Петр Северов - Морские были

— Наверное, это ошибка, — сказал он. — Я с господином Резановым не знаком.

— Но господин Резанов о вас знает. И ждёт ответа.

Все больше теряясь в догадках, Хвостов раскрыл пакет. Письмо было вежливым и кратким. Словно давнего знакомого, Резанов приглашал лейтенанта в свой дом.

— Быть важной перемене в твоей жизни! — в один голос говорили Хвостову друзья. — Ради развлечения Резанов, конечно, не пригласит.

Вельможа любезно встретил Хвостова. Проведя лейтенанта в кабинет, Резанов усадил его рядом с собой на диван и, придвинув курительный столик, стал расспрашивать о здоровье, о службе, о родных… Попрежнему удивлённый, Хвостов понимал, что все эти вопросы меньше всего интересуют сановника. Однако тот слишком медленно приближался к делу.

— Скажите-ка, господин Хвостов, — спросил он, наконец, — вы никогда не мечтали побывать в Америке?

— Не только в Америке, — не задумываясь ответил Хвостов, — но и в Австралии, и в Африке, и в Индии мечтал побывать. Да что мечты!..

— Я пригласил вас, господин Хвостов, чтобы превратить эти мечты в действительность…

— Возможно ли это, господин камергер? Вот уже третий год проект Крузенштерна не получает ответа!

— Получит! Не позже следующего года российские корабли отправятся из Кронштадта на Аляску!

— Я был бы счастлив пойти на одном из этих кораблей! — взволнованно сказал Хвостов, уже испытывая смутную надежду.

— Нет, друг мой, — ответил камергер. — Крузенштерн отправится в плавание не ранее, чем через год. Зачем вам ждать? Ведь за это время вы сможете даже возвратиться из Америки на Камчатку!

— Да что я слышу?! — вскакивая, воскликнул Хвостов. — Или быть может, вы шутите со мной, господин Резанов?..

Вельможа улыбнулся. Этот бравый лейтенант, как видно, не часто бывал в гостиных и утончённым манерам не обучен. Но ведь ему и нужен был такой вот обветренный малый, знающий своё дело и готовый на риск.

— Вы можете отправиться в Охотск даже завтра, — неторопливо продолжал сановник, с удовольствием наблюдая за возбужденным и взволнованным лейтенантом. — В Охотске примете командование кораблём. Там же, по своему усмотрению, наберете экипаж и отправитесь в русские владения на Аляске.

— Сказать по правде, — признался Хвостов, — я слушаю вас будто во сне!.. Какие-нибудь полчаса назад я и мечтать об этом не посмел бы. А вы говорите об этом так просто, словно Аляска тут же, где-то на Мойке или на Васильевском…

Камергер засмеялся. Лейтенант и сам не заметил, как сказал ему комплимент.

— Я управляю нашими заокеанскими владениями, господин лейтенант, и потому-то все мои помысли устремлены туда, Аляска действительно не представляется мне далёкой. Но посмотрите на карту: как эти владения велики!

Он раскрыл атлас.

— От Берингова пролива до форта Росс и Калифорнии… Алеутские, Командорские и Курильские острова! На этой территории могло бы поместиться несколько европейских государств. А ведь возможно, что подвластные мне земли занимают ещё большие площади, так как не все открыто и исследовано в тех краях. Его императорское величество повелел… — Приняв торжественную позу, Резанов прочитал наизусть: — «…отдать той компании право делать открытия не только выше 55 градусов, но и далее к югу, и занимать открываемую землю в Российское владение»… Надеюсь, вы понимаете, господин лейтенант, что я даю вам возможности совершить новые географические открытия?..

Хвостов стремительно встал и щёлкнул каблуками.

— Я готов немедленно отправиться в путь!.. Мне нужно только пять дней, чтобы съездить в деревню и проститься с родными.

— Кого вы хотели бы взять своим помощником? — спросил Резанов. — Здесь, в Петербурге, выбор, конечно, больший, чем в Охотске…

— Я предложил бы мичмана Гаврилу Ивановича Давыдова, — подумав, сказал Хвостов. — Правда, он ещё очень молод, — ему семнадцать лет, однако молодость — не беда: это решительный человек и отличный товарищ.

Давая понять, что разговор закончен, Резанов тоже встал.

— Оспаривать ваше предложение не хочу. Вам с ним служить, и выбор — это ваша воля. Сегодня вечером вы можете подписать контракт.

Хвостов выходил из дома вельможи, не чувствуя под ногами ступеней, даже забыв надеть фуражку. Только на Невском он пришёл в себя и удивлённо осмотрелся. Неужели он покидает Петербург?.. Надтреснутый голос Резанова ещё звучал в его ушах: «В Охотске примете командование кораблём…» Вот счастье! Перед ним — та настоящая морская служба, о которой он мечтал целые годы, которая открывала дорогу к подвигам и, возможно, открытиям. Ну что же, значит, не медлить, — в путь! Но что ещё скажет Давыдов? Вдруг устрашится? Нет? Не таков его друг! Давыдов согласится — ведь это и его мечта!

Хвостов не ошибся в друге. Давыдов молча выслушал лейтенанта и, силясь скрыть волнение, улыбнулся:

— Спасибо, Коля… Я готов…

Весной 1802 года два молодых моряка покинули Петербург. Впереди лежала далёкая и трудная дорога через Урал и всю Сибирь. Какие приключения ждали их в дикой тайге, на стремнинах сибирских рек, на студёном Охотском море?..

В минуты, когда родной удалявшийся город медленно окутывала вечерняя мгла, оба они думали об одном. Словно отвечая самому себе, Давыдов молвил весело и беззаботно:

— А ведь с приключениями, Коля, жизнь веселей! Значит, навстречу бурям?..

— Навстречу жизни! — уверенно ответил Хвостов и крепко пожал руку друга.

…Таких путешественников ещё, пожалуй, не знали на сибирских постоялых дворах. Они не устраивались на ночлег, не раскрывали тюков с постелями и провизией, не чаевали по нескольку часов. В ночь, в непогоду они упрямо требовали лошадей и мчались дальше, будто боясь куда-то опоздать. Путь, занимавший у других не меньше года, эти два моряка одолели за три месяца. Уже в июле они прибыли в Охотск и, не спрашивая о гостинице, поспешили на берег бухты.

Обрадованный прибытием опытных моряков, начальник порта повёл их на корабль, предназначенный для рейса к берегам Америки. Старенькая шхуна «Св. Елизавета», беспомощно накренившись, почти черпая бортом воду, стояла у причала, заброшенная и безлюдная. Кое-как скроенная из свежеспиленных брёвен и грубых досок, она была похожа скорее на баржу. Только высокая мачта напоминала, что эта посудина могла ходить и под парусами.

Обветренные бородатые шкиперы, сопровождавшие начальника порта, молча смотрели на корабль, недоверчиво покачивали головами и хмурили брови.

— Сказать вам по правде, господин Хвостов, — смущённо заключил начальник, — на таком ненадёжном судне в Америку, конечно, не уйдёшь…

— Так что же прикажете делать? — спросил Хвостов озабоченно. — Других-то судов нет? А на Аляске уже три года ждут корабля.