Уилбур Смит - Пылающий берег

— Идите и прилягте, — распорядился врач, но вместо этого девушка села подле молодого солдатика, лежавшего на одном из матрасов. Она держала его руку, холодную и влажную от пота, а он называл ее «мамой» и бессвязно говорил о каком-то дне, проведенном давным-давно у моря. Сантен беспомощно сидела и слушала, как он тяжело дышит, борясь за жизнь; рука стала сжиматься, когда раненый почувствовал, что надвигается тьма. Глаза широко открылись, он выкрикнул: «О, Матерь Божья, спаси меня!» — и тут же обмяк. Сантен хотела оплакать его, но у нее не было слез. Тогда она закрыла невидящие глаза, как это делал Бобби Кларк, поднялась и пошла к лежавшему рядом.

Это был сержант, человек плотного сложения, почти возраста ее отца, с широким приятным лицом, покрытым серой щетиной. У него в груди была настоящая дыра, через которую дыхание вырывалось пеной розовых пузырьков. Ей пришлось склонить ухо почти к губам, чтобы услышать просьбу, и тогда она быстро осмотрелась и увидела на серванте серебряную супницу времен Людовика XVI. Поднесла и, расстегнув ему бриджи, подержала ее перед ним, а он все шептал:

— Я сожалею… пожалуйста, простите меня, вы такая молодая. Это так неприлично…

Так они проработали всю ночь. Сантен спустилась вниз за новыми свечами взамен тех, что оплывали в канделябрах, и едва дошла до этажа кухни, ее внезапно охватил неукротимый приступ тошноты. Спотыкаясь, она свернула в туалет для прислуги и на коленях склонилась над зловонным ведром. Бледная и дрожащая, умылась из кухонного крана. Анна ждала ее.

— Ты не можешь так дальше продолжать. Только взгляни на себя, ты долго не выдержишь… — Она чуть было не произнесла «дитя», но удержалась. — Ты должна отдохнуть. Съешь миску супа и посиди немного рядом со мной.

— Этому не видно конца, Анна… там все новые и новые.

Раненые уже переполнили салон и лежали на лестничных площадках и в коридорах, так что санитарам, выносившим мертвых на холщовых носилках, приходилось перешагивать через них. Умерших, завернутых в серые одеяла, складывали на булыжниках сбоку от конюшни, и ряд этот становился длиннее с каждым часом.

— Сантен! — Бобби Кларк кричал с самого верха лестницы.

— Он фамильярен, ему следовало бы называть тебя мадемуазель, — с негодованием и раздраженно проговорила Анна, но Сантен вскочила и побежала, лавируя между распростертыми на ступеньках телами.

— Вы можете снова пробраться в городок? Нам необходимы еще хлороформ и йод. — Бобби был измучен и небрит, красные круги вокруг глаз да и сами глаза красные, а голые руки в высыхающей крови.

— Уже почти рассвело, — согласно кивнула Сантен.

— Поезжайте мимо перекрестка. Выясните, расчищается ли дорога, нам нужно начинать перевозить некоторых раненых.

Сантен пришлось дважды поворачивать Облако от запруженной дороги и искать путь по прямой через поля, так что к тому времени, когда она добралась до госпиталя в Морт Омм, был уже почти день.

Сразу же увидела, что госпиталь эвакуируют. Оборудование и пациентов грузили на санитарные машины и повозки, а тех раненых, что могли идти, собирали в группы и выводили на дорогу, чтобы двигаться в южном направлении.

Майор Синклер рычащим тоном давал указания водителям санитарных машин.

— Молю тебя, будь осторожен, парень, у того малого пуля пробила легкое… — Он взглянул на Сантен, подъехавшую верхом.

— Снова вы! Черт вас возьми совсем, а я уже и позабыл о вас. Где Бобби Кларк?

— Все еще в шато, он послал меня попросить…

— Сколько у него там раненых? — прервал ее майор.

— Я не знаю.

— Тьфу, пропасть, девушка, пятьдесят, или сто, или больше?

— Наверное, пятьдесят или немного больше.

— Нам надо их вывезти… немцы прорвались у От Поммьер. — Он помолчал, критически изучая ее, замечая почти прозрачный блеск кожи и синяки под глазами. «Она дошла до предела, — решил было он, но, увидев, что Сантен по-прежнему высоко держит голову и что глаза у нее светятся, изменил свое мнение. — Она сделана из хорошего материала, еще сможет продержаться».

— Когда немцы доберутся сюда?

Он покачал головой:

— Я не знаю, думаю, что скоро. Мы окапываемся сразу за городком, но, возможно, не сумеем даже задержать их там. Нам нужно выбираться — и вам тоже, молодая леди. Скажите Бобби Кларку, что я пришлю ему столько транспортных средств, сколько смогу. Он должен возвращаться в Аррас. Вы можете ехать с санитарными машинами.

— Хорошо, — она развернула Облако, — я подожду их у перекрестка и провожу к шато.

— Умница, — прокричал Синклер вслед, когда, повернув жеребца, девушка выехала со двора и поскакала к винограднику на восточной стороне городка.

За виноградником Сантен выехала на тропку, что вела вверх, к холму над лесом. Дала Облаку волю, и они полетели по склону и выскочили на гребень холма. Отсюда открывался чудесный вид — к северу от гряды холмов через поля и леса, окружающие городок. Светило раннее солнце, воздух был ясным и чистым.

Инстинктивно она сначала взглянула в сторону фруктового сада у основания Т-образного леска, различив открытую грунтовую полосу, что служила взлетно-посадочной полосой для эскадрильи Майкла.

Палатки исчезли, а кромка сада, где обычно выстраивались ярко раскрашенные истребители СЕ-5а, была теперь пустынна: эскадрилья снялась и ушла ночью, как цыганский табор, и настроение Сантен мгновенно ухудшилось. Пока летчики были здесь, казалось, что сохранялось что-то от Майкла, но теперь они улетели и оставили в ее душе зияющую черную пустоту.

Она отвернулась и стала смотреть на гряду холмов. На первый взгляд сельская местность казалась такой мирной и безмятежной. Раннее лето раскрасило ее в зеленый цвет, очень красивый в лучах утреннего солнца, а неподалеку, в зарослях куманики, звенел жаворонок.

Сантен посмотрела внимательней и увидела на полях крошечные пятнышки множества людей, поспешно передвигавшихся, подобно насекомым, прочь от гряды. Они были такими далекими и маленькими, что она едва разглядела их и теперь пыталась определить, что они делают.

Вдруг крошечное серовато-желтое облачко дыма взорвалось в середине одной из групп бегущих, и, когда оно уплыло в сторону, четыре или пять похожих на муравьев фигурок остались лежать в беспорядке, а другие продолжали бежать.

Потом были еще клубы дыма, как бы случайно разбросанные по зеленому ковру полей, и стал слышен донесенный ветром гул.

— Артиллерийский огонь! — прошептала она и окончательно поняла, что там происходило. Это были войска, выбитые со своих позиций германским наступлением. На открытой местности их настигал огонь батарей, которые немцы, должно быть, подтянули следом за продвигающейся вперед пехотой.