Альберто Васкес-Фигероа - Бора-Бора

Для полинезийцев все и всегда начиналось от «пупка» — от своего острова, который являлся для них центром Вселенной. Даже Млечный Путь — авеии’́а, — проходящий над островом, в каждую пору года строго разграничивался.

За родным островом начинался Первый Круг. В нем разбросаны большие и малые острова, дойти до которых можно было за две недели плавания. Плавали на эти острова и возвращались назад, используя попутные ветры и течения, постоянно меняющиеся в зависимости от времени года.

Чтобы дойти до Третьего Круга, приходилось тратить уже месяц, а до Четвертого, и в их представлении последнего, — четыре месяца. Хотя и эти данные были неточны. Ну а о том, каким образом полинезийцы возвращались домой из столь отдаленных мест, ничего нельзя было сказать наверняка.

Выходя в открытое море, полинезийские моряки, не имея общей карты в нашем понимании этого слова, всегда ориентировались на расположение родного острова и рассчитывали только на звезды, течения и ветра, не всегда способствующие их возвращению.

В таком океане, как Тихий, где пассаты большую часть года дуют в одном и том же направлении, плавание под парусом было до крайности трудным делом. Именно поэтому полинезийцы постоянно совершенствовали свои знания в области навигации и астрономии, знания, которые и поныне остаются непостижимыми для остальной части человечества.

Почти на протяжении двух веков западные мореплаватели и астрономы отказывались признавать, что какие-то «бедные дикари», не знающие письменности, металла, секстанта, телескопа и даже компаса, могли знать намного больше их самих о море и небе. Однако в последнее время выяснилось, что дела обстояли именно так, иначе «дикари» эти никогда бы не смогли покорить столь обширное водное пространство: двадцать тысяч километров в длину — от Сингапура до Панамы, и еще столько же в ширину — от Алеутских остовов до острова Пасхи.

Тем не менее, несмотря на свои обширнейшие познания, для большинства полинезийских мореходов все, что находилось за призрачным Пятым Кругом, было недосягаемым, точно так же, как и Море Ужасов — Атлантический океан — для наших предков, которые в свое время считали Канарские острова «краем света».

Полинезийцы знали, что мир не кончается за пределами Четвертого Круга, но были убеждены, что зайти в Пятый — все равно что попасть в пустоту, из которой нет возврата.

И действительно, в памяти жителей Бора-Бора запечатлелся только один человек — мифический Мити Матаи, который оказался способен отыскать обратный путь из Пятого Круга.

Однако необходимо было учитывать, что он возвращался с юга. В то время как сейчас эти же ветры будут гнать путешественников за пределы Четвертого Круга на северо-восток, а оттуда не было попутных ветров, которые могли бы поспособствовать их возвращению.

«Пусть так, мы все равно попытаемся», — сказал Мити Матаи. А когда эти слова дошли до слуха Тапу Тетуануи, он вновь убедился, что единственное, о чем мечтал на этом свете, так это быть рядом с живым богом и перенять хоть малую толику его знаний и умений.

И вот с наступлением вечера следующего дня, когда Мити Матаи сидел на террасе своей хижины, нависающей, будто нос большой пироги, над лагуной, а тыльной стороной похожей на корму покоившейся на песке лодки, юноша предстал перед ним. Извинившись, что потревожил учителя в час раздумий, он нижайше попросил его оказать ему честь — Тапу хотел стать учеником Мити Матаи, если великий путешественник, конечно, захочет продемонстрировать ему свои способности.

— Я хочу стать великим навигатором, — сказал он. — Знай, что кто-то готов идти по курсу, проложенным твоим кораблем, где бы он ни находился.

Проницательный взгляд великого навигатора, чье имя было произнесено Тапу с безграничным уважением, устремился на светящееся надеждой лицо юноши, жизнь которого зависела от ответа старика. Тот, мгновение поразмыслив, жестом указал на длинную линию, прочерченную на полу его веранды, и твердо спросил:

— Какие звезды проследуют по этому пути в июне?

Тапу Тетуануи приблизился и наклонился почти до самой черты. Потом бросил взгляд на солнце, вот-вот готовое спрятаться за горизонтом, и, как никогда, постарался сосредоточиться: он знал, что от одного единственного ответа сейчас зависят исполнение его мечты и будущее счастье с Майаной. Поразмыслив как следует, он уверенно ответил:

— Великая Одинокая Дама. Позже за ней пройдут Влюбленный Малыш, Скромник, а тремя румбами севернее — Торговец Жемчугом.

— А где в это время будет находиться край Крючка Мауи? — поинтересовался великий навигатор.

— Ровно в полночь взойдет над Раиратеа.

От едва заметного утвердительного жеста старика сердце Тапу бешено заколотилось.

После короткой паузы Мити Матаи снова спросил:

— Какие ветры будут дуть в июле, если ты окажешься к северо-востоку от Первого Круга?

— До полудня никаких, — последовал ответ. — А с наступлением вечера должен подняться с востока слабый маоаи’а, который на закате солнца начнет дуть на юг, где столкнется, слегка штормя, с маоаи’а Тавара — и будет продолжаться так, пока Копье Бога Оро не скроется за горизонтом.

На губах Мити Матаи появилась легкая улыбка, и дрожащий Тапу Тетуануи понял, что он переступил через первый рубеж на дороге, ведущей в рай. Если уж этот великий, превосходящий всех жителей деревни своими знаниями и умениями человек готовился задать новый вопрос, значит, прежние ответы Тапу были верны.

— Итак, полдень, — продолжил Мити Матаи, — и у тебя над головой на юг пролетел фрегат. Какие выводы ты сделаешь из этого?

— Никаких. Он ищет отмель, где есть рыба, и ему все равно, куда лететь — на юг или на север. — Тапу глубоко вздохнул и продолжил: — Но если я его увижу тремя часами позже, то это будет означать, что он возвращается к своему гнезду. Значит примерно в пятистах милях к югу есть остров.

— С теорией ты хорошо знаком, — согласился великий навигатор, жестом приглашая юношу сесть напротив себя. — Но ты должен иметь в виду, что теория — как бы это сказать? — меньше всего поможет тебе, если ты находишься в сердце океана. Самое главное — это интуиция и мужество, особенно мужество, когда ты сталкиваешься с опасностью. Ты уверен в собственной смелости?

— Ведь это я вступил с незваным гостем в схватку и захватил его в плен, — напомнил Тапу. — Я первый сын Амо Тетуануи, который много лет плавал с тобою рядом, плечом к плечу.

— Мужество — это такая вещь, что не всегда передается по наследству, подобно носу или пироге, — подчеркнул учитель. — Ну а вот то, что ты захватил в плен огромного дикаря, уже кое-что говорит о тебе. — С этими словами он снисходительно улыбнулся и продолжил: — Я подумаю над твоим предложением, и если вернусь из дальнего похода, то мы вновь поговорим на эту тему.