Сергей Дрей - Караван мертвеца

После сказанного Сид отвернулся. Послышался скрип зубов и рвущейся плоти. Сид вытащил нечто из своего рта. Промыв это водой, он протянул мальчику золотой зуб.

– Думал припасти его для себя. Купить на него после побега одежду да снаряжение. Но он вам нужнее, ребята. Используй его с умом, Стив! Не верь ростовщикам, а неси с матерью прямо к ювелирам. Золото высшей пробы!

Сид сплюнул сгусток крови и вложил зуб Стиву в ладонь. Улыбнувшись, он встал и, помахав на прощанье шляпой, пошёл в противоположную от детей сторону. Поражённый мальчишка стоял с зажатым кусочком золота.

– Мистер! – послышался возбуждённый голос Стива. – Как вас зовут?

Сид обернулся.

– Меня зовут Сид.

– Мистер Сид, вы правда хороший человек?

Сид улыбнулся.

– А это решать тебе, Стив!

Мальчик молчал с несколько секунд. Затем посмотрев Сиду в глаза, спросил:

– Могу ли и я вам чем-нибудь помочь?

На секунду тот задумался.

– Если честно, то можешь! Не подскажешь, где я вообще нахожусь?

– Территория Аризоны, сэр.

– Аризона?! – Сид огляделся вокруг. – Повезло так повезло! Лучше места не могло бы и быть! Стив, не подскажешь, в какой стороне «Город кактусов»?..

Луи был пятнадцатым ребенком в семье. Его семья мормонов перебралась в Аризону сразу после войны. Их ферма располагалась недалеко от маленького городка, но прогресс ещё не добрался до этих краев. Дикие степи вокруг прекрасно подходили для разведения лошадей. Луи меланхолично наблюдал за бегом коней, пожевывая соломинку.

Его многочисленные братья и сестры были похожи друг на друга. Темноволосые, кареглазые, с широкими носами и плотным телосложением. Когда родился Луи, отец сплюнул при его виде, проворчав: «ребенок сатаны». Светлые волосы отливали медью, а зелёные глаза с интересом глядели на окружающий мир. Его невероятных размеров мамаша никогда не сдерживалась в крепких выражениях и была способна заткнуть кузнеца в споре. Но в этот раз она лишь загадочно и скромно отвела глаза в сторону, когда муж вопросительно посмотрел на неё. В его взгляде не было гнева и досады, скорее удивление. Ещё никто, кроме него самого, не осмелился заигрывать с большой Молли. Так про себя называли мать Луи её земляки. Отец Луи ласково звал её «моя Муму». Хотя и он в душе её побаивался, но одновременно и гордился своей дамой. Далеко не каждая жена была способна поднять коня на своих плечах. В молодости Молли часто проделывала подобное, помогая отцу-ветеринару в переноске больных животных. Именно тогда она поразила сердце Стэна Самсона, отца Луи. В день рождения мальчика он вновь был поражен, но не стал ничего спрашивать. Ребенок рос веселым и добродушным, но оказался страшным непоседой. Доставалось ему больше всех, но и проказы он устраивал выше любых ожиданий.

В четыре года он случайно поджег бороду своему деду. Молли сразу же схватила ведро и выплеснула воду пострадавшему на лицо. Правда, никто не заметил, как тем же утром в порыве детской забавы Луи натаскал камней с улицы, заполнив так половину ведра. Вместе с бородой дед лишился пары зубов.

В семь лет Луи с друзьями дразнили коров. В то время его семья занималась крупнорогатым скотом. Мальчишки кидали камешки в животных, при этом стараясь попасть быку в здоровенные шары между ног. Луи угодил прямо в цель. Разъяренный самец проломил забор и поскакал в необъятные степи. Всё стадо устремилось за ним. В те дни в окрестностях как раз случился падеж скота, и за короткие семь дней погибло большинство соседских коров. Семью Самсон эта беда миновала. Недели заняли поиски сбежавших животных, но рогатые вернулись обратно в загон. Отец по возвращении похлопал Луи по плечу, сквозь зубы сказав: «Удачливый чертёнок». За розги, которые мальчик получал неделю, никто так и не извинился.

Как-то раз он насобирал диких ягод и угостил ими местного школьного учителя. Тот радостно принял дар и отведал угощение. Спустя час учителя видели бегущего голым по улице и кричащего что-то о преследующих его огромных ящерицах и двуглавых собаках. Ягоды оказались галлюциногенными, и Луи вновь досталось.

В десять лет Луи с соседской девочкой отправились на поиски золота, никого при этом не предупредив. Их искали два дня. К вечеру третьего дня кочующие поблизости индейцы привели детей. Довольные детские мордашки были сплошь украшены яркими узорами, которые не удавалось отмыть ещё долгое время.

К двенадцати годам Луи мастерски владел рогаткой, попадая в цель с пятидесяти шагов. Метал лассо как профессионал, а в седле держался не хуже взрослого наездника. Крайне сложно было сладить с этим маленьким стихийным бедствием, учитывая, что Луи никогда не пакостил специально. Приключения просто сами находили его, не давая скучать ни ему самому, ни всем вокруг. Он был магнитом для всех невообразимых случайностей и неожиданностей. Мать часто ругала его, хотя в глубине души Луи был её любимчиком.

Теперь в послеобеденные часы Луи нравилось побыть в теньке самодельного тента, не спеша покачиваясь в гамаке. В такую жару никто не работал. Находиться в окружении своего семейства Луи не желал, поэтому он брал на себя обязанности по присмотру за табуном. Треск цикад убаюкивал, как сладкая колыбельная. Блаженный пейзаж с безоблачным небом, мирно пасущиеся лошади в загоне и плотный обед делали свое дело, и Луи задремал. Ему снились былые дни, когда в семнадцать лет он уехал из дому, покорять просторы Техаса. С тех пор немало воды утекло. Сон был сумбур из пережитого: веселые посиделки у костра, опасные перестрелки, душные кабаки, полные красных от пьянства лиц, множество встреч, и особенно одна, которая изменила его остальную жизнь…

Луи резко проснулся, посторонний звук разбудил его. Солнечный свет слепил глаза, и он с трудом вглядывался в окружающий мир.

– Луи, дьявольское отродье, ты что, уснул?!

Луи поглядел в сторону и увидел силуэт в десятке шагов от себя. Большое чёрное пятно стремительно приближалось.

– Что ты, мамуль! Обед был столь восхитительным, что я до сих пор в сладком наслаждении.

Молли сурово поглядела на сына, но в уголке её губ появилось нечто похожее на улыбку.

– Вот, – она поставила кувшин, – принесла тебе попить.

Луи улыбнулся и налил себе полную чашу прохладного напитка.

– Слушай, а где моя любимица Серебряное Яблочко? Что-то я её не найду в табуне.

Луи жадно пил, на секунду оторвавшись, он оглядел загон и указал пальцем на дальнюю часть забора.

– Там она.

– Где? Не вижу!

– Между Стрелой и Гэтсби. Теперь видишь?

– Теперь вижу. Ты давай не спи, у соседей уже трех лошадей увели. Они на твоей совести, без зубов останешься, если недосчитаемся! – мать сложила руки на своей огромной груди.