Фрэнсис Гарт - Брет Гарт. Том 6

Мистер Райлендс слегка побледнел, но после минутного колебания решился.

— Я готов.

— Прекрасно, — сказал Гемлин. — Мне нравится ваша выдержка, хотя, не скрою, это единственное, что мне в вас нравится. Сядьте. Итак, я не видел Нелл Монтгомери три года и вот встретил ее здесь в качестве вашей жены. Она удивилась и испугалась, я тоже удивился, но не испугался. Весь вечер она рассказывала мне о том, как вы поженились, как живете, и ничего другого. Не могу сказать, чтобы это было слишком занимательно и что в роли вашей жены она завлекательней, чем когда была Нелл Монтгомери, актрисой варьете. Когда она кончила рассказывать, я ушел.

Мистер Райлендс, сидевший на земле, хотел было встать, но Гемлин удержал его.

— Я спросил, готовы ли вы выслушать меня, потому что хочу кое-что сказать вам о своей встрече с вашей женой. Она носит старые платья, которые ей подарили другие, и говорит, что делает это для вашего удовольствия. Я узнал, что вы, не спросив ее согласия, пригласили в дом самую мерзкую из ее прежних подружек, а теперь подвергаете сомнению мою искренность; я узнал, что вы вместо того, чтобы скрыть ее прошлое от всех, первый рассказывали об этом встречному и поперечному во славу господа бога и, конечно, Джошуа Райлендса.

— Каждый поступает так, как считает нужным, — пробормотал мистер Райлендс.

— Сожалею, что вы забыли об этом, когда потребовали ответа у меня, — холодно заметил Джек.

— Значит, она пожаловалась вам? — спросил он, запинаясь.

— Я этого не говорил, — отрезал Джек.

— И, по-вашему, она несчастна?

— Чертовски.

— И вы ей посоветовали… — начал он неуверенно.

— Посоветовал бросить вас и найти себе более достойного мужа. — Он помолчал, затем добавил с язвительным смехом: — Но она отказалась по дьявольски глупой причине…

— По какой же? — поспешно спросил Райлендс.

— Сказала, что любит вас, — ответил Джек и носком сапога затолкал головешку в огонь.

Бледные щеки мистера Райлендса вдруг вспыхнули, как угли в костре. Джек заметил это и медленно повернулся к нему.

— Мистер Джошуа Райлендс, я видел много дураков в своей жизни. Я видел людей, которые пасовали, имея на руках четырех тузов, только потому, что, по их мнению, у партнера была козырная игра! Я помню человека, который за бесценок продал свою заявку, когда ему стоило только раз копнуть, чтобы озолотиться. Я видел, как лучший стрелок промахнулся, когда ему почудилось, что кто-то не так на него посмотрел. Короче, я видел уйму богом проклятых дураков, но даже из них никто не считал этого бога своим приятелем. Ваша жена, несмотря на все ее «грехи», как вы их называете, в тысячу раз более верна вам, чем вы ей со всеми вашими идиотскими добродетелями! И поскольку вы не сумели ее переделать, как ни старались, то мне кажется, что среди всех болванов на свете вам по праву принадлежит первое место! Спокойной ночи! Убирайтесь отсюда! Я устал от вас.

— Одну минутку, — смущенно проговорил мистер Райлендс. — Возможно, я обидел вас, но это вышло нечаянно. Я вас прошу вернуться и воспользоваться моим… нашим… гостеприимством.

— Зачем? — сказал Джек. — Я ушел потому, что для вас и для нее лучше, чтоб меня там никто не видел.

— Но вас все равно узнали, — сказал мистер Райлендс. — Джейн мне наговорила про вас с три короба, но если мы вернемся вместе, то это заткнет ей рот.

— Кому? — спросил Джек.

— Джейн, нашей служанке.

Мистер Гемлин разразился смехом.

— Не все ли равно! Скажите ей просто, что вы со мной говорили, и я рассердился, но потом простил ее. Думаю, она никогда больше не заикнется об этом.

Как это ни странно, но слова мистера Гемлина оправдались. Когда Райлендс вернулся домой, он застал Джейн на кухне, испуганную, в слезах, но впоследствии она ни единым словом не обмолвилась о случившемся. И, что было еще удивительней, батрак тоже никогда больше не вспоминал об этом. Миссис Райлендс в тот вечер нездоровилось, и она легла, думая, что муж занят по хозяйству и поэтому так долго не возвращается, а он счел за лучшее не рассказывать ей о своем разговоре с Гемлином. На следующее утро послали за доктором, который посоветовал ей несколько дней не вставать с постели. Все это время муж был трогательно нежен и внимателен к ней, и, надо полагать, она воспользовалась случаем и открыла ему секрет, о котором обмолвилась накануне. Этот секрет стал известен всем через несколько месяцев, а супругов он сразу сблизил. Джошуа Райлендс, который раньше был эгоистичным аскетом, теперь сделался заботливым и достойным мужем, они вели задушевные, полные надежд, а порой наивные разговоры о будущем и не вспоминали о прошлых глупостях; а когда из лавки доставили ситец, то вместе с ним было прислано тонкое полотно, кружева, чепчики и другие вещи, которые так сильно отличались от обычных простых и грубых покупок.

А через три месяца гостиная преобразилась, там стало светло и уютно, особенно в тот вечер, когда женщины со всей округи пришли горячо поздравить миссис Райлендс с первенцем. И никогда еще они не видели более дружной и любящей пары, чем родители этого малыша.

Перевод Л. Белопольского

Когда «у Джулса» разливалась вода, над ее однообразно ровной поверхностью не было видно почти ничего. Немногочисленные жители поселка в ожидании конца наводнения спокойно и методично перебирались на возвышенности, не оставляя после себя никаких печальных следов. На безмятежной, ничем не замутненной водной глади было разбросано с десяток полузатопленных бревенчатых хижин, казавшихся в лунном свете остатками катастрофы, происшедшей не два-три дня, а два-три столетия назад. Течения не было, вода не могла подмыть и унести их шаткие фундаменты; ничто не волновало это тихое озеро. Лишь изредка, словно случайный ружейный залп, поверхность его бороздили струи внезапно налетевшего ливня, да еще реже появлялся плот из единственного бревна, на котором кто-нибудь из местных жителей отправился проверить остатки своего имущества, сложенные на крыше хижины. В этом спокойном уничтожении маленького поселка не было ничего страшного; одно-единственное пепелище произвело бы впечатление более тягостное, чем такое бессмысленное и даже дикое в своем равнодушии действие противоположной разрушительной стихии. Люди находили это вполне естественным. Вода убывала так же, как и прибывала: медленно, бесстрастно, бесшумно. Пройдет всего лишь несколько дней, и жаркое солнце Калифорнии высушит хижины, а спустя неделю-другую красная пыль уже снова ляжет у их порога таким же толстым слоем, как прежде лежала там зимняя грязь. Воды Змеиного ручья снова вернутся в свое русло, и мэрисвиллской почтовой карете уже не придется больше делать крюк, объезжая поселок. За это миролюбивое вторжение жители получали даже своеобразную компенсацию: на размытых берегах порою обнаруживалось золото. Весною наивные старатели с надеждой ждали «промывки старика Змеиного».