Макс Брэнд - След в ущелье Тимбэл

— Точно не знаю. Но кажется, далеко.

— А ты заметил это место, Уолт? — нетерпеливо спросил Джим. — Будь я проклят, если это не то место, которое нам нужно!

— Но я не могу точно вспомнить. Когда повернулся назад, чтобы увидеть ответ, потерял то место. Кажется, это далеко, там, внизу в долине.

— Далеко? Это в основном зависит от размера источника света, — предположил старик Гарри.

— Верно, — согласился Дэвон. — Подождем немного. Они наверняка заговорят снова.

— Нет! — убежденно произнес Джим. — Такие вещи не повторяются дважды, одна за другой. Это все равно что услышать в толпе голос человека, который признается, что он — убийца, но при этом не рассмотреть его лица. Что толку слышать только голос? Это может лишь расстроить.

— Но все же, — заявил шериф, — теперь мы знаем, что где-то внизу в долине они назначили встречу завтра в десять вечера. «Они» — это и есть та банда убийц или ее часть. Послушайте, Дэвон, окна вашей комнаты в доме миссис Пэрли выходят как раз на каньон. Что, если вы пойдете к себе и будете оттуда наблюдать. Я останусь здесь и тоже попытаюсь что-нибудь заметить. А Джиму и Гарри лучше лечь спать.

И они договорились действовать по этому плану.

Уолтер направился прямо в дом миссис Пэрли, в свою комнату, где сел у окна и стал смотреть далеко, вниз, туда, где кончался каньон и начиналась плодородная долина.

С полчаса он так пристально вглядывался, что у него чуть не закружилась голова, однако так ничего и не заметил. Дэвон уже приготовился к долгому бдению, как вдруг услышал из темноты позади себя голос:

— Сидите спокойно! Не поворачивайтесь. Смотрите по-прежнему в долину, и я не причиню вам вреда.

Он сжал зубы, стараясь унять биение сердца, и хотел было резко повернуться, одновременно соскочив с подоконника на пол, но тут же понял, что в окно ярко светит луна. На ее фоне он выглядел черным силуэтом — лучшей цели нельзя и придумать! Поэтому, тяжело дыша, застыл на месте. Пот струился по его лицу.

Голос позади зазвучал вновь:

— Вы узнаете меня, Дэвон?

— Нет.

— Для жителей Уэст-Лондона я — Счастливчик Джек.

— Я в ваших руках, Джек, — спокойно ответил Уолтер.

— Конечно. Но я не трону вас, если вы поможете мне. Я пришел не за тем, чтобы причинить вам вред. Мне нужны сведения, а не вы сами.

Дэвон кивнул:

— Так говорите, что вам надо.

— Да вы, вероятно, догадываетесь. Я хочу знать о Пруденс. Вы мне кое-что сказали во время нашего последнего разговора. После этого я искал ее, но ничего не вышло. Она с теми, кого я не могу найти!

Дэвон помолчал, обдумывая его слова.

— Джек, — сказал наконец, — я не держу против вас зла, ни капли. И могу дать вам добрый совет по этому делу. Забудьте, что у вас когда-то была сестра.

— Я понимаю, что вы хотите мне добра, Дэвон. Но вы ее совсем не знаете. И не понимаете, — отозвался Счастливчик.

— Да, не знаю, — согласился Уолтер. — Но после того, как она попыталась покончить со мной сначала чужими руками, а потом и сама, кое-что начал понимать.

— Своими руками?

— Да, своими руками!

Он услышал, как позади него в темноте Джек глубоко вздохнул.

— Дэвон, я, конечно, знаю ее всю мою жизнь. Пру сумасброднее любого мальчишки. Но она никогда не сделала ничего плохого. Ей может прийти на ум одурачить человека, но предать — никогда.

— Сегодня ночью ее пуля пролетела всего в футе от моей головы, — спокойно сообщил Дэвон.

— О великий Боже! — вскричал Счастливчик Джек. — Вы ее видели этой ночью?

— Да, Она пыталась ограбить меня и двух старых следопытов. Как грабила нас до этого.

Джек издал что-то наподобие стона.

— Но вы ее брат, Джек, — добавил Уолтер.

— Во всем мире нет души такой открытой и доброй, как у нее. Я знаю, что вы мне не врете, Дэвон, говорите правду. И все-таки, думаю, вы ошибаетесь! Человек не может измениться за такое короткое время.

— Джек, похоже, это у нее в крови.

— Ну и что? У нее богатая родословная, происхождение не хуже, чем у любой леди в стране!

— Может быть, и так. Но и у вас точно такое же происхождение, Джек. И вы не заработали хорошей репутации здесь, в Уэст-Лондоне, как я понимаю?

— Ах нет! — с горячностью возразил Джек. — Вы знаете хоть одного человека, который сказал бы, что я могу выстрелить в спину?

— Нет, не знаю.

— Или что я хоть раз попытался обворовать кого-то, используя хитрость и увертки?

— Нет. Но вы так часто поднимали скандалы, так что я не удивляюсь, что ваша сестра делает то же самое, только другим способом.

— Дэвон, — проникновенно произнес Джек дрожащим голосом, — честная стычка и убийство очень разные вещи. Вы согласны?

— Да, я согласен.

— Если то, что вы мне сказали, — правда, тогда я желал бы никогда не родиться. Я оставил ее самой необузданной девочкой в мире, но — честной, смелой и правдивой. Если я найду ее и увижу, что она такая, как вы сказали… Дэвон, дайте мне хоть намек, где ее найти. Что-нибудь, чтобы отыскать ее след, ради Бога!

Уолтера тронули его слова. Ему было нелегко говорить о Пруденс, если это было ее настоящее имя, а сейчас он почувствовал, что его сердце забилось, как никогда прежде. Он глубоко вздохнул:

— Я видел ее на моем ранчо. Видел сегодня ночью.

— Сегодня ночью?

— Да.

— О святые Небеса! Что она могла делать ночью на холмах?

— Этого я не могу вам сказать. Просто видел ее там. Это все, что я знаю.

— А не заметили, в каком направлении она уехала?

— Нет, и не хотел знать. Потому что моя задача, как и моих друзей, — засадить ее в тюрьму!

Джек снова сдавленно застонал, а Дэвон напомнил:

— Вам нельзя показываться днем в Уэст-Лондоне.

— Разве оса может сунуться в пчелиное гнездо? — подтвердил Счастливчик.

— Ну, тогда если вы встретите меня в сумерках в нижнем конце ущелья, Джек…

— И что тогда?

— Мы вместе проедем к дому, где она, по ее словам, остановилась.

— Дэвон, повернитесь!

Уолтер обернулся, и их руки встретились в рукопожатии.

При сером свете утренней зари Джим и Гарри отправились с двумя специалистами, которых нашел шериф, на ранчо Дэвона. Нэксон тоже поехал с ними, чтобы «бросить взгляд на эту землю и посмотреть, что там осталось от прежнего жилища, кроме травы», как он объяснил.

Уолтер провел в ожидании все утро и только в середине дня, увидев шерифа на взмыленной лошади, поспешил ему навстречу.

Блюститель закона был бледен, мрачен и возбужден. Его пальцы тряслись, когда он пытался набить трубку, а слова с хрипом слетали с его губ.

Месторождение оказалось гораздо богаче, чем они могли полагать в самых смелых мечтах. Золото не было распределено равномерно, но существовали места и впадины, где его было очень много.