Виктор Цокота - Звезда бессмертия. Книга 1

Да, команде тримарана в виде поощрения за первенство по двум этапам насчитано пятьсот очков, а членам экипажа вручаются голубые куртки лидеров.

Их-то мы и прибыли вручить вам от имени жюри и оргкомитета.

— Нельзя ли, Андрей Иванович, избежать всей этой шумихи? — морщась спросил Олег.

— Нет, — решительно ответил за Аксенова Георг Георгов. — Праздник есть праздник. А наш фестиваль — это большой праздник молодежи всего мира. И он уже шагает по земле вместе с вами от страны к стране. Для вас сегодня предлагали даже остановить зачетное время, чтобы дать возможность журналистам, радио и телекомментаторам поближе познакомиться с тримараном и его командой. Но мы, то есть все двадцать комиссаров сопровождения, сославшись на то, что нельзя нарушать одно из главных условий регаты, не высаживаться команде и не принимать к себе на борт никого, кроме комиссаров регаты и членов регистрационных комиссий двенадцати утвержденных пунктов прохождения, — остались непреклонными. Договорились только о том, что после завершения почетного эскортирования к «Семену Гарькавому» поближе подойдет катер со спортивными журналистами, и шестеро из них зададут капитану Слюсаренко или членам его экипажа всего по одному вопросу. Эта своеобразная пресс-конференция будет проходить на ходу и также транслироваться по интервидению.

Праздник лидеров удался. Во всяком случае, так считала вся международная пресса. Он начался в семнадцать часов тринадцатого июня, а ровно через час закончилась и пресс-конференция. «Семен Гарькавый» не потерял при этом ни одной мили, ни единой минуты. Телерепортаж о празднике его команда смотрела у себя в кубрике вечером того же дня. Таня даже подключила видеозаписывающую приставку, чтобы кадры первого международного триумфа «Семена Гарькавого» всегда были у него на борту.

Нужно сказать, что в этот день «Семен Гарькавый» весьма успешно преодолел зону экваториального строго восточного — пассата и, распрощавшись с северо-восточным его братом, отдал себя в распоряжение юго-восточного. Судно шло теперь по отношению к ветру курсом галфвинд, который моряки еще называют «полветра», когда ветер дует прямо или почти прямо в борт. Такой курс вполне подходил системе парусного вооружения тримарана. Оба его кливера и фор-стеньга-стаксель работали в этот и последующие дни с полной нагрузкой. А поставленные автоматикой поперек ветра грот-брам-стаксель, грот-бом-брам-стаксель, бизань и гаф-топсель надежно питали улавливаемые ими ветром основные паруса гондолы. На поплавках мачты были убраны. Фактическая скорость тримарана от Браганеи до Сан-Луиса, который они прошли в полночь, и дальше — почти до самого мыса Кабау-Бранку — крайней восточной точки Южноамериканского материка — составляла в среднем двадцать узлов, хотя примерно пять узлов ежечасно у него отнимало встречное Южное пассатное течение.

Утром следующего дня Таня предложила еще раз просмотреть телерепортаж, записанный ею вчера на видеопленку. Лицо у нее было немного грустное и растерянное.

— Ты знаешь, — призналась она Олегу, — что-то мучает меня со вчерашнего вечера, какая-то неясная мысль не дает покоя. И, кажется, связано это со вче рашним праздником. Что-то важное для всех нас промелькнуло у меня перед глазами. Промелькнуло и исчезло, оставив неясную тревогу и какие-то сомнения в душе… Давайте посмотрим все вместе.

Включили видеозапись. Смотрели внимательно.

Вот на экране появились катера эскорта, украшенные флагами расцвечивания и гирляндами цветов. Они со всех сторон окружают тримаран. Летят над океанским простором торжественные звуки встречного марша.

Над набережной взвивается яркая феерическая россыпь ракет. Тысячи людей с набережной приветливо машут красными флажками.

Вот на экране крупно лицо Олега. Рядом с ним Таня, одетая, как и все они, в голубую куртку лидера с пятью переплетенными золотыми кольцами на груди. Сережа с Джеком на руках. Александр Павлович поднял в приветствии правую руку. Снова Сережа. А вот они все четверо на корме…

Мелькают, сменяя одна другую, знакомые картины: мчится по лазурной воде в почетном окружении катеров эскорта советский тримаран «Семен Гарькавый»; победно реет на грот-мачте алое полотнище с серпом и молотом; целое море флагов всех стран, молодежь которых принимает участие во Всемирном фестивале, отдает ему приветственный салют…

И снова в кадре «Семен Гарькавый». Отдаляется берег. Динамики не в состоянии передать бурю приветственных возгласов и оваций. На экране крупным планом появляется борт прогулочного катера «Глория» со спортивными журналистами, теле- и радиокомментаторы разных стран. Начинается пресс-конференция.

Капитан тримарана подробно отвечает уже на четвертый вопрос, заданный на этот раз корреспондентом спортивного отдела газеты «Авангард» — органа комсомола Франции — Луи Люсьеном. Телекамера скользит по внимательным лицам журналистов на борту «Глории».

— Стоп! — насторожившись воскликнула Татьяна и схватила Олега за руку. — Повтори эти кадры и смотри внимательно. Это то, что мучило меня всю ночь.

На экране снова мелькают сосредоточенные лица журналистов. Одно, второе, третье… Они мало о чем говорят им. Люди — как люди. А вот четвертое… Какие тут могут быть сомнения! Они с Таней очень хорошо знают этого коренастого, немного полноватого, крепко сбитого человека.

— Прапорщик Макашев, — тихо произносит Олег. — Значит, это все-таки он идет за нами по пятам. Не угомонился.

— Я еще во время пресс-конференции неожиданно встретила его пристальный взгляд. Но тогда Юрий Макашев отвернулся, исчез в толпе, оставшись только где-то в подсознании.

— Добра от этого лжепрапорщика, конечно, ждать не следует, — высказал свое мнение Александр Павлович. — Теперь уже не может быть никаких сомнений, что это именно он еще в Гаване и Сантьяго-де-Куба подал о себе весточки. Да какие!

И Винденко коротко рассказал об обнаруженной Каридад и Рикардо мине в аэропорту, что послужило причиной стремительного автопробега в памятную ночь перед стартом, и о попытке двух неизвестных торпедировать тримаран, когда он стоял в гавани.

Несколько минут в рубке стояла напряженная тишина. Рассказ Александра Павловича явился неожиданностью для Олега и Тани.

Лицо Винденко посуровело. Наконец он произнес:

— Думаю, вывод из всего известного нам можно сделать один. Всем надо быть очень внимательными к окружающей обстановке. Вахты стоять вдвоем, на ночь уходить подальше от берега. Не включать прожекторов и даже бортовых огней. Постоянно следить за сигналами локаторов. А кадры эти следует как можно скорей показать Андрею. Не исключено, что этот новоявленный журналист обитает на плавбазе.