Михаил Попов - Илиада Капитана Блада

— Нет, особых не было, только разве что лыс совершенно. У него парик ветром сдуло.

— Троглио! — догадался губернатор. — И когда это было?

— Вчера утром.

— Троглио? Это управляющий мисс Биверсток, — сказал мистер Фортескью, — мы можем послать за ним, и он доставит к нам Тилби.

Сэр Блад даже не стал отвечать своему заместителю.

— Вы расстроены из-за этого лысого? — участливо спросил ван дер Стеррен.

Губернатор посмотрел на него совершенно больными глазами:

— У Тилби были для меня чрезвычайно важные известия, боюсь, что теперь я их уже не узнаю.

— Почему? — удивился голландец. — Вы можете узнать их прямо от меня. Тилби мне все рассказала, как раз на тот случай, если с ней что-нибудь случится. Видимо, я ей тоже понравился. И я, джентльмены, скажу вам честно, по отношению к этой девушке...

— Так что же вы молчите! — громовым голосом воскликнул сэр Блад.

— Она сказала, что вашу дочь дон Мануэль де Амонтильядо увез в Санта-Каталану.

Губернатор медленно стащил со своей головы парик и утер им вспотевшее лицо.

— Бенджамен, — тихо позвал он.

— Да, милорд.

— Передай Уэсли приказ: взять два десятка драгун, скакать в Бриджфорд и доставить сюда Лавинию Биверсток. А дежурному... Кто там у нас?

— Лейтенант Уэддок.

— Пусть отправит наряд в дом Биверстоков в Порт-Ройяле. Нужно срочно арестовать управляющего Троглио.

— Слушаюсь, милорд.

В это время в гавани Бриджфорда заканчивалась погрузка на большой сорокапушечный корабль «Агасфер», названный так его хозяйкой мисс Лавинией не в честь известного библейского персонажа, но в память о первом из Биверстоков, появившемся в этих краях. Агасфер Лионелл Биверсток — авантюрист, сорвиголова, человек, не умевший подчиняться, но умевший подчинять, которому всегда поклонялась Лавиния, с тех пор как начал проявляться ее характер.

Корабль был куплен с месяц назад на Тортуге, там же хорошо отремонтирован и великолепно снаряжен для дальнего и длительного плавания. Будучи существом страстным и порывистым, Лавиния не была лишена и известной предусмотрительности. Заметив слежку за своим домом и за своими передвижениями, она поняла, что сэр Блад подозревает ее. Он был единственным человеком на острове, к уму которого она относилась с уважением и кого, стало быть, всерьез опасалась. Она понимала, что рано или поздно наступит момент, когда ее не смогут защитить ни богатство, ни хитроумные уловки и придется отвечать. Отвечать она, естественно, не желала, поэтому и позаботилась о путях к отступлению. Разумеется, ее бегство произведет плохое впечатление на общественное мнение Порт-Ройяла. Но ей на него всегда было плевать, а теперь и подавно. Конечно, сэр Блад захочет наложить арест на имущество Биверстоков ввиду подозрений о причастности его владелицы к преступным деяниям, но вряд ли он решится на это до формального завершения дела и приговора по нему. Слишком уж известна фамилия Биверстоков, ее связи при сент-джеймском дворе вполне могут оказаться более весомыми, чем ретивость провинциального губернатора. Через полгода, в течение которого будет длиться плавание «Агасфера», положение дел вообще может измениться, и сэр Блад, возможно, и не удержится на своем посту. В других частях Нового Света у Биверстоков тоже была собственность, и немалая. Например, на другом конце Антильского архипелага, на Тринидаде. Можно некоторое время пожить и там.

Примерно такими размышлениями была занята голова Лавинии, когда она, стоя у фальшборта, смотрела на панораму Бриджфорда и на приближающуюся к борту «Агасфера» последнюю шлюпку. Ей было отлично видно, как на набережную вылетели несколько кавалеристов и остановились там, паля в воздух из пистолетов и поднимая лошадей на дыбы.

— Вы, как всегда, оказались правы, миледи, — сказал Троглио, появившись за спиной хозяйки, — эти люди хотели вас арестовать.

Лавиния ничего не ответила. Ей вдруг стало грустно, ей показалось, что она покидает Ямайку навсегда. Она в принципе не была расположена к сантиментам и легко подавила в себе это неуместное чувство.

— Миледи, я думаю, что нам не надо тянуть с отплытием, губернатор мог выслать за нами не только драгун, — сказал капитан Фокс, тоже подошедший к борту.

Лавиния повернулась к нему: весь ее облик выражал решимость, она была собрана и спокойна.

— А мы разве еще не плывем?

Посылая людей на поиски Лавинии, сэр Блад был в глубине души уверен, что сегодня ее поймать не удастся. Если до сих пор она проявляла невероятную хитрость и изворотливость, почему она должна была отказать ей именно на этот раз? Когда Уэсли извиняющимся тоном сообщил, что видел только корму корабля, на котором бежала прекрасная плантаторша, губернатор только кивнул.

Лорд Лэнгли и мистер Фортескью, оставшиеся в кабинете губернатора в ожидании результатов погони, молчали, покуривая свои трубки и выжидательно глядя на его высокопревосходительство.

— Господа, — сказал он, — сейчас будет гонг к обеду, давайте пройдем в столовую и там обсудим наши дальнейшие действия.

Так и поступили; лакей разлил по тарелкам графиолевый суп, некоторое время все молча ели. Подняв стакан с золотистым хересом и промокнув губы салфеткой, сэр Блад сказал:

— Я рад, господа, что последние события произошли у вас на глазах и я избавлен от необходимости пускаться в какие бы то ни было объяснения.

— Насколько я вас понимаю, у нас здесь нечто вроде военного совета? — спросил лорд Лэнгли.

— Если угодно.

— И главный вопрос, который предстоит обсудить, — до какой степени вы можете использовать свое официальное положение для решения семейных проблем?

— Я не смог бы выразиться точнее.

Мистер Фортескью тихо вздохнул — он понял, что сейчас наступает момент, когда может сбыться его заветная мечта.

— Вы знаете, лорд Лэнгли, что последние пятнадцать лет я верой и правдой служил его величеству и Англии и нареканий на меня поступало значительно меньше, чем это обычно бывает при отправлении должности типа моей. Вы видели, что в последние месяцы, когда мне трудно было не воспользоваться своим положением, я сумел воздержаться от этого.

Королевский инспектор кивал в ответ на каждую его фразу.

— Но теперь вы не можете не признать: настал такой момент, когда мне уже невозможно оставаться при должности. С одной стороны, служебный долг, с другой — обязанности главы семьи. Это нельзя совмещать.

Лорд Лэнгли понимал, что рано или поздно этот разговор возникнет, и отдавал должное сэру Бладу в том, что он хорошо держался до самого конца.

— Что касается семьи, то я не вправе давать вам советы... — начал было лорд Лэнгли, но сэр Блад не дал ему договорить.