Джен Калонита - Холодное сердце. Закрой все чувства на замок: другая история Анны и Эльзы

– Чего тебе, Свен?

Мама частенько поговаривала, что Анна – та еще балаболка, а папа непременно добавлял, что она ни одно новое лицо в городке не упустит. Анна действительно любила поболтать, а этот голос показался ей незнакомым. Весь городок состоял из пары-тройки улиц, на которых плотным рядком теснились небольшие домики. Они пестрели яркими цветами – зеленым, синим, красным, и каждый был окрашен не так, как сосед. Пекарня, к примеру, была оранжевая. Анна знала всех-всех в этом городишке, и кто в каком доме живет. Но тот, чей голос теперь приближался, не жил ни в одном из этих пестрых строений.

– Дай мне морковь! – послышался второй голос, гораздо ниже, чем предыдущий.

Сгорая от любопытства, Анна свернула за угол на рыночную площадь и увидела парня примерно тех же лет, что и она. С ним был огромный северный олень, запряженный в повозку с глыбами льда. Этого юношу Анна видела впервые. Окен, который держал торговую лавку с сауной, жил выше в горах, и его дети не так уж часто появлялись в Гармоне; да к тому же парень не напоминал никого из семейства Окена. У него были косматые светлые волосы, а наряд его составляли синяя рубаха с закатанными рукавами, грубые штаны какого-то темного цвета и светло-коричневые башмаки. Но самое примечательное было то, что разговаривал он, похоже, с оленем.

– Волшебное слово? – спросил он, обращаясь явно к животному.

Вокруг по рынку сновали люди с ящиками овощей на продажу. На глазах у Анны парнишка обернулся и, пока никто не видел, лихо стянул из одного ящика пучок моркови. Вытянув одну из связки, он поднял ее высоко над мордой оленя.

– Пожалуйста! – проговорил он же, только басом.

Морковка слегка опустилась и закачалась уже прямо перед оленьим носом. Зверь ухватил ее было губами и принялся жевать, но парень тут же потянул морковку обратно.

– Э, э, э! – крикнул он своим обычным голосом. – А мне?

Олень успел сжевать половину морковки, но парень надломил торчавший остаток, выудил из пасти что смог и тут же слопал.

«Ну и ну», – подумала Анна. Мерзко, конечно, но так даже интереснее. Парень разговаривал с оленем и сам же за него отвечал. Чудак. Она не удержалась и прыснула. Парень резко на нее обернулся и поймал на себе ее взгляд.

У Анны перехватило дыхание. Подойти поздороваться? Убежать? А ведь это отличный шанс познакомиться с кем-то из ровесников. Пусть и с таким – подумаешь, стянул пару морковок. Надо поздороваться. Анна шагнула ему навстречу.

В это мгновение послышался оглушительный стук копыт по мостовой, и Анна отпрянула назад. Скрипнули оси, и перед Анной встала большая телега, груженная овощами. К ней тут же подскочили работники и принялись оживленно разгружать товар.

«Мне же еще чай надо купить и яиц набрать! – вдруг вспомнила Анна. – Вечно найду, за что зацепиться», – упрекнула она себя. А ведь обещала маме, что сегодня постарается не задерживаться, – и вот, пожалуйста, опять тянет кота за хвост. Но все-таки, может, ей удастся хоть бросить ему «привет», когда будет проходить мимо. Анна обогнула громоздкую телегу... Парня нигде не было.

«Значит, не судьба», – подумала Анна, вздохнув. Однако стоять и грустить времени не было, и она побежала к бакалейному прилавку за чаем. Когда чай оказался в корзинке, она покинула площадь и припустила дальше по улице: теперь надо было на ферму за яйцами. Анна пробежала мимо дома сапожника Огорда. Его жена как раз подметала крыльцо.

– Доброе утро, госпожа Огорд! – крикнула ей Анна.

– Доброе утро, Анна! – откликнулась женщина. – Еще раз спасибо за хлеб, мы вчера у вас брали – чудный!

– Всегда пожалуйста, – ответила Анна, не останавливаясь. Когда ряд домов кончился, дорога вывела к ферме, где Томалли держала кур. Анна приподняла сетку курятника и стала набирать свежие яйца в корзинку.

– И тебе доброе утречко, Эрик, и тебе, Элин, и тебе, Элис, – приговаривала она курочкам. – Сегодня я не смогу с вами повозиться. Мне надо скорей-скорей домой. Сегодня приедет Фрея! – Наконец она набрала с дюжину яиц, прикрыла курятник и, осторожно держа корзинку, повернула домой.

По узенькой улице навстречу ей ехала повозка с цветами. На повозке сидел уже немолодой мужчина, который, завидев Анну, улыбнулся ей и махнул рукой:

– С добрым утрецом, Анна!

– Здравствуй, Эрлинг! – откликнулась Анна. – Какие роскошные сегодня! – добавила она, разглядывая цветы. – А есть мои любимые?

Эрлинг немного покопался в одной из связок и выудил два стебля золотистого шафрана. Ярко-желтые цветочки сверкали, словно солнышки. Анна с упоением вдохнула их сладкий аромат.

– Спасибо! Заходи попозже к нам в лавку за свежим хлебом. Первая партия будет готова часам к девяти.

– Благодарствую, заглянем, – неспешно протянул Эрлинг, и Анна заторопилась дальше, стараясь не размахивать корзинкой и, главное, не останавливаться. А остановиться поболтать она ой как любила.

Едва войдя в дом, она крикнула:

– Мам! Я все принесла! И чай, и яйца! А Фрея уже здесь? – Но не успела она закончить последнюю фразу, как к дому подкатил экипаж. Это приехала их долгожданная гостья.

Анна вместе с мамой поспешила на крыльцо встречать Фрею. Та, как обычно, прибыла в крытой повозке с двумя слугами, которые всегда дожидались ее, пока она гостила у своих друзей. Как-то Фрея объяснила Анне, что в поездки на дальние расстояния куда безопаснее брать своего собственного возницу, ну и ему – напарника, раз уж твой супруг и дочь не могут тебя сопровождать.

Кучер слез с козел и помог даме в темном плаще с накинутым на голову капюшоном выбраться из экипажа. Она быстро прошла прямиком в пекарню и захлопнула за собой дверь. Только после этого гостья откинула капюшон.

– Томалли! – радостно воскликнула она, обнимая подругу. Они всегда надолго застывали в теплых объятиях, так что Анна каждый раз начинала волноваться, что до нее очередь вообще не дойдет.

Мама рассказывала Анне, что когда они с Йоханом взяли ее маленькой к себе в дом, то вначале сообщили об этом только Фрее, и та первая приехала посмотреть на ребеночка. Все эти годы Фрея так много времени проводила с Анной, что девочка считала ее практически родной – кем-то вроде тети. Анна не могла и представить, как бы оно было, не будь на свете ее тетушки Фреи.

Наконец Фрея отпустила Томалли и обернулась к Анне, тепло заглянув ей в глаза.

– Анна, милая, – нежно проговорила она и раскинула руки в стороны.

Анна ринулась к ней в объятия и прижала ее к себе изо всех сил. О, этот знакомый сладковатый запах – кажется, так пахнет лиловый вереск? Анна каждый раз с нетерпением ждала этого момента: для нее всегда было важно почувствовать тепло любимых поближе к сердцу.