчатыми веществами.

По сути (лат.).

Суперкарго — лицо, заведующее на судне приемом и выдачей грузов.

Фамилия «Чист» («Chist») происходит от устаревшей формы написания английского слова «сундук» («chest»).

На самом деле во время битвы на пиратском шлюпе было лишь двадцать пять человек. — Примеч. автора.

Фатом — морская сажень, около 182 сантиметров.