Дмитрий Симонов - Тайна острова Уали

— Надо выработать план действий, — предложил Стефан Уизли.

— Обязательно нужен четкий план. Как лучше поступить. Чтобы не дать промашки! — сказал лорд Бедфорд.

— Я могу встретить их в порту и сказать, что лорд Бедфорд с кольцом уже приехал и поселился в «Синем якоре», и захватить их в плен здесь, когда они сюда пожалуют.

— Но они-то вряд ли что-то слышали о перстне Гриффитов. Кроме капитана, я никому этого не рассказывал. И об этом может знать только Джон Мартин. Вопрос только в том — где он? — продолжил Стефан Уизли.

— Ну, сюда-то он вряд ли сунется, побоится сабли капитана, а то, что Ретт погиб, он вряд ли знает, — сказал Джон Саймон. — Поэтому его не следует принимать во внимание.

— Дельно! — одобрительно крякнул Стефан Уизли.

— Я вот как поступлю! Скажу, что приехал лорд Бедфорд, за дочерью, привез приличный выкуп за нее и ожидает ее и представителя команды в «Синем якоре». А если не клюнут на это, то расскажу про карту капитана. Это-то их обязательно заинтересует, — подытожил Джон.

— Но как их заманить в «Синий якорь», если им неинтересны оба эти предложения? — задумался Стефан Уизли.

— А они сами сюда пожалуют! Это их любимая таверна, поскольку хозяин сам бывший пират и работорговец. И если же они хотят продать Катарину, то лучше него никто не сможет обстряпать это дельце, — сказал Джон Саймон.

— Отлично, так и поступим! — воскликнул обрадованный лорд Бедфорд.

Лорд Бедфорд построил своих лесорубов и объявил им, что на днях начинается серьезная работа.

Они сговорясь решили, пусть пираты сначала приедут в таверну, разместятся, устроят шумную попойку, основательно выпьют и пьяные станут легкой добычей. Тогда выскакивают наши лесорубы, вяжут их, берут в плен и освобождают Катарину.

Хозяина таверны в эти планы не посвящали, мало ли, вдруг проболтается.

Через пару дней, наведя на бухту свою подзорную трубу, Джон Саймон обнаружил, разглядывая корабли стоящие в бухте, и подсчитав их количество, что прибавился еще корабль.

Сравнив места стоянок с зарисовками в блокноте, обнаружил следующее: как и предполагалось, в бухте Порт-Рояля встало на рейд новое судно, то самое, которое все давно ждали.

Направив на него подзорную трубу и присмотревшись, Джон увидел, что силуэт знакомого ему трехмачтового люггера резко выделялся на фоне баркентин и шхун, стоящих на рейде в бухте Палисадос, отделенной от моря широкой косой, поросшей непроходимыми мангровыми зарослями. Его очертания были хорошо знакомы.

Не мешкая, переодевшись в поношенный матросский сюртук и серые парусиновые штаны, оседлав лошадь, отправился в порт, чтобы начать осуществлять разработанный накануне план.

Ничего не выяснив, возвратился в таверну, каково же было его удивление, что первый человек, на которого он натолкнулся в «Синем якоре», был Рей Моррис.

Он стоял на крыльце и курил небольшую глиняную трубку с длинным чубуком, изрядно пошатываясь. Джона он не заметил.

— Это хорошо, — подумал Джон, натянув шляпу по самые уши, поднял воротник поношенного матросского сюртука и решительно открыл дверь.

В общем зале таверны пили, орали на все лады и галдели пираты. Их было человек восемнадцать.

Крупная фигура квартирмейстера Лайонела Скотта, возвышалась над столом, он был изрядно навеселе, поэтому он пил, орал во все горло и громко хохотал, своим громовым басом, вместе со своими собутыльниками.

Тщедушный Израэл Пирс, обрюзгший субъект, с шеей в жирных складках и лысым сверкающим черепом, сидел, обхватив голову руками, а Слим Крейг и Бенн Селдон, обнявшись, горланили противными визгливыми, как у уток, голосами какую-то непристойную песню про красотку с пальмового берега, покинувшую индейское племя араваков, влюбившись в красавца пирата.

А вот про шкипера Уилсона ничего определенного сказать было нельзя, он сосредоточенно грыз кусок жареной свинины, насаженный на его огромную вилку, и понять, насколько он сейчас пьян, было невозможно!

Катарины среди них не было.

В дальнем темном углу сидел Стефан в косматом рыжем парике и лорд Бедфорд и с таинственным видом заговорщиков, которые задумали, что-то недоброе втихаря, наблюдали за тем, как пираты пьют и куражатся друг над другом.

Внимания пираты на них не обращали: Стефана в его ужасном рыжем парике узнать вряд ли кто-нибудь смог, а лорда Бедфорда они и вовсе никогда не видели.

Увидев Джона, заговорщики вышли из-за стола и поднялись на второй этаж в комнату Джона, где решено было провести военный совет.

Пиратов было довольно много, все ли они в общем зале или нет — неизвестно. Вооружены они были довольно внушительно: у каждого и сабли, и кинжалы, и по паре пистолетов за поясом.

Было решено немного подождать, пока пираты, разгоряченные винными парами, не свалятся мертвецки пьяные, и только тогда следует на них наброситься, разоружить и связать.

— Но который из них капитан? Может, он остался на корабле? — спросил Джон.

— Мне думается, Лайонел Скотт, квартирмейстер, он слишком самоуверенно держится, — предположил Стефан.

— Да, вполне возможно, мне тоже так думается! — отвечал Джон.

К началу третьего часа ночи все стихло. Снизу раздавалось громкое похрапывание, кто-то слегка постанывал во сне.

Лорд Бедфорд отворил дверь комнаты, где затаились члены его небольшого отряда, дал им краткие инструкции, и они на цыпочках двинулись вниз.

Джон шел впереди, за ним Стефан во главе банды лесорубов, замыкал процессию лорд Бедфорд.

Джон начал вытаскивать пистолеты и кинжалы из-за поясов пиратов и передавать лорду Бедфорду, который раздавал их лесорубам, но в тот момент, когда Джон пытался отцепить саблю от пояса Бенна Селдона, тот в это мгновение очнулся, что-то пробубнил себе под нос и попытался встать, но ноги его подкосились, он пошатнулся, упал под стол и захрапел.

Через четверть часа пираты были полностью разоружены, связаны по рукам и ногам и положены штабелями в кладовой под лестницей.

В караул поставили двух здоровенных лесорубов, вооруженных пистолетями и дубинами, которых должны были сменить через час другие.

Острый кинжал блеснул около горла девушки. Все попятились. Обстановка накалялась!

— Осторожно, Рей Моррис! Не торопись сделать глупость! — Молодой человек, одетый в серый сюртук, протиснулся сквозь толпу. Густая черная борода, скрывавшая молодое загорелое, обветренное морскими ветрами лицо. Смелые глаза горели решимостью. Морской кортик и пистолет торчали за поясом.

— Силы небесные! Этого не может быть! — застонала Катарина и лишилась чувств.

На следующее утро после быстрой и бескровной ночной схватки, пожалуй, единственной в истории борьбы с пиратами, победившая в ней сторона проснулась довольно рано, никому не спалось после такой напряженной ночи.