Татьяна Виноградова - Дети капитана Блада

Правда, огорчительным было то, что на сей раз уважаемый гость не собирался вкладывать в банк деньги. Вовсе наоборот, и клерк уже отсчитывал в задней комнате требуемое количество полновесных золотых гиней. Теперь гостю надлежало решать, какие именно операции с его участием придется сворачивать. Впрочем, конечно, с судьбой не спорят, и платить тоже иногда бывает необходимо. Жюсье даже гордился собой немного – суметь набрать столь солидную сумму английской монетой! И без предупреждения! Хорошо хоть, что гостю не понадобились рупии… Или рубли… Мэтр пожевал губами. Губернатор Блад, конечно, известный авантюрист, но все же зря он отказался от предложенной охраны. Ох, зря… Впрочем, бывает, что тайна важнее безопасности. Мэтр понимал в таких вещах. Хотел бы он знать…

Звон колокольчика, возвестившего, что в переднюю, предназначенную для приема рядовых посетителей, явился клиент, прервал размышления мэтра. Подождав для приличия пару минут и уверив гостя, что он ненадолго, месье Жюсье направился в переднюю часть дома.

Диего увидел, как из неприметной двери позади конторки появился невысокий, одетый в солидный, правда, слегка старомодный, темный костюм человек лет шестидесяти, с острым носом и цепкими глазками. По почтительно напрягшейся спине клерка он понял, что это и есть обещанный мэтр Жюсье. Мэтр внимательно взглянул на Диего и на чистейшем испанском сказал:

– Слушаю вас, молодой человек.

Диего вздохнул и потянул за завязку мешочка.

Мэтр Жюсье почувствовал, что раздражение на идиота-клерка, оторвавшего его от важного разговора в задней комнате ради рядового посетителя, улетучилось без остатка. Более того, мэтр даже укорил себя за поспешность суждений, совершенно недопустимую в делах. Ну в самом деле, вот явился тощий высокий юнец, в потрепаннейшем суконном камзоле испанского покроя, и сам, несомненно, испанец. Совершенно безнадежный посетитель. А принес – глядите-ка! – розоватую антильскую жемчужину редкостного оттенка и размера. Мэтр Жюсье великолепно разбирался в жемчуге. Эта жемчужина стоила того, чтобы показать ее важному гостю, сидевшему в задней комнате. Удивительно было и то, что жемчужина вряд ли была краденой: в ворах мэтр разбирался не хуже, чем в жемчуге. Размышляя о превратностях судьбы, доставившей сей редкостный перл отъявленнейшему оборванцу, мэтр Жюсье привычно-равнодушным тоном на безукоризненном кастильском объяснял мальчишке, что жемчужины неправильной формы вышли из моды, что мужчины сейчас вообще не носят непарных жемчужных серег, а для того, чтобы переделать вещицу в брошь или какое-нибудь другое дамское украшение, придется искать жемчужины такого же оттенка, что все это вместе взятое, к его, мэтра Жюсье, величайшему прискорбию лишает жемчужину значительной части ее стоимости и, таким образом, он может дать за нее… – мэтр кинул быстрый взгляд на потертую шляпу Диего, украшенную мокрыми слипшимися перьями, – тридцать пять пистолей.

– Как! Это невозможно, сеньор! По самым скромным оценкам такая жемчужина стоит не менее восьмидесяти!

– Молодой человек, если бы вы пожили с мое, вы бы поняли, что цена винограда определяется урожаем и погодой…

– Но мы говорим о жемчуге!

– Не торопитесь, молодой человек… Цены на хлопок – Торговой Севильской палатой, столь же своевольной, как погода…

– Но жемчуг!…

– Не спешите. А цены на подобные безделушки определяются модой, столь же непредсказуемой, как обе вышепомянутые…

– О сеньор! Продавать такую жемчужину за столь низкую цену – просто кощунство!

– Неплохо, молодой человек, неплохо. Поживите с мое – и, может, лет через пятьдесят вы научитесь торговаться. Однако все, что я сказал вам, – правда…

– Что ж, придется попытать счастья в другом месте…

– И вот опять вы торопитесь! Ох, молодежь, горячая кровь, должно быть, карточный долг или…

– Моя сестра больна, – выдавил Диего, попытавшись выхватить жемчужину из рук почтенного мэтра. Мэтр проворно уклонился.

– О! Быть может, я мог бы предложить вам… к примеру… сорок пистолей?

– Учитывая состояние моего костюма и прочие обстоятельства, я согласен на шестьдесят, – Диего попытался улыбнуться, но внутри у него все сжалось. Шестьдесят, и даже сорок, пистолей были немалой суммой для него, но продавать матушкин талисман за полцены! Диего храбрился, но на душе у него скребли кошки.

Жюсье опять взглянул на парня, и вдруг ему показалось, что он только что проглядел что-то важное. Ощущение это мешало, как ноющий зуб. Впрочем, беседу все равно пора было закруглять.

– Право же, молодой человек, вы делаете успехи. Мне очень хочется пойти вам навстречу. Знаете… Как раз сейчас у меня гостит знакомый ювелир, и я попрошу его оценить вашу вещицу. Мое слово твердо, и я обещаю вам, что постараюсь добиться для вас максимальной цены – при условии разумных комиссионных. Вы видите, что при таких условиях я и сам заинтересован в наибольшей сумме сделки.

Честный и искренний взгляд мэтра Жюсье не оставлял места для подозрений. Да он и не собирался обманывать юношу. Молодость тороплива, пусть посидит в приемной, подумает, через пятнадцать минут будет рад продать жемчужину за пятьдесят. А он тем временем покажет вещицу гостю – ах, какая вещица! Она заслуживает внимания, если только мэтр Жюсье что-нибудь понимает в антильском жемчуге…

Однако Диего не пришлось слишком долго ждать. Мэтр появился вновь не более, чем через пять минут, и предложил Диего пройти внутрь «для личных переговоров о вашем товаре». И если бы за ними наблюдал человек, знавший Жюсье десять-пятнадцать лет, то он заподозрил бы, что мэтр озадачен.

Мэтр Жюсье провел Диего темным коридором и отодвинул портьеру, жестом предлагая пройти в комнату. Сам он туда не пошел. Крайне заинтригованный, Диего переступил порог. В удобном кресле у камина сидел высокий человек лет пятидесяти c небольшим (ноги с табуретки Блад убрал). У этого человека было узкое горбоносое лицо и внимательные ярко-синие глаза. Камзол глубокого василькового цвета, не новый, но безукоризненно пошитый, обрисовывал тонкую талию профессионального фехтовальщика. Батистовый шарф был обшит нежнейшим кружевом. На ювелира незнакомец, во всяком случае, не походил – скорее уж на остепенившегося бретера. Диего слегка растерялся. Незнакомец покачивал жемчужину за ушко. Пальцы у него были сильные и ухоженные.

– Я согласен заплатить вам за нее истинную цену, но при условии, что получу некоторую дополнительную информацию, – заявил он тоном, не подразумевающим отказа. – Дело в том, что я… знаком с этой вещицей, и мне было бы интересно проследить ее судьбу. Позвольте узнать, от кого она вам досталась?