Андрей Ивасенко - Земля туманов

Он отчетливо слышал, что к пьяняще-приторному запаху травы и гниловатому аромату листьев, доносимых порывами ветра, подмешивалось что-то более резкое, неприятное. Похоже, на авиационный керосин, решил Тихоня, принюхиваясь. Блин, откуда он здесь? Он как-то раз бывал на аэродроме и знал этот запах. Неужели сракоротые вояки что-то затеяли? Хотят сжечь гостиницу?

Он облизал языком пересохшие губы, снова окинул оценивающим взглядом красотку на плакате: «Интересно, а она дала бы мне? Что, если бы мы делали это по-собачьи? Нет, наверно, не дала бы. Такая, поди, полсотни стоит. Никак не меньше. А то и больше. В мире полно несговорчивых и упрямых сучек, набивающих себе цену. А эта стерва, у нее что – бородатая устрица чем-то от других отличается? Беззаботная, мля, как огурец. Небось, занимается всякими шалостями сама с собой в душе, а корчит из себя…» И на пару минут он погрузился в грезы, в которых выделывал с девицей с плаката всякие непристойные «штучки», после чего понял – с явной неохотой – что его фантазиям никогда не сбыться.

В желудке Тихони раздалось жадное урчание – зашевелился червячок голода. Он почувствовал, что по-настоящему проголодался, но не смог вспомнить, когда в последний раз ел. «Сейчас бы жареных сосисок с тушеной капустой, чесночную булочку и лимонада! – размечтался он. – А еще лучше – вдохнуть носом пару дорожек белой радости… Черт! Не думай об этом! НЕ-ДУ-МАЙ! Все осталось там, в гостинице, и пока сракоротые оттуда не свалят, придется терпеть муки». И чертовски хотелось курить.

Послышался какой-то звук. Совсем рядом.

«Мазефака!»

Снова тишина.

Долгая, невыносимая пауза.

Тихоня замер. Он прислушивался к своему страху, который ожил в закоулках его мозга, словно злокачественная опухоль.

Кто это? Каратели?

Звук снова повторился. Уже ближе.

Запах керосина становился резче.

Тихоня услышал прерывистое дыхание, серию мелких шажков и вздрогнул так, будто почуял приближение настоящего землетрясения. На миг он заметил скользнувшую в тумане размытую, черную тень. Колыхнулись листья папоротников.

Старичок-амфибия? Только этих сейчас не хватало! Эти, как и их детеныши, часто передвигались по суше квадропедальным способом. А рядом должны быть и другие…

По позвоночнику пополз ледяной страх. Ломка отступила, будто ее никогда и не бывало.

Тихоня приподнялся и начал целиться; ствол карабина медленно двигался туда-сюда, словно нос охотничьего пса, потерявшего след. Тихоня почувствовал, как неприятная дрожь, рождающаяся в кончиках пальцев рук, расходится по всему телу, и оно деревенеет, а сами пальцы становятся твердыми, словно камень.

– Замри, Тихоня.

Это был голос Джека, спокойный, и прозвучал он прямо за спиной Тихони.

Первое, что пришло Тихоне на ум – глюки. Хотя, принимая во внимание, что ломка только началась, а в голове уже был сплошной беспорядок, он не ожидал настолько реальных слуховых галлюцинаций так скоро. Да и в этом голосе не слышалось ничего властного. Значит, это не те торчковые голоса из тумана.

Тихоня обернулся и заблымал глазами.

Он сразу признал главаря, и сердце радостно заколотилось в груди. Одет тот был странно, чересчур хорошо для бродяги, хотя брюки и рубашка были порядком грязными. А еще Тихоня почувствовал исходивший от Джека ванильный запах лосьона, заставивший его вспомнить все пирожки, кексы и сладости, которые он когда-либо ел.

