Саша Кругосветов - Путешествия капитана Александра. Том 2

– А что такое «эстансия»?

– Имение.

– А почему в этом индейском краю такое неиндейское название – Харбертон?

– Томас Бриджес назвал его так же, как назывался в Англии родной город его жены.

Что знал капитан Александр о Томасе? Что слышал Томас об Александре? Это были люди разной судьбы, совершенно не похожие друг на друга. Но это были люди одной крови. Одного возраста. Оба готовые к встрече друг с другом. И встретились они сразу как старые друзья. Крепкое рукопожатие.

– Томас.

– Александр.

Две сдержанные улыбки, два взгляда. Внешне такие разные – всегда подтянутый, гладко выбритый, аккуратно одетый, высокий и стройный капитан Александр и длинноволосый, бородатый, рыжий, со светлыми глазами и пшеничными ресницами, невысокий, коренастый, крепко сбитый, англиканский священник Томас. Каждым движением, каждым сказанным словом и даже своим молчанием капитан Александр, словно маленький кусочек солнца, отдавал тепло близлежащему космосу, окружающим его людям. Миссионер Томас тоже был таков. Встретились две силы. Два характера. Две жизни. Две доброты. Два бесстрашия. Два самопожертвования. Как два брата от одной матери и двух разных отцов. Два брата, которые никогда не виделись. И сразу узнали друг друга. С первого взгляда почувствовали они взаимную симпатию и душевное родство.

Навстречу вышла такая милая и приветливая хозяйка, что путешественникам показалось, будто они возвращаются в родной дом.

Томас познакомил Александра и его спутников со своей женой Мэри Энн, старшей дочерью Марией и двумя сыновьями – Томасом Деспардом (первый белый ребенок, рожденный на острове) и Стефаном (Эстебаном) Лукасом, соответственно шести, четырех и двух лет, а также с Иоханной, младшей сестрой Мэри, приехавшей сюда, чтобы помочь семье Бриджесов. Показал построенный самым первым, маленький дом главы Англиканской церкви Южной Америки, преподобного Уэйта Хокина Стерлинга, который изредка приезжал и останавливался здесь. В остальное время дом использовался как школа для вновь обращенных христиан – индейцев. Сам Томас с семьей, его компаньон, катехизатор [10]Иаков Ресийк и плотник Джеймс Льюис с женой и детьми жили в небольших добротных сборных домах, изготовленных его тестем Стефаном Вердером в Англии и присланных сюда в разобранном виде. Эти дома, рядом с ними – несколько вигвамов, крашеная церковь с колокольней, грубо, но со вкусом изготовленный деревянный крест, роскошный цветник с розами, огромными, как подсолнухи. Цветущие сады туземцев площадью пять с лишним гектаров, прекрасно огороженные аккуратно подстриженными живыми изгородями. Дорожки, посыпанные гравием. Коровник, пасущиеся овцы, отличающиеся особенно чистой и густой шерстью, коровы и свиньи. Атмосфера надежности и приязни. Куда ни глянешь, «везде следы довольства и труда», как сказал русский поэт. У пристани – две шхуны миссии и паром с маленькой часовней Святой Урсулы. Шхуны назывались «Нэнси» и «Аллен Гардинер». Последняя была построена и названа в честь первопроходца архипелага Блуждающих Огней, англиканского миссионера Аллена Гардинера, который погиб, как деликатно говорили англичане, «не выдержав испытаний сурового климата и недоброжелательного поведения местного населения».

На первый взгляд это непритязательное имение, почти безобразные домики-коробки, нелепо окрашенные в ярко-красные и желтые цвета, скромные вигвамы и сады не обещали морякам ни удобств, ни радости, которые встретили путников здесь, в эстансии. Путешественникам приятно было остановиться в этом оазисе, расположенном на границе моря и прерий. Ощутить блага жизни на берегу: отсутствие качки, чистые простыни, удобные стулья, вкусная еда и общение с семьей Бриджесов.

Луга и пастбища неброской красоты в обрамлении необъятных просторов синего моря, изменчивого неба и величественных гор. Их нельзя сравнивать с красотой тропических лесов и прерий. Но они дают спокойствие и безмятежность, дарят душе такое умиротворение, которое, возможно, сродни ощущению красоты, а может быть, и выше его. Умиротворение, которое можно обрести даже в краю безграничного одиночества.

Капитану Александру показали дома, уютные, чистенькие, где изящная обстановка, старательно подобранные и самодельные предметы роскоши и быта, лежащие каждый на своем месте, создавали ощущение комфорта, характерного для буржуазного английского дома викторианской эпохи.

Со стен смотрели старые фотографии ныне здравствующих первооткрывателей этих земель и тех родных и друзей, которые уже нашли любовно оберегаемые места на маленьком кладбище у стены церкви. Капитану Александру показалось, что первые жители эстансии, несмотря на внешнее благополучие, жили в горестном одиночестве, которое, наверное, и должно быть свойственно жизни в таком уединенном уголке земли. Мужественные, застывшие во внутреннем напряжении лица тружеников границ континента, занесенных на чужбину ветрами судьбы. Испытавших тяжкие лишения жизни миссионеров. Натруженные руки в контрасте с франтоватыми костюмами, привезенными с далекой родины. Убогая нелепость. Они хотели выглядеть людьми благородного происхождения. Рядом – женщины с грустными глазами, в которых – одиночество и тоска. Глядя на фотографии, Александр думал: чужая земля погубила в этих женщинах всё, все чувства, кроме затаенной мечты о счастье.

Теперь, казалось, в Харбертоне ликовала новая жизнь. Безмятежность и благоденствие.

Стояли погожие деньки – свежие, ясные, прохладные, безоблачные.

Когда усядешься на склоне холма, возникает ощущение покоя, словно ты находишься дома. Когда вечером сидишь у камина в окружении планет – гостеприимных хозяев дома, чувствуешь себя внутри дружелюбной вселенной, такой же огромной и неисчерпаемой, как туманные пространства за пределами дома. Беседуя с этими добрыми людьми об их делах, об их спокойной жизни, целиком поглощенной повседневным размеренным трудом, Александр думал о том, что, наверное, в этом затерянном уголке земли действительно живет счастье. Так ли уж он был прав, и не изменила ли ему обычная его проницательность?

Капитан Александр и Томас часто вместе совершали далекие верховые прогулки по холмам, пастбищам и по берегу моря. На каждом шагу находили кучи раковин, поросшие травой – следы бесчисленных стоянок Яманов. День за днем они исследовали этот маленький рай, пока не изъездили его вдоль и поперек.

Иногда к ним присоединялся англиканский миссионер Джон Лоуренс из эстансии Ремолино. Человек образованный, умный, осторожный, он, как и Томас, был одним из первых миссионеров, работавших в окрестностях Оошооуа. Лоуренс отличался спокойным характером. Говорил лениво, растягивая слова. Двигался медленно, тяжело. Воплощение скрытой энергии и силы.