Лэрри Макмуртри - Дороги на Ларедо

Увязая в снегу, Мария добралась до маленькой лачуги из глины и веток, где жила Найче. Лачуга была сооружена из хилых веток мескита, стянутых сверху в пучок. Между ветками зияли дыры, но Найче позакрывала их гнилыми бизоньими шкурами. Сооружение было крайне ветхим и таким низким, что забираться в него приходилось на четвереньках. Внутри было полно дыма, несмотря на гулявший здесь ветер, но Найче, похоже, не обращала на это никакого внимания. Она сидела возле ведра с требухой и время от времени проворно шарила в нем рукой.

— Я уже не вижу так хорошо, как раньше, — объяснила Найче, когда к ней подошла согнутая в три погибели Мария. — Здесь слишком много дыма.

— Мы уходим. Ты должна пойти с нами, — сказала Мария. — Я доведу вас до железной дороги. Это не так уж далеко. Здесь неподходящее место для женщины.

Старая Найче покачала головой.

— Поезду некуда везти меня, — проговорила она. — Весь мой народ мертв.

— Он не весь мертв, — возразила Мария. — Билли Уильямс говорит, что в резервации много ваших людей. Поезд может отвезти тебя к ним, если ты поднимешься и пойдешь со мной.

— Нет, в мире теперь одни белые, — убежденно произнесла старая Найче. — У меня в доме так много пищи. Ты добыла ее для меня. Я хочу остаться здесь и есть ее.

— Возьмешь еду с собой, я помогу тебе нести. — Мария понимала, как трудно спасти такую старую женщину, как Найче, но хотела попытаться. Женщины Кроу-Тауна были слишком отчаявшимися. В глазах же этой старой женщины из племени команчей, даже наполовину выеденных дымом, было больше жизни, чем в любой из них. Ее, похоже, не приводила в отчаяние жизнь в ветхой лачуге из веток мескита, покрытой гнилыми шкурами бизонов, которые с трудом защищали ее от холодного дыхания северного ветра.

— Давай пойдем, — уговаривала Мария. — Я не знаю, что с тобой станет, если я оставлю тебя здесь с этими мужиками.

— Меня не беспокоят мужики, — ответила Найче. — Посмотри. Я покажу, что у меня есть.

Она наклонилась и стала рыть руками землю возле небольшого костра.

— Этот огонь не уходит, — говорила она, разрывая землю. — Я позволяю ему уходить только летом, когда жарко. А когда приходит северный ветер, я позволяю огню гореть, чтобы не замерзли мои скорпионы.

Возле самого костра открылось углубление, освещаемое сиянием тлеющих углей. Мария заглянула в него и увидела, что все оно заполнено скорпионами. Она не любила скорпионов и считать не стала, но их было много в гнезде у Найче; были здесь еще и какие-то длинные твари с красными лапами. Чтобы скорпионы не разбегались, над их гнездом старая Найче соорудила крышу из небольших палок и барсучьей кожи.

— Когда они кусают меня, мне не больно, — объяснила Найче. — Если мужчины плохие, я иду и кладу скорпионов в их одежду. Я сделала так старому Томми, потому что он украл мой табак. Когда он был пьяный, я подложила ему в штаны трех скорпионов, и они ужалили его туда, где он был мужчиной.

Старая Найче усмехнулась. Зубов у нее оставалось всего ничего. Марию тоже забавляла месть старухи и ее находчивое решение держать под рукой скорпионов. Билли однажды говорил ей, что апачи держат скорпионов, потому что им нужен их яд.

— Ты из апачей? — Мария вдруг усомнилась в ее происхождении.

— Нет, но я была выдана за апача. — сказала Найче. — Я жила в Боске-Редондо, но мне не понравилось там, и я сбежала.

— Убегай опять, — настаивала Мария. — Я возьму тебя к себе домой. У меня двое убогих детей. Девочка слепая, а у мальчика не в порядке с головой. Пошли ко мне, я буду заботиться о тебе. Мы оставим остальных на железной дороге, а тебя я возьму с собой в Мексику.

Но Найче опять покачала головой.

— Проходит мое время, — ответила она. — Оно придет, когда закончится пища, которую ты дала мне. Я не хочу уйти и пропустить его. Когда пропускаешь свое время, потом не находишь покоя. Кроме того, я люблю ворон, — добавила Найче. — У меня есть такая, что приходит ко мне и рассказывает всякие тайны. Вот почему я знаю, что мне надо оставаться здесь и ждать своего времени. Она сейчас здесь, моя ворона.

Мария больше не могла ждать. Она поняла, что не уговорит старуху, а до рассвета ей нужно было как можно дальше уйти от города вместе с другими женщинами. Если по-прежнему будет валить снег, то мужчины, возможно, поленятся пуститься за ними в погоню. Она могла надеяться только на это. Женщины, которых она уводила, были уродливыми, грязными и затасканными, но между ног у них все же было то, что положено женщинам, и мужчинам не захочется лишаться этого. Может быть, они бросятся в погоню, а может, нет. Но Мария должна идти, и идти немедленно.

— Хочу дать тебе совет, — сказала она Найче. — Не напускай своих скорпионов на убийцу со струпьями на голове. Ему наплевать на то, что ты женщина. Он ужалит тебя посильнее, чем твои скорпионы.

Старая Найче ничего не ответила. Она неотрывно смотрела на дым, который погубил ее глаза, а потом опять запустила руку в ведро с требухой.

Мария выползла наружу. Снег прекратился, и это напугало ее. Ей надо спешить и побыстрей расшевелить женщин. На крыше лачуги Найче сидели несколько ворон. Интересно, какая из них та, что рассказывает старухе тайны, подумала она. Но выяснять это было некогда. Снег прекратился. Ей надо забрать женщин и двух перепуганных девушек и уходить.

Когда Мокс-Мокс и его семеро спутников въехали в Кроу-Таун, он заставил своих людей повернуть лошадей обратно и пустить их вскачь по ветхой халупе Найче, чтобы растоптать старуху насмерть.

Сначала лошади робели, не желая скакать по мескитовым кустам. Тогда Мокс-Мокс указал на небольшой барханчик, примерно в сотне ярдов от хижины.

— Ступайте на верхушку бархана с лошадьми и завяжите там проклятым глаза, — скомандовал он. — А затем направьте их на эту халупу и пришпорьте как следует.

Старая Найче слышала все это. Пока люди Мокс-Мокса завязывали глаза лошадям, она попыталась незаметно выползти из хижины, но Мокс-Мокс наблюдал за ней, держа наготове свинцовый арапник, и хлестал ее до тех пор, пока старуха не заползла обратно в хижину и не начала ждать стука копыт, которые навсегда погрузят ее во тьму. Вскоре она услышала тяжелый конский топот. Закаркали вороны. Найче попыталась приготовиться, но вдруг начала жалеть о том, что не отправилась с Марией, и это острое сожаление мешало ей как следует собраться.

Однако стук копыт становился все сильнее, готова она была к встрече с ними или нет. Тогда Найче быстро разрыла свой неглубокий тайник, запустила в него руку, загребла горсть скорпионов и сунула их под одеяло. Может быть, один из них вонзит свое жало в Мокс-Мокса. Лошади приближались. Скорпионы все еще были зажаты у нее в руке, когда они пронеслись сквозь хилое сооружение из веток мескита.