Александр Сурков - По особо важным телам

— Бабки! Ключи от сейфа! — прорычал Ричер, не давая жертве опомниться.

Зачем? — подумал Шульга. Нужно закончить дело и сразу же уходить… Но командир, похоже, невзирая на все сюрпризы, твердо намеревался отыграть операцию до конца. А ключевой задачей был компромат.

— Про все рассказывай! Иначе твоим пи*дец!!!

Полковник, как ни странно, не впал в прострацию. Пока Ричер стягивал ему руки, зыркнул туда-сюда, явно оценивал ситуацию. Ответил с напряжением, но без паники.

— Ключи в левом кармане. Сейф в кабинете, справа за картиной. Код три — пять — восемнадцать — сорок четыре. Внутри двадцать пять тысяч евро. Там же две кредитные карты, пин-код общий, тринадцать — тридцать один. На одной тридцать, на другой примерно пятнадцать тысяч. Больше денег в квартире нет. Я ваших лиц не видел. Забирайте и уходите. Я не буду писать заявление.

— Проверь! — скомандовал Ричер. — Поглянем, что там, тогда и решим, что делать. Кредитки все, какие есть, прихвати.

Шульге был вполне ясен вложенный в команду подтекст. Если платежные карты у полковника в сейфе не украинские, то это и будет тот самый компромат, который после ликвидации нужно оставить для следаков.

Он залез в карман куртки, извлек оттуда ключи, вошел в кабинет, открыл дверцу-картину на боковой стене, набрал продиктованные хозяином цифры.

Все верно, две толстые пачки, одна худая. Рядом две карты. Ага, кипрский банк и испанский. Что же, жить полковнику осталось совсем немного.

Шульга вышел из кабинета, держа в одной руке евро, в другой — веером карточки.

— Хорошо! — сказал Ричер. — С этим разобрались. А теперь, конь педальный, показывай настоящую нычку. Так я тебе и поверил, что это все. Будешь упираться, у девчонки палец отрежу. А какой — на твой выбор.

Лесников прищурился, сцепил зубы. Думал-решал. Наконец твердо произнес:

— Я хочу видеть внучку!

— Да запросто! Только если ей хоть слово скажешь, я тебя на ремни порежу.

Ричер приподнял Лесникова под мышки, подтянул к двери спальни, открыл ее сантиметров на десять, вцепившись в затылок объекту, повернул его голову так, чтобы он мог заглянуть вовнутрь.

— Все целы. Видишь? И ты будешь цел, если то, что есть, нам отдашь. Ты ж богатенький Буратино.

— Да, есть еще кое-что! — с явным нежеланием произнес полковник. — В гостиной стена, что справа, второй плинтус от окна. Там деньги и бумаги.

— Разберемся — хмыкнул Ричер. И показал Шульге головой: «Сходи!»

Вот и все. Бумаги — это то, что им нужно. В них компромат, который требовался начальству. Это лучше, чем кредитки, которые при обыске могут «совсем случайно» пропасть.

Шульга складным ножом-клипсой взломал указанную полковником планку, вытянул небольшой увесистый пластиковый конверт. Вскрыл, но не успел рассмотреть содержимое. Тревожным сигналом защелкала гарнитура. Через пару секунд из прихожей отозвался Ричер.

— К бою! От же мать твою! Снаружи говорят — у нас гости.

* * *

Лесников долго не хотел ставить дом под охрану. От дешевой системы толку нет, а дорогая — лишнее внимание, если что. Но в прошлом году решился, береженого бог бережет. Оформил на сына вип-договор с серьезной фирмой. По предложению вежливого и толкового менеджера взял и дополнительный сервис. Система, установленная в квартире, стандартно реагировала на стороннее вторжение, но, кроме того, имела функцию «угроза хозяину». В случае срабатывания тревожной кнопки в брелке автомобильной сигнализации фирма сразу направляла мобильную группу, патрулирующую в районе, и подключала ближайший полицейский наряд. Обходилась кнопка в копеечку, но в двух случаях срабатывания, один тестовый, второй ложно-случайный, обе группы, коммерческая и государственная, врывались в квартиру уже через пять минут.

