Барбара Нейгауз - Радиосигналы с Варты

— Не торопись!

Это был Андре. Он лежал рядом в углублении, проделанном в земле мощными корнями старого бука, и невозмутимо целился в шевельнувшийся на противоположном склоне куст. Раздался выстрел, куст покачнулся и упал, открыв взору поблескивающую каску.

Появление Андре удивило Макса. Андре часто раздражался по самым мелким пустякам, теперь же от него исходили такое спокойствие и такая уверенность, что и Макс стал действовать хладнокровнее и увереннее.

Вскоре за их спинами появился Невойт.

— Прекратить огонь! — крикнул он на бегу. — За мной!

Не успели они пробежать и пятидесяти метров, как там, где только что лежали Макс и Андре, в воздух взметнулся столб земли и густого дыма. Бук с треском разлетелся в щепки. Танк наконец пристрелялся, выполз из укрытия и тяжело покатил вниз по склону. Макс, все время оглядывавшийся на бегу, споткнулся и чуть не растянулся во весь рост на земле. Неожиданно он почувствовал слабость в коленях.

Через двадцать минут бойцы догнали остальных. Теперь фашисты были далеко позади, хотя все еще продолжали стрелять. Хитрость партизан удалась, они все-таки сбили противника со следа. Андре рванул воротник: ему нечем было дышать. Стрелять он мог вполне прилично, а вот с бегом у него не ладилось — разучился. Вилли, догнав его, Поправил автомат и сказал:

— Кажется, мы окружены.

За день земля так нагрелась от солнца, что даже теперь, когда на небе начали тускло поблескивать первые звезды, в лесу все еще было тепло.

Эрнст чуть не падал от усталости. Стоило ему сделать один шаг, как острая боль пронизывала ногу, отдаваясь во всем теле. Но он скорее откусил бы себе язык, чем попросил бы остановиться. Время поджимало, под покровом темноты разведчикам надо было миновать один поселок, расположенный южнее Радомско. И одному только черту известно, как долго им придется добираться до него.

Из-за плеча впереди идущего партизана он увидел красноватый отблеск. Странный свет слепил глаза. Там, где уже давно зашло солнце, небо, казалось, обагрилось кровью. Франек, молодой поляк, остановился как вкопанный, и Эрнст чуть не налетел на него.

— Эй, ребята, а ведь там лес горит! Этого нам только и не хватало.

Теперь все ясно ощутили острый запах древесного дыма. В высушенной солнцем сосновой роще бушевал огонь.

Коля, командир отделения, сдвинул фуражку на затылок.

— Эй, потише вы там! Не то фашистская пожарная команда разнюхает, что тут кто-то есть. Давай, давай, топай быстрей отсюда!

Партизаны двинулись в путь, обходя участок горящего леса, каждую минуту готовые к неожиданной встрече с противником. Треск горящих деревьев заглушал все другие звуки. Только когда пожарище осталось далеко позади, они смогли поговорить о причинах пожара.

— Наверное, немцы сбросили на лес зажигательные бомбы, — предположил Коля. Франек же считал, что одна из групп Сопротивления попала здесь под обстрел противника. Эрнст молчал. Теперь, когда они были далеко от пожара, лес казался ему еще темнее, чем прежде. Больная нога натыкалась на корни, он все чаще оступался, сжимая от напряжения зубы. Чтобы отвлечься, Эрнст попытался мысленно восстановить ход событий во всей их последовательности. Высланная Невойтом разведгруппа, в которую он входил, уже второй день находилась в пути. Вначале все шло хорошо. Они пересекли шоссе, соединявшее Ченстохову и Радомско, еще днем без всяких приключений. Вскоре добрались до хутора, который должен был служить первой явкой и базой. Хутор стоял среди лугов и полей, а его хозяин считался в Армии Людовой человеком надежным.

Сначала партизаны расположились на опушке леса, установили за хутором наблюдение. В бинокль они рассмотрели, что их опередили: хутор был занят военными. У дома и возле сарая копошились люди в немецкой форме, у ворот стояло несколько подвод, груженных мешками и ящиками.

Коля отвел бинокль и покачал головой.

— Что-то тут не так, — сказал он.

Адам, второй поляк в группе, был родом из этих мест и поэтому хорошо ориентировался здесь. Он взял у Коли бинокль и долго разглядывал военных, многие из которых расхаживали с непокрытой головой и в расстегнутых гимнастерках. Обувь их была грязной и разномастной.

— Действительно, что-то не похожи они на немцев, — объявил он наконец. — Но это и не наши.

Пока они совещались, на горизонте показалась быстро увеличивающаяся темная точка. Это был неуклюжий «шторх». Обычно фашисты отправляли этот самолет на воздушную разведку только по утрам. Самолет низко покружил над хутором, а затем удалился в восточном направлении. На незнакомцев во дворе он, казалось, не произвел ни малейшего впечатления, те были заняты своими лошадьми, небольшими взлохмаченными коняшками, кое-кто из людей преспокойно покуривал в сторонке. Чтобы выяснить обстановку, Коля выслал одного из своих бойцов на разведку, но без оружия. Посланный вскоре вернулся и сообщил, что люди во дворе якобы тоже партизаны. Во всяком случае, так они утверждают, а говорят они только по-русски.

— Почему же мы тогда ничего о них не знаем? Ни капитан, ни майор Гора не получили о них никаких сообщений.

Коля недоверчиво покачал головой.

— Ну что ж, пойдем к ним, но чтобы никаких лишних разговоров! И запомните: мы — самостоятельная группа, связи с Центром не имеем, хотим к кому-нибудь присоединиться. Ясно?

Незнакомцев было человек сорок. На командире была форма гитлеровского офицера, но без знаков различия. Он с нескрываемой радостью приветствовал разведчиков, представился Коле и спросил, куда они идут и что собираются делать. Ответа Коли Эрнст не расслышал. Он нарочно отошел в сторону, подальше от других, и видел только, что Коля сдержан, вежлив, но холоден. Командир отделения тоже беседовал с незнакомцем недолго. После того как разведчики напились воды из колодца, Коля отправил нескольких партизан разведать обстановку на шоссе, расположенном северо-западнее хутора. Потом он подошел к Эрнсту, легонько взял его за локоть и увлек за сарай, где никого не было. Усаживаясь в тени забора, он сказал:

— Садись. Я этой компании не верю ни на грош. А у тебя какое о них мнение?

Эрнст пожал плечами. Что он мог сказать? Для него все здесь было новым, а многое — неожиданным. Уже несколько дней подряд на него обрушивалась лавина постоянно сменяющихся картин. А судить о чем-то поверхностно было не в его характере.

— Мне кажется, что для регулярного отряда они слишком уж расхлябанны, — сказал он наконец.

— Верно. Но и на партизан они не похожи. Те, правда, чаще всего щеголяют в обносках, но зато порядка у них куда больше.

— Думаешь, это власовцы?