Жюль Верн - Капитан Немо

И в самом деле, остров Линкольна представлял собой слишком печальное зрелище. Почти вся лесистая часть его была уничтожена. Только на краю Змеиного полуострова уцелел небольшой клочок леса. Там и тут виднелись обугленные, почерневшие, лишенные ветвей стволы деревьев. Местность, где свирепствовал лесной пожар, теперь была еще более пустынной, чем болото Казарок. Лава погубила все. Там, где прежде мягкие контуры зелени приятно ласкали взор, выжженная почва была сплошь покрыта дымящимися, а кое-где еще пылающими потоками лавы. Русла ручья Водопада и реки Милосердия совершенно пересохли, и, если бы полностью высохло и озеро Гранта, колонистам нечем было бы утолить жажду. Но, к счастью, его южная часть не подверглась еще этой участи. Там образовалось нечто вроде пруда, и этот пруд был единственным источником пресной воды на острове. На северо-западе отчетливо вырисовывались отроги вулкана, похожие на гигантскую когтистую лапу, вцепившуюся в землю. Какое печальное зрелище! Какой ужасный вид! Какое горе для колонистов, которые вместо плодородного цветущего острова, где у них было буквально все, в одно мгновение очутились на пустынной скале! Они погибли бы от голода, если бы у них не было запасов пищи на всякий случай!

– Просто сердце разрывается, глядя на эту картину! – сказал Гедеон Спилет.

– Да, Спилет, – ответил инженер. – Только бы нам успеть закончить корабль. Тогда нам, может быть, удастся спастись от гибели.

– Вы не замечаете, Сайрес, что вулкан как будто успокаивается? Лава, правда, еще льется, но уже не так обильно…

– Это ничего не доказывает, – ответил Смит. – Пламя все так же продолжает бушевать в недрах горы, и каждую секунду море может ворваться туда. Мы похожи на пассажиров горящего корабля, которые не в силах потушить огонь и в то же время знают, что рано или поздно огонь дойдет до крюйт-камеры! Идем, Спилет! Нам нельзя терять ни минуты!

Еще неделю, то есть до 7 февраля, лава продолжала изливаться на остров, но потоки ее не шли уже дальше прежних пределов. Сайрес Смит больше всего боялся, как бы огненно-жидкая масса не хлынула на песчаный берег у Гранитного дворца, – тогда колонистам не удастся отстоять верфь, и надежда на спасение исчезнет. Несмотря на кажущееся затишье, колонисты вскоре ощутили довольно сильные колебания почвы, и это очень сильно их обеспокоило.

Время бежало незаметно, и как ни усердно работали колонисты, а 20 февраля до спуска корабля на воду оставалось работы еще на месяц. Но просуществует ли остров столько времени? Пенкроф и Сайрес Смит с самого начала извержения решили спустить шхуну на воду, как только корпус будет проконопачен и осмолен. Настилку палубы и оснастку можно было сделать потом. Для колонистов важнее всего было обеспечить для себя надежное убежище вне острова, которому каждую минуту грозило разрушение. Может быть, им придется отвести корабль в гавань Воздушного Шара, подальше от центра извержения, потому что в устье реки Милосердия, между островком Спасения и гранитной стеной, судно могло быть раздавлено при разрушении острова. Поэтому колонисты старались как можно скорее закончить корпус корабля.

Наступило 3 марта, и можно было рассчитывать спустить корабль на воду через десять дней.

И в сердцах колонистов родилась тайная надежда, что, может быть, удастся спастись от гибели, которая грозила им в конце четвертого года их пребывания на острове Линкольна. Даже Пенкроф, по-видимому, вышел из своего мрачного, подавленного состояния, охватившего его при виде полного разорения и уничтожения его владений. Теперь все его помыслы сосредоточились на скорейшей постройке корабля, единственном шансе на спасение.

– Мы успеем его достроить, – говорил он инженеру, – мы обязательно достроим его, мистер Сайрес. Теперь как раз самое подходящее время, приближается осень, и скоро наступит равноденствие. Если понадобится, можно будет остановиться на острове Табор и провести там зиму. Остров Табор после острова Линкольна! Ах, несчастные мы люди! Мне и не снилось никогда, что придется переживать такое несчастье!

– Давайте работать! – неизменно отвечал инженер.

И все снова с азартом принимались за дело.

– Хозяин, – спросил Наб несколько дней спустя, – как вы думаете, если бы капитан Немо был еще жив, неужели и при нем случилось бы то же самое?

– Да, Наб, – ответил Сайрес Смит.

– Ну а я думаю, что нет! – прошептал Пенкроф на ухо Набу.

– Я тоже! – серьезно ответил Наб.

В первую неделю марта гора Франклина снова приняла грозный вид. Расплавленная лава поднималась из кратера в виде тонких блестящих стеклянных нитей и затем огненным дождем падала на землю. Кратер опять наполнился вулканическими веществами, изливавшимися из него во всех направлениях. Огненные потоки накрыли затвердевший туф и окончательно сожгли и уничтожили все, что уцелело после первого извержения. Лава на этот раз потекла вдоль юго-западного берега озера Гранта, пересекла Глицериновый ручей и залила плато Дальнего Вида. Этот последний удар окончательно погубил все труды колонистов. Все погибло. Не существовало больше ни мельницы, ни надворных построек, ни конюшни, ни птичника. Испуганные пернатые обитатели птичьего двора разлетелись во все стороны. Топ и Юп обнаруживали сильные признаки беспокойства: они инстинктом чувствовали приближение катастрофы. Во время первого извержения погибло большинство животных, живших на острове. Уцелевшие звери переселились на болото Казарок, а некоторые из них нашли приют на плато Дальнего Вида. Но теперь они должны были покинуть и это последнее убежище. Поток лавы дошел до края гранитной стены, и огненные каскады с высоты полились на берег у подножия Гранитного дворца.

Никакое перо не в силах описать потрясающего ужаса этой картины! Ночью эта река расплавленной огненной массы, низвергавшейся сверху и пенившейся внизу, была похожа на Ниагару, с той лишь разницей, что вместо воды здесь падала и пенилась кипящая лава.

Колонистам некуда было больше отступать. Хотя еще не весь корпус корабля был проконопачен и просмолен, они решили спустить его на воду.

Пенкроф и Айртон стали готовить шхуну к спуску и рассчитывали произвести это утром следующего дня, 9 марта.

Но в ночь с 8-го на 9-е вдруг раздался оглушительный взрыв, и над вершиной горы взвился огромный столб дыма высотой более трех тысяч футов. Стена пещеры Даккара, очевидно, не выдержала давления газов и раскололась, море, ворвавшись в жерло вулкана и соприкоснувшись с клокочущей и кипящей массой, моментально превратилось в пар. Но кратер не оказался достаточно просторным выходом для всего количества пара, и страшный взрыв, который слышно было за сто миль, потряс воздух и остров. Гора Франклина разлетелась на куски, и обломки горы полетели в море. Через несколько минут волны Тихого океана покрывали то место, где некогда был остров Линкольна.