Зейн Грей - На Диком Западе. Том 1

— Много ли было у них шкур? — осведомился Джэтт.

— Не особенно, — ответил Фоллонсби.

— Вполне достаточно, чтобы заставить нас свернуть с дороги, — многозначительно заметил Пруайт.

Джэтт, сверкнув глазами, взглянул на него. Тогда Кэтли протяжно сказал:

— Странно, что они не заметили нас. Мы всего немного спустились вниз. Первой повозкой правил этот парень Хэднолла, Том Доон.

— Ну, а если бы они и заметили? — возразил Джэтт, смущенный этим замечанием обычно молчаливого Кэтли.

— Ничего. Я узнал его, вот и все, — уклончиво ответил Кэтли, опустив глаза.

Когда мгновение спустя он поднял их и посмотрел на Милли, взгляд его был острый, как кинжал, и странно блестящий — таких глаз она не видела у него никогда. Он хотел, чтобы она знала, что он видел Тома Доона. Милли тоже опустила глаза и пролила немного кофе из чашки. Она сомневалась, верно ли она истолковала взгляд Кэтли. Затем он перестал обращать внимание как на нее, так и на остальных и, поужинав и нарубив дров, исчез куда-то.

Джэтт и его задиристые компаньоны еще долго о чем-то спорили, ссорились и кричали, сидя вокруг костра.

Следующий день не принес ничего нового, только Кэтли старался теперь избегать Милли и как будто не замечал ее, и затем она вывесила на повозке свой красный шарф в надежде, что он не останется не замеченным. И дни шли за днями, а путешествие все продолжалось.

Через неделю им стали попадаться отдельные блуждающие стада бизонов. Милли тысячи раз оглядывалась на бесконечную дорогу, которую она оставляла за собой. Не было видно ни одной повозки.

На девятый день в полдень Джэтт заметил вдали огромное, занимавшее все видимое пространство прерии стадо бизонов. Он остановился и указал на него своим угрюмым спутникам, ни на что не обращавшим внимания; затем он опять придержал лошадей и на этот раз прислушался к доносившимся до дороги звукам.

— Слышите? — крикнул он Фоллонсби.

Милли услыхала ружейные выстрелы, вблизи и вдали. И странно, кажется, впервые она была рада услышать их. Охотники направились к реке, извилистая линия которой, окаймленная зеленью деревьев, находилась теперь совсем близко. Милли в последний раз оглянулась на дорогу как раз в тот момент, когда Джэтт свернул в лес. Вдали, на горизонте, Милли увидела точки — белую и черную. Может быть, то были лошади и повозка Тома Доона! Он не мог слишком отстать. Пожалуй, даже к лучшему, что он не нагнал повозок Джэтта. Они уже достигли теперь охотничьей области, и скоро ее судьба изменится.

Джэтт велел остановиться на тенистой прогалине под тополями сразу за рекой, и тут Милли увидела, что это место его прежней стоянки. Его палатки и место для костра, ящики и дрова — все оставалось нетронутым за все время его отсутствия.

— Распрягите лошадей и разгрузите повозки, — приказал Джэтт помощникам. — А я посмотрю, что с моими верховыми лошадьми.

— Можно было спокойно оставить здесь лошадей попастись, за них бояться нечего, — ответил Фоллонсби.

— Но сюда могли нагрянуть конокрады!

— Ха! Ха! — засмеялся своим гнусным смехом Пруайт. — Ведь вы знаете, что все эти охотники — честные люди.

Джэтт углубился в зеленую чащу. Помощники его разгрузили повозки и перенесли ящики и мешки с съестными припасами под тополь. Мистрис Джэтт разбила палатку около костра.

— Мисс, — сказал Кэтли Милли, — парусиновый навес повозки весь разорван, а другой палатки для вас нет, надо сначала починить эту парусину.

— Значит, я могу остаться в повозке? — спросила она.

— Почему же нет? Мы вряд ли скоро двинемся отсюда или начнем перевозить шкуры.

К концу дня жара спала, и Милли захотела немного погулять — она так долго сидела и была лишена движения. И она стала прохаживаться взад и вперед под деревьями. Этот лагерь был самый уединенный из всех, которые когда-либо выбирал Джэтт — далеко от прерии, в густой чаще на берегу реки, скрытый деревьями от противоположного густо заросшего берега. Если бы место это не имело такого зловещего характера и не являлось бы своего рода тюрьмой для Милли, она наслаждалась бы там и была бы рада этой тишине и красоте. Она блуждала по зеленому берегу, пока мистрис Джэтт не позвала ее помочь ей готовить ужин. Как раз в это время вернулся Джэтт, сапоги его были в грязи, и одежда покрыта колючками и обломками прутьев.

— Нашел всех лошадей, кроме гнедой кобылы, — заявил он. — И завтра мы сможем опять приняться за работу. Я намерен теперь работать как следует.

— Гм! Интересно знать, как вы называете то, что мы делали раньше, — ответил Фоллонсби.

— Ну, Джэтт, никакой работы не будет, пока вы не рассчитаетесь с нами, — хрипло прибавил Пруайт.

Джэтт отпрянул от изумления и бешенства, охватившего его.

— Вот как! — грубо сказал он. — Ну, так ждите, пока вы не подохнете здесь.

— Подождем, хозяин, — ответил Пруайт.

Джэтт молча и угрюмо поужинал. Очевидно, этот жестокий удар был так неожидан для него, что едва ли он знал, как отразить его. Он ни словом не обмолвился больше со своими приятелями, но отвел в сторону жену, и они оживленно беседовали, когда Милли стала засыпать.

На следующий день возникла ситуация, которую Милли не предвидела. Джэтт, не вступая в разговор с охотниками, оседлал лошадь и уехал один. Жена его дулась. Фоллонсби и Пруайт, очевидно, довольные, без конца играли в карты и иногда тихо переговаривались. Кэтли кое-как смастерил себе удочку и отправился на берег реки, где подыскал тенистое место, откуда виден был лагерь.

Милли была предоставлена самой себе. Окончив утреннюю работу, она прежде всего вывесила на видном месте свой красный шарф. Больше ей нечего было делать. Чтобы убить время, она пошла бродить около лагеря и направилась к тому месту, где сидел Кэтли, с наслаждением курил трубку и удил рыбу. Она наблюдала за ним и старалась набраться смелости, чтобы подойти и поговорить о том, что мучило ее. Но она знала, что мужчины и мистрис Джэтт могут увидеть ее и такой поступок вызовет подозрения. Поэтому она отказалась от своего намерения. Вдруг Кэтли как будто случайно оглянулся и посмотрел на нее и на лагерь. Затем он подмигнул ей. Этот забавный жест снова вселил в Милли веру, что между нею и этим человеком существует молчаливое соглашение, что они понимают друг друга. Она не была уверена, что он поможет ей, но их связывала общая тайна… Милли чувствовала это, хотя никакого доказательства у нее не было. Благодаря этому инциденту долгий день показался ей уже не таким тоскливым.

Милли не смогла бы припомнить, сколько времени прошло с тех пор, как отряд Джэтта бездействовал. Она только и ждала, чтобы время проходило скорее, и никто не подозревал о ее тоске. Когда Джэтт возвращался в лагерь со своих одиноких поездок, и Мили слышала, как его лошадь пробирается по лесной тропинке, она не в состоянии бывала подавить в себе внезапной нелепой надежды. А вдруг это Том! Но всегда оказывалось, что она ошибается.