В руке у Джека был АК-47 со спаренными рожками; еще два магазина с патронами торчали из-за ремня, с которого также свисали две гранаты, привязанные мягкой проволокой. Он внимательно глядел на бледного Тихоню, на его болезненные глаза. Вид у того был плачевный, пот блестел на его худом, усеянном угрями лице.

– Плохо, Тихоня? – тихо спросил он.

Тихоня посмотрел на свои руки. Пальцы дрожали, как у шахтера после отбойного молотка.

– Да, – выдавил он. – Дерьмово, как пингвину после глобального потепления. Так скоро и судороги начнутся.

Джек забрался в салон, нагнулся и легонько толкнул Тихоню:

– Подвинься.

Тихоня отодвинулся в сторону и сказал:

– Там что-то или кто-то бегает. Полагаю, амфибия.

– Это Румб, – ответил Джек. – Что тут у нас творится? Рассказывай.

– А что тут рассказывать… – Тихоня задумался, пытаясь завести шестеренки в голове. – Эти мазефакеры всех наших сцапали. Я случайно ускользнул. Валяюсь тут, как дрыстун, и нос боюсь показать.

– Сколько их? Наши все живы?

– Откуда мне это знать?

Джек покосился на карабин.

– Где такую пушку взял?

Тихоня нежно погладил «Блазер» и сказал:

– Каратели тоже живые люди и ходят в кустики покакать.

Джек не имел желания дальше обсуждать эту тему и спросил:

– Похвально. Стрелять метко сможешь?

Тихоня сел, положил карабин поперек колен, откинулся назад и закрыл глаза.

– Мне бы хоть косячок дунуть… Хоть пяточку…

Джек хлопнул его по плечу, полез в карман и достал пакетик с кокаином.

– Держи. Только не все сразу. Ты мне в деле нужен живым.

В этот миг в полуоткрытую дверь микроавтобуса проскользнуло что-то большое.

Румб, виляя бесхвостым задом, осмотрелся, высунув язык, а затем понюхал застывшего Тихоню, рыкнул и вдруг пошел на попятную. А потом мирно лег мордой на лапы, посматривая на Джека. Тихоня облегченно вздохнул и стал вертеть в руках пакет с наркотиком, не веря своим глазам и бормоча: «Господи Иисусе, да тут на целый месяц хватит убиваться в хлам…»

Тихоня открыл пакетик, сунул в него руку и начал подносить щепотки порошка по очереди к своим ноздрям, шумно втягивая его носом. Затем начал втирать наркотик в язык и в десны. Порывисто застучало, затряслось его сердце, он затаил дыхание… и сердце выровнялось. В легких будто открылся клапан, и он мог нормально вдохнуть и выдохнуть. По телу прошла удивительно успокоительная волна, чуть ли не утешительная – словно река потекла через него, унося все плохое. Его зацепила дурь так, что ой-ой.

Тихоня захихикал.

– Стоп! Стоп! – Джек потряс Тихоню за плечо и забрал у него пакетик с кокаином. – Хорош! Ты не должен находиться невесть где! Ты должен себя контролировать!

Тот улыбнулся и, подключая сознание, сказал:

– Откуда столько кайфа? Ты что, на распродажу попал? Божья ласка, заквашенная на дерьме! Хвала Ему и всем его святым!

Джек положил перед ним две гранаты и спросил:

– Пользоваться умеешь?

Взгляд Тихони на пару секунд застыл на двух рифленых корпусах гранат с вкрученными запалами. Он помотал головой, которая стала для него настолько легкой, что казалось, вот-вот оторвется от шеи и улетит ввысь, как воздушный шарик. Глаза у него заблестели, точно были освещены лунным сиянием.

– Тогда смотри и слушай, – сказал Джек. – Надо одной рукой держать крепко предохранительный рычаг, прижимая его к корпусу, другой разжать усики чеки, выдернуть кольцо и бросать эту малышку по карателям. На все про все у тебя есть три-четыре секунды. Но лучше сразу кидать. Граната китайского производства, а они… ну, сам знаешь.