Он успел сдавить две противоположные кнопки в тот самый момент, как его схватила рука налетчика. Сделал это почти машинально. Чуть опомнившись, понял, что был совершенно прав. Бандиты, может быть, их и оставят в живых, но вряд ли это бандиты. Он уже давно чуял, что тучи вокруг сгущаются, просто не предполагал, что это будет именно так. Расслабился, оставил дома кое-какие карточки и бумаги. Кто же знал… Но раз уж так вышло, единственным шансом уцелеть самому и спасти внучку и Леру было тянуть время, выдавая по очереди тайник за тайником, пока не прибудет охрана. Тогда они втроем превратятся из жертв в заложников, а значит, их жизни обретут хоть какую-то ценность, став предметом переговоров.

* * *

Копы и «частники» действовали четко и слаженно. Получив сигнал вип-клиента, уже через восемь минут с двух сторон примчались к подъезду. Вошли, взлетели втроем наверх. Полномочия разделили по плану взаимодействия. Старший охранник открывал дверь ключом (договор с клиентом предусматривал такие права), а его напарник и полицейский страховали, приготовив оружие — у частника травмат, у копа АКСУ.

Дверь раскрыли сильным ударом, ринулись внутрь, но резко остановились, скучившись на пороге.

В прихожей, закрывшись мужчиной, женщиной и ребенком словно живым щитом, стояли двое в комбинезонах электриков. Оба в черных масках. Они приставили к головам жертв стволы пистолетов, удлиненные глушителями.

— Всем стоять! Оружие на пол! Иначе открываю огонь!

Жесткий голос принадлежал бандиту, удерживающему ребенка. Девочка, лет семи, отметил старший охранник, который до пенсии служил в антитеррористической группе. Бандит был ростом под два метра, а рядом с ребенком казался и вовсе огромным. Старший, дав ему рабочее прозвище «Шкаф», оценил шансы силового решения и признал их равными нулю. Если не минусу. Он осторожно, двумя пальцами, взял травмат и опустил его на паркет.

— Остальные!!! — рявкнул бандит.

Второй частник и полицейский повторили действия старшего.

— Ногами к стене стволы откинули, а сами легли мордами в пол!!! — заорал Шкаф.

Обезоруженная группа безмолвно выполнила приказ.

— Так! — сказал Шкаф. — Мы сейчас уйдем. Если все нормально, то терпил у подъезда бросим. Трупы нам не нужны. Своих внизу оповестите. Если дернутся — всех положим.

Показав террористам ладони «я не представляю угрозы», полицейский вытащил рацию и скомандовал немного дрожащим голосом.

— В квартире вооруженные люди. Взяли хозяев в заложники. Сейчас будут выходить. Обещают сохранить жизни… Пусть выходят, ничего не предпринимать.

— Принял! Пусть выходят! — через несколько секунд, зашипев, ответила рация.

— Все, двинули! — скомандовал Шкаф.

Два бандита и три заложника плотной группой начали спускаться по лестнице.

* * *

Держа «на стволах» заложников, они спустились на первый этаж и замерли на выходе из подъезда.

Шульга контролировал Леру и Лесникова. Ему не нравилось все то, что сейчас делал Ричер. Положа руку на сердце, операция организована была предельно бездарно, но командир, отдавая себе отчет, что все пошло по п*зде, вместо того чтобы с порога пристрелить объект и уйти, с тупым упорством продолжал обставляться под ограбление. Они прозевали приезд невестки, не учли, что Лесников может каким-то образом подстраховаться от нападения, и вот результат. Теперь им приходится уходить, прикрываясь женщиной и ребенком, чьи жизни подвергались смертельной опасности. Ведь в такой ситуации достаточно случайного выстрела, и дело закончится страшной кровавой баней. Но даже если все сложится, худо-бедно, без жертв, ребенок на всю оставшуюся жизнь получит тяжелую психотравму.