Карл Май - Чёрный Мустанг

Токви Кава был очень доволен тем, что ему удалось причинить такой вред Олд Шеттерхенду и Виннету, которых он люто ненавидел. Он был абсолютно уверен, что действовал в этот вечер хитро и безошибочно. И всё же он ошибался. Одного в своих расчётах он не предусмотрел, а именно — быстроты мышления обоих ограбленных им охотников, как, впрочем, и исключительных достоинств и прекрасной выученности обоих жеребцов, которые были приучены не слушаться других людей без разрешения на это своих хозяев.

Самой же большой ошибкой Чёрного Мустанга было, пожалуй, то, что он открыл китайцам своё имя. Правда, он был уверен в том, что они его не выдадут, но, поскольку он имел дело не с кем-нибудь, а с Виннету и его другом, было это с его стороны непростительным легкомыслием.

Дорогой читатель, ты, может быть, слышал когда-нибудь о Белом Мустанге? Много уже было о нём написано, много ходило о нём и устных рассказов. Много было также и людей, как среди белых охотников, так и среди краснокожих, которые утверждали, что видели Белого Мустанга; но на самом деле они его и видели, но одновременно и не видели. Потому что Белый Мустанг — это легенда, плод фантазии, сказка, в основе которой всё же лежат действительные события.

В давние времена, когда многотысячные стада буйволов и одичавших лошадей ещё паслись в бескрайних прериях, кочуя весной на север, осенью на юг, случалось, что кому-нибудь из удачливых охотников выпадало счастье и он мог увидеть Белом Мустанга, но нужно было быть предельно осторожным, чтобы подкрасться поближе к этому необыкновенному скакуну, так как Белый Мустанг был самым опытным и самым умным всех жеребцов-вожаков диких табунов. Взгляд его острых глаз мог продраться сквозь самые густые заросли, его чуткие упи различали за тысячу шагов тихую поступь подкрадывающегося волка, а тёмно-красные ноздри улавливали запах человека на ещё большем расстоянии.

Из табуна, вожаком которого был Белый Мустанг, редкому охотнику удавалось заарканить какого-либо скакуна. Никто никогда не видел, чтобы Белый Мустанг щипал траву. Он непрерывно кружил вокруг своего спокойно пасущегося табуна, а при малейших признаках опасности издавал пронзительное трубное ржание, при звуке которого все лошади мгновение срывались с места.

Несколько раз всё-таки удавалось отбить его от табуна, пытались поймать и его самого. Но он галопом уходил от преследователей; охотники мчались за ним верхом, их кони напрягали последние силы, но, несмотря на это, никак не могли его догнать. И лишь когда он словно молния исчезал за линией горизонта, преследователи понимали, что Белый Мустанг попросту дурачил их, уводя подальше от своего табуна.

Однажды некий ловкий ковбой, непревзойдённый мастер верховой езде, встретил Белого Мустанга одного и загнал его на самый край глубокого каньона. Но легендарный жеребец без малейших раздумий прыгнул вниз с огромной высоты, благополучно приземлившись, пошёл неторопливой рысью и скрылся из глаз. Ковбой, рассказывая об этом случае, клялся всеми святыми, что не врёт, и все слушатели ему верили.

А как-то раз в компании уважаемых и опытных охотником некий фермер из Сьерры рассказал о том, что ему невероятно повезло и он сумел загнать Белого Мустанга со всем табуном в корал, но этот чудесный жеребец словно птица перемахнул через высочайшее заграждение — и этот рассказ также не вызвал ни у кого и тени сомнения.

Так рассказывали старые люди, так рассказывали молодые, а Белый Мустанг казался не только неуловимым, но и бессмертным, пока, наконец, вместе с последним табуном диких лошадей не исчез из саванны. Неумолимая цивилизация истребила буйволов и мустангов, но всё ещё то здесь, то там встречались старые охотники, которые подтверждали, что этот неуловимый скакун не является чьим-то вымыслом, поскольку им в своей жизни доводилось видеть его собственными глазами.

Да, он действительно не был чьим-то вымыслом, хотя одновременно всё же был плодом фантазии. Он не существовал никогда — и всё-таки существовал. Те, кому довелось его видеть, не заблуждались на этот счёт, но одновременно и заблуждались, поскольку легендарный Белый Мустанг — это не один конь, а множество коней.

Вожаком табуна диких лошадей всегда становился только сильный и самый умный жеребец. Для этого он должен был победить всех своих соперников — и тогда все лошади до самого последнего жеребёнка подчинялись ему. И если знатоки утверждают, что лошади светлой масти зачастую сильнее и выносливее остальных, то уж и в прериях наверняка всё было точно так же. Кроме того, охотники никогда не отлавливали светлых мустангов, никому не приходило в голову завести себе такую лошадь, поскольку она была бы видна издалека, что могло быть небезопасным для её владельца. Поэтому такие кони получали по сравнению с остальными дополнительную возможность для своего развития. К тому же светлые лошади по своей природе более осторожны, чем тёмные. Да и сам табун нуждался в вожаке, который отличался бы мастью от остальных, чтобы им было легче его распознать. Чем выше по званию офицер, тем больше у него знаков отличий, тем они заметнее. Природа же сама даёт животным то, что у человека достигается искусственным путём. Теперь становится вполне понятным, почему предводителями наиболее крупных табунов зачастую становились жеребцы именно светлой масти.

А так как такие мустанги были самыми сильными, самыми быстрыми, самыми выносливыми, то и уходить от своих преследователей им было несравненно легче, чем другим лошадям. Каждый охотник, которому доводилось в своей жизни увидеть такого скакуна, был поражён его умом и быстротой. Он рассказывал потом об этом сам и слышал подобные рассказы от других; жизнь в бескрайних прериях способствовала игре воображения, хотя в действительности существовало множество светлых вожаков, молва со временем превратила всех в одного — в легендарного Белого Мустанга, который, появляясь то здесь, то там, оставался неуловимым.

Во времена Виннету и Олд Шеттерхенда был также и Чёрный Мустанг, история которого походила на легенду о Белом Мустанге, но имела и свои особенности. Во всяком случае это был не дикий конь, а домашний, причём прекрасно выученный. Находился он во владении вождя наини-команчей. И об этом мустанге рассказывали самые невероятные истории. У него было столько всевозможных достоинств, сколько не было ни у одного другого жеребца: никогда ещё ни в одном из боёв он не был ранен, никогда даже не споткнулся, не говоря уж о падении, никогда ещё ни один из преследователей не сумел его догнать, в то время как ни один всадник не мог уйти от него.

Он был неподвластен даже смерти. Этот конь жил ещё во времена предков, он служил деду нынешнего вождя команчей и выносил его целым и невредимым из всех боёв и стычек; потом выручал во всех переделках отца, унося его от любой погони и не раз буквально вырывая из объятий смерти; а теперь он так же верно служил самому Токви Каве, который и приняв это имя в честь своего Чёрного Мустанга и для своей пущей славы.