Андрей Васильев - Темные пути [СИ]

И третье — у меня все же есть шанс уцелеть, небольшой, но есть, и важно его не прозевать. Ясно, что эти черти собираются использовать меня по хранительскому назначению, и я даже готов пойти им навстречу. Не сразу, разумеется, чуть-чуть покочевряжусь, но в результате сделаю то, о чем они просят. А смысл идти на принцип? Здесь никакого убытка ни самолюбию моему, ни принципам не будет. Зато в случае исключительной несговорчивости мне могут, например, палец садовыми ножницами откусить или дрелью зубы посверлить. Мало ли хороших способов договориться с сильно принципиальным человеком существует.

Вопрос в другом. Само главное — захотят ли они меня после этого отпустить, ситуация-то скользкая выходит. С одной стороны я жертва, меня украли, с другой — еще и свидетель. Кто знает, что им надо отыскать, какие ценности? Может такие, что меня проще после будет прикопать, чем просить держать язык за зубами.

И еще. Шлюндт не раз упоминал, что Хранители кладов особы не то, чтобы совсем уж неприкосновенные, но все же неким ночным законом защищенные. Как его там? Поконом. Уверен, что те, кто меня схомутал, про это в курсе. А, может, и про то, с кем я дружбу вожу, тоже. Захотят ли они связываться сразу с двумя кланами вурдалаков, ковеном ведьм и сильно непростым старичком с Остоженки, в разрезе того, что им после за беспредел могут обратку включить? Сдается мне, что нет. А если нет того, кто может пролить свет на темное дело похищения Хранителя, то и претензию предъявить не к кому. Так что по любому выходит, что убить меня проще, чем отпустить. Или на цепи держать, так, чтобы не сбежал.

И тем не менее — в любой ситуации, какой был пиковой она не казалась, есть выход, главное не паниковать, не орать вслух или про себя о том, что все пропало и смерть уже смотрит в глаза. Да даже если и так, умереть ведь тоже можно по-всякому, мне так в детстве отец говорил. Можно, как крысе в ловушке, а можно так, что и на том свете будет себя за что уважать. Мне второй вариант нравится больше. Хотя еще больше мне хочется жить.

- Чего молчишь, Хранитель? — осведомился у меня обладатель баса — Скажи чего-нибудь. Все равно придется общаться, так или иначе. Поверь, играть в молчанку смысла нет.

- Да просто думаю, что сказать — ответил ему я — Банальность вроде «да вы знаете с кем связались» или «вот я освобожусь, и вам мало не покажется» не хочется, а что-то другое в голову не идет. Нет, есть еще десяток не слишком парламентских выражений, но и их я в ход пока пускать не стану. Приберегу на потом.

- Разумно — признал мой похититель — Хотя я не удивлен. Мне рассказывали о том, что ты довольно неглупый человек, знающий себе цену, и это даже несмотря на то, что спутался с Марфой и антикваром.

- А чем они так плохи? — осведомился я — Ну да, эти двое любят держать фигу в кармане и доверять на все сто им не стоит, но при правильном ведении дел с ними можно ладить. По крайней мере мне это удается.

- Это ты так думаешь — рассмеялся тот, кто сидел на переднем сидении автомобиля, его поддержал еще один человек, находившийся рядом с ним, а после к ним присоединился и третий, тот захохотал мне прямо в ухо — Наивный! Они всегда играют только на одной стороне. На своей.

- Мы все всегда играем на своей стороне — и не подумал замыкаться в себе я — Кстати, если бы вы просто пришли и поговорили со мной, вместо только чтобы устраивать эти забавы с похищениями, так, может, я и с вами на одной стороне сыграл. А теперь все, теперь придется вам со мной как-то договариваться. И сразу — я жутко вредный и злопамятный, это так, для справки.

- Если умереть страшно, люто не захочешь, так все сделаешь — сообщил мне тот, кто сидел рядом со мной, причем изо рта у него воняло жутко. Я так понял, что его лицо находится совсем рядом с моим — Куда ты денешься!

- Например — на тот свет — дружелюбно сообщил я ему и следом за этим вцепился зубами ему в нос. Скажем так — повезло. Думал, щека под укус попадет, а тут так удачно сложилось.

Вообще, конечно, противно, но вопли, которые раздались следом, полностью компенсировали мне моральный дискомфорт. Ох, как заорал обладатель вонючего дыхания!

Я же сдавливал челюсти все сильнее и сильнее, я уже начал ощущать, как под ними трещат хрящи, или что там в носу есть, но яркая вспышка в глаза и последовавшая за ней боль, увы, поневоле заставили меня разжать зубы.

Кто-то крепко приложил меня по голове. И очень умело.

- Тварь! — гундосо заорал тот, кто сидел рядом — Я тебе глотку сам разорву, я твои кости сначала обглодаю, по всему лесу разнесу, так что никто не соберет! Падла, гниль болотная!

Почти каждое слово сопровождалось тычком под ребра, причем довольно болезненным, но я все равно был доволен тем, что случилось. Во-первых, это хоть маленькая, но победа. Во-вторых, я знаю, кто меня решил к себе на службу поставить.

Это оборотни. Я с ними ни разу не сталкивался, если не считать здоровяка в заведении Абрагима, но кое-что про это племя мне в разное время новые знакомые рассказывали, так что сомневаться не приходится.

Вот только не совсем понятно, зачем я им понадобился. Насколько я помнил, они не сибариты вроде вурдалаков или стяжатели как Марфа или Шлюндт. Это дети лесов, предпочитающие простые радости жизни, не требующие серьезных капиталовложений.

Может, они надумали у государства заповедник какой выкупить, и им теперь куча денег на приобретение и откаты нужна?

- А ну остановись! — приказал бас тому, кто меня сейчас избивал — Не дай боги, покалечишь его.

- Я подожду — пробубнил укушенный — Ничо, подожду.

- Согласен — охнув от боли под ребрами, поддержал его я — Та же фигня.

- Ты о чем, Хранитель? — заинтересовался их главный. Несомненно, обладатель баса таковым и являлся.

- Хочу вот эту вонючку убить — пояснил я, морщась — Ну, кости его глодать я не стану, по лесу бегать тоже, это ваш промысел, нам, людям такие забавы ни к чему. Но вот что этот гнилофан сдохнет очень скоро — даже не сомневайтесь. Сам я ему глотку перережу, или не сам — непринципиально, важен результат.

- Хм — изрек главный, помолчал и продолжил — С одной стороны, действительно не дурак, сообразил кто мы есть. С другой — недоумок, который угрожает тем, кто его жизнь в кулаке держит.

- Кулак разожми, переложи мою жизнь в другое место — попросил я его — Просто кто знает, что ты в нем до того держал? Я пацан правильный, мне зашквар не нужен.

- Остер на язык — уже недобро рокотнул бас — Ладно, значит дальше едем молча. А если ты меня не уважишь, то я тебе в рот платок затолкаю, ясно?

- Ясно — кивнул я — Но прежде все-таки скажу вот что — руки мне развяжите. Или хотя бы веревку ослабьте, больно туго вы ее затянули. Я уже пальцев не чувствую, еще полчасика и все, инвалидом стану. Причем во всех смыслах. Хранитель кладов без рук что бегун без ног. Выступать можно, но толку от этого мало.