Андрей Васильев - Темные пути [СИ]

- Так тут как раз ваш лес — я обвел рукой вокруг себя — Поляна там, мы — здесь. Вы в своем праве.

- Осерчает волкодлак, как есть осерчает — бубнил старик, беспокойно перетаптываясь с ноги на ногу — Вырежет весь молодняк в лесу, он может. И лосят, и кабанят.

- Мне бы до Москвы только добраться — от нервного напряжения меня поколачивать начало — А после никого он не вырежет. Некому вырезать станет. И поляна обратно вашей станет, желаете — березки там садите, желаете — дубы. Они на пепелище ох, как весело расти примутся, потому как зола — естественное удобрение.

- А если не доберешься? — резонно заметил лесной хозяин — Тогда что?

- Тогда ему на вас плевать будет, он мной займется. И еще — не надо меня от и до сопровождать. Вы тропинку тайную откройте и все. А я уж как-нибудь сам по ней до нужного места добреду.

И в этот самый момент совсем недалеко от нас прорезал ночь жуткий волчий вой.

- Вот и все — выдохнул я — Нашли они тех двоих. Ладно, отец, спасибо за то, что отозвался на мой зов и за беседу, а теперь лучше уходи.

Я достал нож, который до того засунул за ремень и поразился тому, насколько он хорошо сбалансирован и тяжел. Тогда, в доме, на эмоциях и в спешке я это как-то не особо заметил, а вот сейчас оценил. Вроде и лезвие не очень длинное, и рукоять простая, деревянная, без изысков, а поди же.

- Ох, ты еще и нож оборотный прихватил! — подал голос старичок — Ну, паря, теперь они точно с тебя не слезут.

«Оборотный»? Кажется, я знаю о чем речь. Это тот самый нож, который оборотень в пень втыкает, когда в зверя первый раз превращается. Так сказать — орудие инициации, мне про это не так давно кто-то из новых приятелей рассказывал.

- Семь бед — один ответ — невесело усмехнулся я.

— Значит смотри — деловито сказал мне старичок — Если туда пойдешь, выйдешь к Славино. Это старая деревенька, но теперь народу там мало осталось, одни старухи живут, да азиаты-шабашники, которые у них углы снимают летом. Если туда — к дачам выйдешь, их лет десять назад ставить на луговине у реки стали.

А что мне это даст? Ни старухи, ни дачники мне помогать не станут, сейчас времена такие, что при крике «спасите» двери только покрепче запирают. Потому что непонятно кто кричит — тот, кому помощь на самом деле нужна или тот, от кого после тебе спасаться придется. Про шабашников я вообще не говорю, они наверняка все, как один без регистрации, и лезть в чужую драку им не с руки. Их дело дачи на упомянутой луговине ставить, а не голову под удар подставлять.

- А участкового там, в Славино, нет? — уточнил я — В смысле — полицейского?

- Откуда? — отмахнулся мой собеседник — И в старые-то времена туда урядник не особо наезжал, а теперь и вовсе раз в месяц прибудет, шабашникам-азиатам пальцем погрозит, и поминай как звали.

Ясно. Там мне точно делать нечего. Кстати, именно туда стая первым делом и рванет, поскольку же не дураки, понимают, что я к людям попробую выйти с помощью лесного хозяина. А то, что он мне помог, они наверняка сообразят. Был след — и нет его, вывод очевиден.

- Еще моим лесом можно к станции выйти — добавил лесовик — К чугунке.

- К железной дороге? — уточнил я, всеми нервными окончаниями ощущая, что времени у меня совсем не осталось.

- К ней — покивал дедок — Ночью там нет никого, но дело к рассвету, скоро туда люди потянутся. Дормидонтово отродье при них тебя не тронет, они себе не враги. Ты главное до первых лучей солнца уцелей, а там и поезда начнут по рельсам кататься.

- Туда и пойду — мне показалось, что за спиной зашуршала трава, я резко обернулся, но никого не увидел — Открывайте дорогу, пожалуйста.

- Ступай — кивнул лесной хозяин и шмыгнул носом, после чего прямо передо мной появилась узенькая тропинка, ведущая вглубь леса — Только с дороги не сворачивай, мой лес старый, гостей не любит. Закружит так, что даже я после костей твоих не найду. Поспешай, паря, поспешай, враги твои уже рядом!

- Как тебя зовут, дед? — спросил я, ступив на тропинку.

- Пров — буркнул тот — Да быстрее, кулема! А я попробую этих лиходеев наладить в другую сторону.

Непременно привезу ему всякой вкусной всячины, когда снова сюда вернусь. А я вернусь, если, конечно, сейчас выпутаюсь из этой истории. Но отчего-то мне кажется, что удача теперь на моей стороне.

Тропинка петляла как не знаю что, я изо всех сил напрягал зрение, более всего боясь хоть на шаг с нее сойти. Дед Пров не шутил, в чем-чем, а в этом я был точно уверен. Гномам в «Хоббите» было хорошо, они в результате попали в комфортабельный дворец владыки Трандуила, где им предоставили теплые камеры и трехразовое питание, меня же в случае оплошности ждала учесть куда более невеселая. Например, какой-нибудь распадок, где мои останки в самом деле никто никогда не найдет.

Хорошо еще луна нынче была полная и яркая, она точно играла на моей стороне.

Лес, как это обычно и случается, кончился внезапно, а вместе с ним и тропинка из-под ног пропала. Я стоял на опушке, а передо мной находилась насыпь с поблескивающими под светом луны рельсами. Но не это было главное. Слева от себя я заметил вытянутые платформы с обеих сторон от путей, и на одной из них некое темное строение времен развитого социализма, которое ничем, кроме как заурядной подмосковной железнодорожной станцией оказаться не могло.

Выбрался. Дошел. Уже что-то.

На насыпь я взбираться не стал, пошел к своей цели прямо через высокую траву, плюнув на уже выпавшую росу. Промокнуть для меня это сейчас не самое страшное.

Станция оказалась пуста, как лесовик и предсказывал. Что еще плохо — переезда я, как не вглядывался, тоже не заметил. Была у меня надежда, что он тут есть, что дед Пров его просто в расчет не взял. Жаль, жаль, при переезде всегда дежурит человек, а у него, в свою очередь, наверняка имелся мобильный телефон. Всего один звонок — и мои проблемы решены. Тем более, что я теперь знал, где нахожусь. Савеловское направление, это точно. Почему? Так тут висела схема движения, нижней точкой которой значилась Дубна, а верхней — Москва-Савеловская.

Странно, думал эти твари меня куда дальше утащили. Хотя… Кто знает, сколько я километров через лесные тропы отмахал? Они не то, чтобы противоречат принципу «время-пространство», но все же здорово укорачивают дорогу от точки «а» к точке «б».

Еще тут имелась касса, окно которой было плотно закрыто, а неподалеку от платформы обнаружилось двухполосное шоссе с автобусными остановками по обеим его сторонам, увы, также пустынное по причине неурочного времени. Впрочем, с трудом представляю себе водителя, который остановится и подберет на ночной дороге странного человека в драной рубахе. Разве что только ему под колеса броситься?

Или я наговариваю на человечество, может, не так все плохо? Это в городе у большинства жителей сердца шерстью поросли от постоянных стрессов и обилия раздражающих факторов, а тут в людях доброта к ближнему могла остаться. Сострадание, опять же.